Зло, 100%

Веллингтон Ноэль

– Что, милая?

Она улыбнулась.

– Мне нравится, когда ты зовёшь меня милой, – прощебетала она. – Я хочу сказать, мох, который мы собрали, с ним ничего не может случиться? Что если пойдёт дождь?

– А, так это всё, что тебя беспокоит? Не волнуйся тогда. Даже если пойдёт дождь, он вынут из воды и будет продолжать сохнуть. Нам нужно лишь столько, чтобы накрыть первый венец перед укладкой брёвен второго. Именно столько я принёс с собой в корзине.

– Мне было тяжело его собирать, и конечно я волнуюсь!

– Единственное, о чём тебе сейчас следует волноваться – это наша каша, – усмехнулся Сареф.

Тоди вскочила, чтобы помешать горшок, и вдохнула дым. Она мешала, давясь кашлем, со слезами в глазах. Потом она повернула голову к Сарефу и улыбнулась. Он протянул к ней руки, и она подошла, чтобы он обнял её.

– Сареф!

– Что, милая?

– Ты любишь меня?

– Да, милая.

– Я тоже люблю тебя, Сареф. Мы – семья?

– Теперь да.

Тоди высвободилась из его рук и вернулась к плите, чтобы попробовать еду. Та была почти готова, и она помешала ещё минутку. Потом они сели есть, и она спросила, расскажет ли ей Сареф ещё сказку.

– Не сегодня, дружок, – сказал он. – Мы устали, как собаки, и если честно, я не так много сказок знаю. Ты можешь подождать, пока у нас будут оставаться силы к вечеру?

– Могу, – вздохнула она. – Ты прав: я почти падаю.

Следующие шесть-семь дней прошли в ошкуривании, вытёсывании и укладке брёвен и ходьбе до болота за мхом. Козы привыкли, что Тоди водит их туда-сюда и доит у болота, но она начала замечать, что Лили даёт с каждым днём всё меньше молока, а потом оно вообще закончилось.

– Это значит, что у неё будет козлёнок или козлята, – сказал Сареф. – Лили беременна.

– Так это же отлично! – просияла Тоди. – Больше коз значит больше еды.

– И забот тоже больше. Все хищники захотят поживиться приплодом.

– Нам нужен сарай, – авторитетно заявила Тоди.

– Козлом бы я был, если бы не согласился, – усмехнулся Сареф.

Они оба рассмеялись. Хижина была почти закончена под крышу. Снова на свет появилась пила, и Сареф позвал Тоди взять её другой конец.

– Мы будем распускать брёвна на доски, – сказал он. – Всё, что от тебя требуется, это тянуть. Не дави на лезвие, потому что оно зароется и застрянет. Только тяни и отпускай, когда будет моя очередь тянуть. Вот и всё.

Спустя несколько минут пыхтения и несколько остановок на отдых, они распустили одну доску. Тоди села и уставилась на свои ладони. Сареф взял одну и провёл по ней пальцами. Тоди рассмеялась.

– Ты меня щекочешь!

– Ты давно натёрла мозоли. Если бы ты только начала, то натёрла бы руки до крови.

– Руки девочки должны не так выглядеть.

– Откуда ты знаешь?

– Я не знаю! Это мама говорила иногда, глядя на свои.

– Гмм, – пробормотал Сареф. – Но откуда она знала?

– Не имею понятия, – вздохнула Тоди. – Больше она ничего не говорила.

– У меня были подозрения о твоих родителях с самого начала, но теперь я убеждён, что они не только не планировали иметь дочь, но твоё рождение серьёзно нарушило их планы на жизнь. Я размышлял об этом, и единственная обоснованная теория, которая у меня зародилась, это что они были шпионами или саботажниками, которые прибыли сюда после войны и застряли или детьми шпионов, которых заслали до войны.

– Что это значит? – невинно спросила Тоди. – Кто такие эти шпионы или сабо… в общем, они?

– Они – люди, которые покидают свою страну и тайно отправляются в другую, чтобы узнать её секреты или испортить в ней жизнь кому-нибудь, когда страны враждуют.

– А что такое страна? – поинтересовалась Тоди. – Я имею в виду, я знаю, что мы в какой-то стране, но ты, кажется, имеешь в виду что-то другое.

– Мы живём в разрушившемся обществе, без какого-либо правительства и без границ или вооружённых сил. Осталось слишком мало людей. Но раньше, до войны, людей было так много, что они объединились и разделили мир на большие территориальные единицы, которые назвали странами. Они определили границы, которые люди не должны были свободно пересекать, и каждая страна установила собственные законы. Конечно же они враждовали друг с другом, время от времени. Вот так шпионы стали необходимы, чтобы одна страна могла узнать, что замышляет или чего достигла другая, чтобы получить преимущество над остальными.

Тоди слушала, положив голову в свои мозолистые ладони и притопывая правой ногой. Её серые глаза пристально смотрели на рот Сарефа.

– Скажи, ты не туга на ухо, случайно? – спросил он.

Она едва заметно вздрогнула, и её глаза расширились.

– Вовсе нет, а что?

– Я подметил в тебе привычку смотреть на мои губы, когда я говорю с тобой. Я подумал, что ты могла читать по моим губам вместо слуха, но не заметил в тебе никакой глухоты, когда ты не видела, что я говорю.

– А, нет, мне просто так нравится, когда ты говоришь со мной, что я хочу видеть, как ты это делаешь! – сказала она и засмеялась.

– Уф! Я боялся, что у тебя проблемы со слухом, – с облегчением вздохнул Сареф. – Это бы сделало твою жизнь гораздо труднее. Охраняй и береги твои чувства! Они бесценны. Глаза, уши, нос и язык следует беречь превыше всего, в этом самом порядке.

– А как мне это делать? – смутилась Тоди.

– Скоро мы начнём распускать полубрёвна для пола и потолка, – усмехнулся Сареф. – Тогда я преподам тебе несколько уроков. А когда мы закончим строить, мы начнём обжигать известняк для раствора, чтобы защитить от ветра наш фундамент и от дыма нашу печь и трубу. Ты будешь знать, как использовать средства защиты органов чувств, когда мы закончим.

– Очень бы хотелось, – обрадовалась Тоди. – Сареф, а что ты думал про моих… покойных родителей?

– Всё в твоём описании их стиля жизни и отношения к тебе говорит мне, что они считали тебя обузой. Это и оружие, которое мы откопали.

– А что в нём особенного?

– Оно необычное. Оно оборудовано всем для нанесения тайных, тихих ударов, таким как очень дорогой оптический прицел, кольца и планка под них, а также лазерный целеуказатель и глушитель. Эти вещи – не дешёвые игрушки, которые люди раньше покупали, чтобы позабавиться на стрельбище или похвастаться перед друзьями. Нет, они были очень дороги! Всё оружие в целом стоило целое состояние в те дни, больше чем тот грузовик, о котором я тебе говорил. Оно могло бы очень пригодиться твоему отцу для охоты, но он закопал его, вместо того, чтобы использовать, и позаботился о его сохранности. Он когда-нибудь доставал его из тайника?