Золотой человек
Шрифт:
До здания, где среди блеска и роскоши проживала бледнолицая красавица, было рукой подать. По дороге Тимару не встретилось ни одной живой души, улицы давно опустели. Но впереди, поминутно исчезая в сумраке, маячила убегающая тень. Наконец она скользнула за угол и совсем исчезла, Тимар последовал за ней.
Двери в доме оказались незапертыми. Чья-то услужливая рука распахнула перед ним наружную дверь, открыла решетку лестницы и даже раздвинула ковровую драпировку, которой был задернут шкаф. Он смог бесшумно войти.
Под указанной Аталией полкой Тимар нашел выдвижной болт и вставил в его отверстие ключ. Потайная дверь открылась и сразу же затворилась за ним. Он очутился в нише, — лазутчик в собственном доме! Итак, вдобавок ко всему он стал шпионом!
Боже, до какой низости он докатился! А между тем он в почете, потому что богат. Вот она, истинная цена его достоинств! Как хорошо, что в тайнике кромешная тьма и никто не может его видеть!
Спотыкаясь, Тимар ощупью продвигался вдоль стены и наконец добрел до угла, который, неизвестно откуда, был тускло освещен. Вот и изображение святого Георгия. Оказывается, свет исходил от горевшей в комнате лампы, проникая сквозь прозрачную мозаику.
Тимар нащупал указанную Аталией перламутровую пластинку и отодвинул ее, — под ней оказалась слюда. Он заглянул в комнату.
На столе горела лампа под матовым кремовым абажуром. Тимея ходила взад и вперед по комнате. Белое вышитое платье подчеркивало ее стройную фигуру, руки были беспомощно опущены.
Внезапно дверь из коридора отворилась. Вошла почтенная Зофия и что-то шепнула Тимее.
Но Тимар расслышал даже этот тихий шепот. Как видно, в нише имелось превосходное акустическое приспособление, которое не уступало пресловутым «каменным ушам Диониса» [20] и позволяло улавливать малейшие звуки.
20
Имеется в виду знаменитый древнегреческий амфитеатр Диониса, согласно легенде славившийся чудесной акустикой.
— Можно ему войти? — спросила Зофия.
— Я жду его, — ответила Тимея.
Зофия сразу вышла. А Тимея достала из ящика комода шкатулку и подошла к лампе.
Она стояла как раз против Тимара. Свет падал прямо на ее лицо, и сидящий в засаде мог наблюдать малейшие изменения в нем.
Тимея открыла шкатулку. Что это в ней? Ага, рукоять сабли со сломанным клинком.
Кинув на нее взгляд, Тимея вздрогнула, лоб ее нахмурился, осененные черными дугами бровей глаза выразили отвращение. Но вскоре лицо ее вновь просветлело, молодая женщина опять стала похожа на образ святой с темным ореолом вокруг головы. Потом тень кроткой нежности легла на ее задумчивые черты. Подняв шкатулку, Тимея склонилась над ней и так близко поднесла ее к губам, что Тимара охватил страх: неужели она сейчас поцелует лежащую там саблю? Теперь уже сабля стала его соперником.
Чем дольше глядела Тимея в шкатулку, тем ярче сияли ее глаза. Наконец она даже решилась взять в руки сломанную саблю. Достав ее из шкатулки, она стала размахивать клинком, как заправский фехтовальщик. Если бы только она знала, как близко от нее притаился человек, которому причиняет адские муки каждый взмах этого клинка!
Неожиданно в дверь постучали. Тимея в испуге положила рукоять сабли в шкатулку, торопливо спустила до самого запястья и тщательно расправила закатившиеся было рукава и только тогда нерешительно промолвила.
— Войдите.
В комнату вошел майор — статный мужчина с красивым мужественным лицом. Тимея все так же неподвижно стояла на месте, не сделав ни шага ему навстречу. Тимар пристально наблюдал за ней.
Но что это? Проклятье! При появлении майора щеки молодой женщины вспыхнули. Черты мадонны ожили, их мраморная белизна приобрела оттенок розы. Увидав этого человека, бледнолицая красавица расцвела радостью. К чему тут какие-то слова? Нужны ли еще доказательства?
