Живые факелы
Шрифт:
– Звучит оптимистично, но не правдоподобно, – улыбнулся врач. – Только погибшим это уже вряд ли поможет.
– Им нет, а тем, у кого болезнь не зашла еще так далеко, помочь в наших силах, – решительно проговорил Дэн, вставая.
Соболев тоже поднялся.
– Водитель «ЗИЛа», случайно, адрес не оставлял? – спросил Дэн.
– Обратитесь в регистратуру. Все данные по «летальным» главный велел фиксировать в отдельном журнале. Там должны быть контактные данные родственников или тех людей, кто доставлял больных в клинику. Надеюсь, я хоть чем-то был вам полезен, – прощаясь, сказал Соболев.
– А вот в этом можете не сомневаться.
Дэн пожал протянутую руку и поспешил к главному корпусу, на ходу доставая телефон. Услышав в трубке протяжное «да», он без всяких предисловий скомандовал:
– Нужна информация. Фосфорорганические отравляющие вещества. Когда, где, кем разрабатывались. Способы воздействия. Особенности симптомов отравления по каждому виду. Упор на новейшие разработки. Меня интересует все, в том числе слухи и домыслы. Переслать по форме KSX.
Не дав собеседнику времени на ответ, Дэн отключился и тут же набрал новый номер. Из трубки полилась приятная музыка. Пела французская певица Мари Лафоре, больше известная в России как «Девушка с золотыми волосами». Дэн успел дослушать второй куплет, прежде чем на том конце взяли трубку.
– Санитара вызывали? – услышал он дежурное приветствие коллеги по Отделу.
Шутник и балагур в быту, все, что касалось рабочих обязанностей, Санитар выполнял со скрупулезностью ученого-исследователя. А обязанности эти были обширны и своеобразны. Он занимался анализом информации, поступающей в Отдел из других ведомств от людей, мягко сказать, неадекватных, выуживая из кучи бреда здравое зерно. То же самое проделывал и с заметками о всевозможных аномальных происшествиях, систематически появляющимися в отечественной и зарубежной желтой прессе, отметая в сторону «журналистский мусор» и оставляя лишь то, что могло вызвать интерес федеральных служб.
– Куда ж мы без тебя! – Фразой, вошедшей в привычку, ответил Дэн. – Что ты слышал о «радужных» пациентах?
– Понимаю, что ты имеешь в виду, – произнес Санитар. – Передо мной лежит экземпляр одной из провинциальных газет. Цитирую: «…Небывалая трагедия постигла город. Количество покойников, перед смертью меняющих цвет кожи, как хамелеоны, достигло ужасающих цифр…» Это то, что тебя интересует?
– Думаю, да. Существуют ли упоминания о подобных случаях в других изданиях и временных границах?
– Я только начал работу в этом направлении, так что придется тебе подождать. Но если аналогичная информация когда-либо проскальзывала в прессе, будь уверен, я ее непременно отыщу, – заверил Дэна Санитар.
– Не затягивай, Санитар. Похоже, дело серьезное, – поторопил Дэн, отключаясь.
Войдя в холл главного здания больницы, он нос к носу столкнулся с Машей. Она была одна, без сопровождающих.
– На ловца и зверь бежит, – весело произнес Дэн. – А я как раз тебя разыскивать шел.
– Я в морге была, – дрожащим голосом сообщила Маша. – Картина жуткая, доложу я тебе. Пятнадцать трупов, переливающихся всеми цветами радуги. Это прямо кощунство какое-то! Не представляю, что чувствуют родные погибших.
– Ого! Да ты, никак, реветь собралась, – озабоченно произнес Дэн.
В подобной ситуации ему оказываться еще не приходилось. Прошлый его напарник, Сегмент, был начисто лишен сентиментальности. Иногда Дэну казалось, что чувство сострадания тому вовсе не знакомо. Теперь же, столкнувшись с проявлением подобных чувств новым напарником, он слегка растерялся.
– С чего ты взял? Я в полном порядке, – отворачиваясь в сторону, проговорила Маша. – Просто никогда еще не приходилось видеть подобное.
– Привыкнешь, – неуверенно произнес Дэн и спросил: – Ты закончила?
– Почти. Осталось забрать кое-какие бумаги. Калабин обещал подготовить их для меня.
– Хорошо. Тогда бегом к нему, забираешь документы – и в машину. Мы уезжаем.
– Ты разве в морг не пойдешь? Насколько я помню, это ты хотел в первую очередь осмотреть трупы, – удивилась Маша.
– Планы изменились, покойники подождут. Сейчас важнее позаботиться о живых. Именно этим я и собираюсь заняться, – огорошил Дэн напарницу. – Жду тебя в машине.
Он оставил Машу у лифта, а сам поспешил к стойке регистратора добывать адрес дальнобойщика. Она же, недоумевая, что задумал напарник, поднялась на третий этаж. В знакомом пустом кабинете стол по-прежнему был завален бумагами, и Маша с любопытством принялась их изучать. Результаты лабораторных исследований, выписки из амбулаторных карт «летальных» пациентов, предварительные заключения врачей. Одно из подобных заключений особенно заинтересовало ее. Она поднесла его ближе к свету и стала перечитывать заново. В этот момент в коридоре послышались шаги. Маша поспешно сунула листок в сумочку и отошла от стола. Дверь открылась, на пороге появился главврач Калабин.
– Кто вас сюда впустил? – удивленно спросил он. – Разве мы не договаривались, что вы будете ждать меня в холле?
– Обстоятельства изменились. Мне необходимо срочно уезжать, поэтому я решила сэкономить время и забрать папку с бумагами лично. Кабинет был открыт, я постучалась и вошла, – невозмутимо пояснила Маша. – Документы готовы, Анатолий Борисович?
– Да, да, я все подготовил. Можете не возвращать, там только копии. О конфиденциальности информации напоминать, я думаю, не стоит?
– Это действительно лишнее, – улыбнулась Маша и, попрощавшись кивком головы, ушла.
Дэн уже завел двигатель и был готов ехать. Она заняла переднее сиденье и спросила:
– Куда едем, просветишь?
– По дороге расскажу, – пообещал Дэн, трогаясь.
Миновав пост дежурного, он выудил из кармана листок и ткнул пальцем в нижнюю строчку:
– Адрес видишь? Там живет женщина, которая привезла в инфекционную больницу первого «радужного» пациента. Мы едем к ней.
– Тебе не удалось пообщаться с врачом, который его принимал? – поинтересовалась Маша.