Золотое на чёрном. Ярослав Осмомысл
Шрифт:
Объявление княжича в Червене окончательно воодушевило его сторонников. Во главе собранного войска снова встал Святополк. Кснятина послали в Болшев - помогать.
Феодору разлагать изнутри боярство и духовенство. Чаргобай собирал средства для кампании.
Выступление намечалось на 20 сентября. Но внезапно разведка донесла: Осмомысл бросил против них галицкую рать во главе с Избыгневом Ивачичем. На военном совете было решено: основным полкам под покровом ночи выйти из Червеня и кружным путём устремиться к Галичу; а Избышку с дружиной пропустить, чтобы осаждал пустой город; и пока расчухает правду, дело будет сделано.
Под дождём, в темноте уходили заговорщики на решающий бой. Двигались лесами на юг, дабы, миновав Перемышль, погрузиться в ладьи возле Городка и уже по Днестру понестись в стольный град своего вожделенного княжества.
2
Это лето стало самым счастливым в жизни Ярослава. Вроде бы опять обрёл молодость - несмотря на сорок три года, ухудшающееся зрение и косые взгляды бояр. Выходил к людям с ясными очами, весело кивал на приветствия и судебные споры разрешал с лёгкостью. Заложил новый монастырь. А калекам и нищим на паперти подавал щедрее обычного.
Много времени уделял Олегу. Вместе с ним катался на лодке по Днестру, обучал верховой езде и рассказывал о героях древней истории. Например, утверждал, что троянцы - старое славянское племя, жившее в Малой Азии, названное в честь былинного князя Трояна, предка русичей, а Троянская война разразилась между греками и русколанами. И ещё восхищался князем Бусом-Белояром, жившим в Киеве-Кияре, но не нынешнем, на Днепре, а в другом, у Алатырь-горы (Эльбруса), и разрушенном гуннами. Этот Бус-Белояр, полубог-получеловек, был женат на прекрасной деве Эвлисии, от которой имел сына, прозванного Бонном (или Баюном) за умение петь великие гимны под гусли. Бус-Белояр вместе с князем Словеном победил на Дунае готского (германского) короля Германариха, мстя за гибель своей сестры, Царевны Лебеди, и убил его мечом, и про то Боян сложил прекрасную песнь. Но потом готы победили славян и распяли на кресте Буса, словно бы Иисуса Христа… И о старых богах рассказывал сыну - например, о боге Велесе [24] (или Волосе, Волохе, Волхе), в честь которого названы реки Волхв и Волха (Волга), а его жрецы называли себя волхвами.
24
Велес– в славяно-русской мифологии - бог богатства и покровитель домашних животных («скотий бог»).
– Но Белее - языческий бог, поганый, - говорил Олег, - почитать его - грех. Или нет?
– Почитать не надо, - соглашался родитель, - но не помнить тоже нельзя. Наши предки его любили, ставили кумиры-идолы, называли себя велесовыми детьми. Как ни относись, мы с тобой - велесовы внуки. Забывать о предках нельзя.
Часто днём заходил в клети к Настеньке и смотрел, как она склоняется над шитьём, оттопыривая нижнюю губку, любовался молча; или же она заходила к нему и, пристроившись в уголке, наблюдала, как её повелитель пишет, близоруко щурясь, самый кончик пера обмакивает в чернила, чтоб не сделать кляксы, и, лизнув указательный палец, шумно переворачивает пергаментную страницу.
Вчетвером вечеряли - князь, Настасья, приглашённая ими Болеслава и Олег. Иногда звали скоморохов, чтобы те их потешили (церковь не любила бродячих артистов и гоняла с ярмарок, видя в них отголоски язычества, но для Осмомысла делалось исключение). А потом, помолясь, расходились по спальням. И о том, что происходило между Ярославом и его возлюбленной, промолчим деликатно, но заметим, однако, что она расцвела в то лето необыкновенно, рассыпая искры счастья из глаз, прямо-таки светилась от переполнявшего её ликования, отчего недоброжелатели продолжали цедить сквозь зубы: «Чисто ведьма. Нешто красота такая от Бога? Нет, от диавола!»
К сведениям, доходившим до галицкого владыки о приготовлениях в Червене, относился пренебрежительно: что они вообще могут, червяки, букашки? Этот Святополчишка-замухрышка? Неудачливый отпрыск Берладника? Выживший из ума Феодор? Никакой опасности. Сунутся - побью. Наконец разрешил дворскому Олексе Прокудьичу, беспокоившемуся больше остальных, снарядить дружину Ивачича и отправить к Червеню. А потом опять пребывал в полной эйфории.
Лишь Кирилл, новый епископ галицкий, относившийся к Ярославу сочувственно, продолжал свои отрезвляющие речи:
– Действуешь неправедно, княже. Паства недовольна. Зреет смута. Коли полыхнёт - обожжёт любого.
Но правитель не верил:
– Ничего не будет. Всё в моих руках. А твои речи нудные, как покойного отца Александра, моего бывшего духовника.
– Он, глаголя о преступной твоей любви к половчанке, изрекал истину. Мы Олега признали княжичем, но на большее не отважимся и развод с Ольгой Юрьевной не благословим никогда.
– Ну, так я отпишу челобитную патриарху в Царь-град.
– Не позорься, одумайся. Виданное ли дело - вознамериться узаконить двоежёнство!
Тот настаивал:
– Своего добьюсь! Силой постригу Долгорукую в монахини и тогда женюсь на Настасье.
Иерарх крестился:
– Замолчи, несчастный! Как тебе не совестно? Обезумел в своём греховном вожделении. Ты учти, Ярославе: коль толпа не выдержит и захочет увидеть ведьму на костре, Церковь помешать не сумеет.
Князь внимал с улыбкой:
– Где уж Церкви! Как-нибудь и сами управимся. Значит, не предчувствовал до последнего дня.
Но зато Настенька не могла найти себе места: беспрерывно молилась у образов, заклиная Пресвятую Деву Марию защитить своих любимых мужчин - Ярослава с Олегом. Плакала, крестилась. А потом запиралась в горнице и пыталась колдовать, как Арепа, - возжигая свечи и шепча заклинания над священной чарой.
В полусне и полубреду ей явился Чарг. Он смотрел на внучку печально, говорил устало:
– Будь тверда, дорогая. Ты нарушила мой запрет и опять ворожила. Я тебя спасти не сумею.
– Смерть моя близка?
– спрашивала та, холодея.
– Ближе не бывает.
– А Олег? А князь? Им какая уготована участь?
– Час их ещё не пробил.
– Слава Богу! От одной этой мысли делаюсь спокойнее.
– Пусть она, эта мысль, утешает тебя и дальше.
– Деде, ответь одно: мне гореть в адском пламени? Он молчал, опустив очи долу.
– Деде, не терзай: ты считаешь, что я потратила жизнь напрасно?
Прорицатель покачал головой:
– Я не знаю. Ты любила - и это главное. Тот, кто любит, существует не зря.
Половчанка заплакала:
– Но любовь принесла столько тягот!
– Что поделаешь! Тот, кто любит, страдает.
– Разве ж не бывает любви без мук?
– На земле ничего не бывает без мук. Ибо жить на земле - уже мука. Но священная, великая мука!
Лишь 8 сентября Настенька решилась заговорить с Осмомыслом о возможном бегстве из города.