Зимопись. Книга 1. Как я был девочкой
Шрифт:
— Стой, где стоишь. Преемница, говоришь? — На нее вновь направилась оставшаяся стрела. — Чья, если не секрет?
— Чапа, ты дура? — Сколько раз сегодня слышал это слово. Если других не знают, могу помочь расширить лексикон. — Я — назначенная возможная преемница!
— Чья?
Аглая вздохнула:
— Точно, дура. Верховной царицы, кого же еще?
Что-то не сходится. Недавно слышал нечто другое.
— Кто тогда Деметрия, чью дружину каким-то образом с рыкцарями перепутали?
— Дочь.
Я затупил.
— Надеюсь, не единственная? — вбросил догадку.
— Единственная, — сообщила Аглая.
Поняв, что меня не достать, она смирилась с этим временным недоразумением и присела на землю. Пальцы принялись растирать ушибленную ступню.
— Почему не она наследница?
— Верховная царица не имеет права отдать трон детям.
О, как. Я даже немного опустил лук. Но быстро выровнял, вновь направляя на змею в человеческом облике. То бишь, на очаровательного прожженного политикана, у которого цель оправдывает средства.
— Откуда у тебя лук?
— Лук? — Аглая недоуменно хлопнула ресницами. — Противная слезоточивая горечь, а вареный вообще несъедобен. Ты иногда уши-то чисти. Это гнук. Запретное оружие.
— Почему запретное? — вспомнил я Малика с рыкцарями.
— Любой крепостной сможет на расстоянии поразить вооруженного благородного. Кто стерпит такое? Взявшему в руки — смерть.
— А ты, значит, осмелилась?
— Вынужденная необходимость, — пожала она плечами и вновь сосредоточилась на пятке, поднеся к лицу, дуя на нее и растирая.
— Это за показательную порку в деревне и стучок про войников?
— Наивный ангелочек. Эти эпизоды ничего не значили в Большой игре. Я выдержала соответствие! Тут появляешься ты. Знаю историю, при равных шансах иногда отдают предпочтение ангелу. Иногда даже при меньших. Я приняла меры.
— Меры?! Ты убила Карину!
— Да? И что я должна сделать с этим занимательным и, наверное, немного прискорбным фактом?
Ни стыда, ни совести. Политик, возведенный в абсолют. Чудесная вышла бы из нее царица.
Стоп. Сконцентрируемся на важном. Минуту назад я услышал нечто замечательное. Гнев и сострадание утащили меня в сторону. Вернемся.
— Можно поподробнее про предпочтение ангелам.
— Обойдешься.
— Что за соответствие?
— Не жди, что вот так дам тебе оружие против себя.
— А что за равные шансы?
— Забудь! — вскипела она. — Нет у тебя никаких шансов и быть не могло! Я, идиотка, решила перестраховаться. Перемудрила.
Перемудрила? Хорошее имя для таких, как она. Господа и дамы, а сейчас перед вами во всем величии пустоты на месте совести предстанет мисс Перемудрила!
— Где научилась стрелять? — сменил я тему.
Ее единственный выстрел намного превосходил все последующие мои. Если б не Карина…
Аглая усмехнулась, поерзав на подвернутой ноге:
— Пока жила в крепости, мне были открыты многие двери. В том числе считавшиеся закрытыми. А ты?
— Ответ на этот вопрос является нарушением положения об ангелах.
— Плевать. — На меня взметнулось злое лицо. — Неужели думаешь, что преемница Верховной царицы верит во всю эту лабуду?
Отлегло от сердца. Лабуда, так лабуда. Отлично. Приятно поговорить с умным человеком. Это я о себе.
— Возможная преемница Верховной царицы обязана поддерживать веру во всю эту лабуду в своих подданных, — объявил я противнице. — Иначе они могут задуматься, о чем не надо и придумать демократию.
— Что придумать?
— Способ убить совесть во всех, а не только в избранных.
К нам быстро приближались голоса.
— Почему волков было так мало? — Мне вспомнилась чудовищная битва на причале.
— Сюда большие стаи редко приходят, — машинально ответила мисс Перемудрила, при этом о чем-то очень сильно размышляя. — Чем дальше от кладбища, тем меньше.
Нас увидели. Сюда бежали люди, много людей. С факелами и оружием.
— Спасите! Стрелок здесь! — завопила находившаяся под прицелом девушка. — Я поймала стрелка!
Лук…, тьфу, гнук был у меня в руках. И все это видели. Запретное оружие, всплыло в мозгу. Взявшему в руки — смерть.
— Увидела кого-то, он за мной, я побежала, он догнал… Это Чапа! Ангел Чапа! У ангела гнук! — визжала Аглая, как недорезанная.
Я тупо озирался. Меня брали в кольцо. Ощетинившись копьями, приблизились. Можно было потрогать острия пальцем, если б не жалко было палец.
— Ангел убил Карину! Хотел убить меня, как свидетеля! — навзрыд сообщала Аглая, упав на колени, словно от пережитого ужаса. — Я все видела! Я расскажу!
У меня не было слов. Шок, ступор, непонимание. Как?! Давно опустив лук-гнук, я отстраненно наблюдал за происходящим, словно все это не со мной. Неужели так может быть? Неужели поверят? И мне нечего сказать, все видели, как я угрожал запретным оружием.
Вперед вышла Астафья. Ее меч коснулся моего горла. Вторая рука вырвала л… нет, раз я в чужом мире, пусть будет именно гнук.
— Связать и увести, — приказала она войникам.
Только теперь различил, кто нас окружает. Войники всех царисс. Видимо, первыми рванули через стену, как только вооружились.
— Спасибо, вы спасли мне жизнь! — Аглая чуть не полезла к Астафье с лобызаниями.
— До разбирательства ее тоже, — спокойно отстранилась Астафья.
Глава 12
Карцер — обложенный камнем колодец глубиной в два моих роста. Метр в поперечнике. Сверху — мощная бревенчатая крышка. Постаравшись, враскоряку можно подняться до крышки. Сверху она закреплена вставленным клином, не поднять. Щели нет, вся конструкция притоплена в землю. Звуков тоже никаких. Где находится карцер, осталось тайной: меня привели и спустили с мешком на голове. Где-то рядом наверняка ожидают участи Фома, Глафира и Аглая. Если крикнуть, есть шанс, что услышат.