Тимар уже был готов толкнуть ногой картину и, подобно святому Георгию, поразившему дракона, кинуться к влюбленным, прежде чем уста Тимеи выскажут то, что выражало ее лицо. Но нет. Может быть, все что он видит, только сон? Надо взглянуть еще раз.
Действительно, к Тимее снова вернулась ее обычная бледность. Она с холодным достоинством предложила майору стул, а сама села поодаль, на оттоманку. Взгляд ее был строг и внушал уважение.
Держа в одной руке обшитый золотым позументом кивер, в другой — эфес сабли с золотым темляком, майор сидел в такой напряженной позе, словно находился перед генералом.
Они долго молча смотрели друг на друга. Оба, видимо, боролись с охватившим их душевным волнением. Тимея первая прервала томительное молчание.
— Сударь, — заговорила она, — вы прислали мне загадочное письмо и еще более удивительный подарок. Сломанную саблю.
С этими словами она подняла крышку шкатулки и вынула лежавшее там письмо.
— В письме вашем сказано: «Сударыня, сегодня я дрался на дуэли с одним человеком. Мой противник остался жив только благодаря тому, что сабля моя сломалась. Дуэль была вызвана в высшей степени таинственными обстоятельствами. Все это непосредственно касается вас и, еще в большей мере, вашего супруга. Позвольте мне поговорить с вами несколько минут, мне надо сообщить вам нечто весьма важное». Слова «вашего супруга» дважды подчеркнуты в письме. Именно поэтому, сударь, я и решила дать вам возможность переговорить со мной. Объясните, какая может быть связь между вашей дуэлью и господином Леветинци? Я выслушаю до конца все, что касается моего мужа, но если вы заговорите о чем-нибудь другом, я немедленно уйду.
Майор с озабоченным видом, серьезно и молча поклонился.
— Итак, сударыня, я расскажу вам все по порядку. Не так давно у нас в городе появился неизвестный человек в мундире морского офицера, что дало ему доступ всюду, где бывают военные. Незнакомец производит впечатление светского повесы и прожигателя жизни. Он довольно забавный собеседник, но я не знаю, что это за человек. Не в моем характере шпионить за людьми. Возможно, вы тоже замечали этого странного пришельца. Ну, хотя бы в театре. На нем обычно зеленый мундир с красными петлицами, обшитыми золотым галуном.
— Да, я видела его.
— А не припомните ли вы, сударыня, не встречался ли он вам когда-нибудь прежде?
— Я не присматривалась к нему.
— Да, это верно. Вы никогда не обращаете внимания на чужих мужчин.
— Продолжайте, сударь, ваш рассказ. Обо мне говорить не будем.
— Человек этот постоянно бражничает и вот уже несколько недель крутится среди военных. Судя по всему, он не испытывает недостатка в деньгах. Так вот, этот незнакомец уверяет, что ему необходимо дождаться приезда господина Леветинци, чтобы выполнить чье-то поручение и уладить с ним кое-какие важные личные дела. Все это стало мне понемногу надоедать. Мало того, пришелец ежедневно наводил у нас справки о господине Леветинци, причем с таким загадочным видом, что мы невольно стали подозревать — не авантюрист ли затесался в нашу компанию? Однажды вечером мы решили выяснить, что это за субъект и почему он очутился в наших краях. Припертый к стенке, молодчик отчаянно выкручивался, отделываясь туманными намеками, уверяя, что ему надо переговорить и уладить с вашим супругом какое-то важное дело. На вопрос, почему он не обратился к поверенному господина Леветинци, незнакомец ответил, что дело у него крайне щекотливого свойства и необходимо личное свидание. Услыхав такой ответ, я решил действовать напрямик и жестоко проучить пройдоху. «Послушайте, — сказал я ему, — я ни на грош не верю вашим россказням. Все мы, здесь присутствующие, сильно сомневаемся, что господин Леветинци мог иметь с вами какие бы то ни было личные отношения, тем более деликатного свойства. Кто вы такой, нам неизвестно. Зато господина Леветинци мы знаем как весьма достойного, добропорядочного человека. Его состояние, доброе имя, ум и положение в обществе общепризнанны. Как почтенный глава семьи и горячий патриот он пользуется безупречной репутацией. Зачем же ему понадобилось бы поддерживать таинственные связи с таким человеком, как вы?»