Золотой выкуп

Тухтабаев Худайберды Тухтабаевич

Намаз почувствовал какую-то легкость в теле, прилив силы: он подполз к двери, заглянул в щель. Нет, он ошибался, темнота еще не наступила. Он различил чью-то фигуру, наискосок пересекавшую двор. Кажется, Закир-бобо, да, да, он самый! Несет охапку клевера, вроде на улицу направляется…

Мозг Намаза неожиданно озарила яркая мысль, от которой тело его захлестнули радость и надежда.

— Закир-бобо! — тихо окликнул он, припав к щели между створками двери сарая.

Старик, по-видимому, предчувствовал, куда мог перебраться Намаз: он резко свернул с пути, чтобы пройти мимо двери, за которой находился джигит.

— Ты

живой, сынок?

— Войдите сюда, — попросил Намаз, а когда старик юркнул в дверь, поблагодарил: — Спасибо, отец. Куда несете клевер?

— Велели накормить своих коней, грабители!

— А сами что делают?

— Ужинать сели.

— Раздевайтесь быстренько, раздевайтесь!

Бобо сразу догадался, что замыслил Намаз: принялся поспешно скидывать свою одежду. Намаз надел чарыки старика, натянул его чапан в мелкий цветочек, напялил на голову, низко надвинув на глаза, лохматую заячью шапку. Поднял охапку клевера, стараясь держать ее повыше, ближе к лицу.

— Я могу оставить Шернияза у вас?

— Да поможет тебе аллах, палван. — На глаза старика навернулись слезы. — За друга своего можешь не беспокоиться.

Намаз выбрался наружу, по-старчески выгнув спину, держа охапку клевера возле самого лица, и шаркающими шагами направился к коням. Казаки и нукеры, рассевшись втроем, вчетвером на постланных прямо на земле паласах, были заняты едой и не обращали никакого внимания на старика, несущего корм коням. Подалее от всех, в кругу равных себе по положению, сидел Мирза Хамид. Рядышком стоял его конь, привязанный к старому тутовому дереву. Корма ему еще не задавали: перед ним было пусто.

— Хаким, сынок, не напоить ли вашего коня? — обратился к Мирзе Хамиду «старик» с полупоклоном.

Мирза Хамид поднял голову и тотчас узнал Намаза: то, что жевал, так и осталось у него во рту. Глаза его встретились с глазами Намаза. На миг Мирзе Хамиду даже показалось, что из-за охапки клевера на него уставились не человечьи глаза, а сдвоенное дуло ружья, несущее смерть… Почему он не кричит: «Ловите Намаза, вот он!»? Должен же был закричать, ведь как раз настала пора отомстить за страх и унижения?! Ведь из-за него, этого Намаза, он, Мирза Хамид, потерял положение, лишился должности! Ведь сколько ночей не спал, скрипя зубами, мечтал, как отомстит этому разбойнику, своими же руками удушит его! Что ж теперь? Почему он молчит?!

«Что мешает мне закричать?» — подумал опять бывший управитель с тоской и вместо того, чтобы позвать на помощь, сказал:

— Напоите, дедушка, напоите…

Мирза Хамид видел, как «старик» вел его коня, прикрывая лицо охапкой клевера, мимо нукеров, потом, осторожно загнав его в воду, сел верхом, а Мирза Хамид все молчал…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. «НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ КО МНЕ…»

Перебравшись на другой берег Кыпчакарыка, Намаз еще раз оглянулся. Погони не было. Странно, почему они все до сих пор не всполошились? Чудеса, да и только!..

Намаз мчался, нахлестывая коня, мимо полей, с которых уже был убран урожай, по одному ему известным тропкам. Он решил заехать в Маргилантепу, повидаться с женой, а если удастся, то и забрать ее. Насиба беременна, не сегодня завтра должна родить. Нужно увезти ее подальше, упрятать где-нибудь в более безопасном месте. Не то, если нападут на след, не посмотрят, что женщина, бросят за решетку. И Насиба небось сама не своя, коли прослышала о вчерашних событиях в Кушкургане.

Поздно вечером, оставив коня в поле, Намаз через дворы пробрался к дому Акрамкула. В окнах света не было, видно, легли уже спать. Навстречу с лаем бросилась собака. С крыши, из-за сложенных снопов клевера, раздался голос:

— Алапар, назад!

Акрамкул, видно, тотчас признал Намаза — бесшумно спустился с крыши с винтовкой в руках.

— Слава богу, выбрались! — Он крепко обнял Намаза, несказанно обрадованный.

— Вы уже знаете?

— Знаем, вся округа в трауре. Лучше бы ушам нашим оглохнуть, чем слышать такое…

— Где Насиба?

— В амбаре. Они там вместе с моей женой. Я их запер снаружи. Очень опасно стало. Надо бы Насибахон куда-нибудь в другое место перепрятать.

— Дай мне ключи.

— Вы идите, я на крыше покараулю.

Насиба стояла у двери, прильнув ухом к щели, и прислушивалась к неясному говору, доносившемуся со двора. Когда стали отпирать дверь, она испуганно отпрянула в глубину сарая: «Неужто прознали, что я здесь, и теперь пришли за мной?

— Насиба, не пугайся, это я, — раздался такой знакомый, родной голос.

Она кинулась на шею мужа, крепко прильнула к нему дрожащим телом.

— Намаз-ака, слава богу, что вам удалось вырваться!

Сколько раз уже она встречала мужа вот так, утонув в его могучих объятиях, то плача, то смеясь от радости, что снова видит его живым-невредимым после долгой разлуки. Последнее время им приходилось видеться все реже: раньше она постоянно сопровождала мужа, но когда забеременела, была вынуждена прятаться у кого-нибудь из верных людей и ждать Намаза, каждый раз неуверенная в том, что еще свидится с мужем.

Нежно обнимая жену, Намаз вдруг почувствовал, как что-то встрепенулось пониже ее груди. Его неожиданно захлестнуло какое-то непонятное, до сих пор не изведанное сладостное чувство.

— На коня можешь сесть? — спросил он ласково.

— Конечно, сяду, если скажете.

— Тогда собирайся быстренько.

Акрамкул не захотел отпускать молодых одних, проводил их до самого Каратери. Здесь Намаз хотел встретиться с Турсуном — арабасазом [43] . Он собирался обговорить с ним свои дальнейшие планы, обсудить пути спасения плененных джигитов, организовать достойные похороны погибших. Еще он хотел условиться с мастером о месте встречи джигитов, которые вскоре начнут собираться в отряд.

43

Арабасаз — мастер, изготовляющий арбы.

Беседа Намаза с арабасазом затянулась надолго. Акрамкул с двумя местными джигитами Хатамом и Каримом сторожили три дороги, перекрещивавшиеся у дома Турсуна. Вдруг Акрамкул неожиданно увидел, что к Хатаму, стоявшему невдалеке, кто-то подошел, постоял какое-то время и так же тенью скользнул прочь. Сильное беспокойство охватило Акрамкула. Он незаметно побежал в сарай, где сидели Намаз с арабасазом. Увидев его, Намаз сразу почуял неладное.

— Что-нибудь случилось?

— Только что к Хатаму подходил кто-то со стороны дома Лутфуллы-хакима, о чем-то говорил с ним.