Звезды и стрелы
Шрифт:
На солнце сверкали начищенные пуговицы и примкнутые штыки, ветер лениво шевелил тяжелые расшитые полотнища флагов, а длинные лакированные барабаны рассыпались бодрой дробью.
На этот раз среди наступающих не было мальчишек и школьных учителей. Лица солдат были суровыми, а глаза злыми. На нас двигалась настоящая стена злых глаз!
У меня даже мурашки побежали по спине! Эти воины, несомненно, были ветеранами! Многие из них, вероятно, прошли и мексиканскую войну, и бесчисленные индейские войны. С этим противником будет не стыдно
Маленькая Птица привстал на одно колено, поднял винтовку и выстрелил. Пуля попала здоровенному янки прямо в шею, однако тот продолжал шагать как ни в чем ни бывало.
— Огонь, черт вас дери! — закричал сержант Акерс. — Вы что, заснули!?
«Тигры», очарованные зрелищем наступающего противника, тут же пришли в себя. Грохот сотен мушкетов слился в один низкий утробный рев. Янки на миг остановились, словно наткнувшись на невидимую стену. Их лица стали белее мела, а глаза выпучились, вылезая из орбит.
Сержанты, не обращая никакого внимания на свистящие вокруг них пули, расхаживали перед строем, следя за порядком.
— Держать строй! — вопил пожилой сержант, с которого пулей сбило фуражку. — Держать строй!
В сплошной линии синих мундиров образовались огромные бреши. Трупы лежали повсюду, а те солдаты, что остались на ногах, были с ног до головы забрызганы кровью.
Барабаны янки замолкли и во внезапно воцарившейся тишине загудели трубы.
— Огонь! — закричали офицеры.
— Огонь! — вторили им сержанты.
Уцелевшие федералы подняли свои ружья. Передний ряд опустился на колено, а второй ряд сделал шаг вперед, целясь поверх голов товарищей.
Залп сотен мушкетов хлестнул, словно бичом. Казалось, что сам воздух ожил, и зашевелился вокруг нас!
Закричали, падая на землю раненные «тигры», мертвые падали молча.
Недолго думая, мы ответили залпом. Теперь пришел черед янки, согнуться под свинцовым ливнем!
Казалось невероятным, но здоровяк, которому Маленькая Птица попал в шею, был все еще жив! Он решительно поднял винтовку, тщательно прицелился в моего друга и выстрелил. Пуля чиркнула Маленькую Птицу по щеке, однако тот даже не моргнул! Перезарядив мушкет, он хладнокровно прицелился и выстрелил в ответ.
Янки покачнулся, и его синий мундир почернел на груди от крови.
Не обращая внимания на рану, здоровяк сунул руку в патронную сумку и принялся перезаряжать ружье.
Пуля сержанта Акерса ударила его прямо в лоб. Голова янки дернулась назад, но и это не смогло опрокинуть гиганта. Обливаясь кровью, он продолжал стоять, сжимая в руке патрон, который так и не успел донести до рта, и наполовину вытащенный шомпол.
Пули жужжали вокруг нас, как свинцовые пчелы, в поисках кровавого нектара. Поле боя опять затянуло пороховым дымом, и нам приходилось раз за разом палить наугад.
Подняв ружье, я ждал, пытаясь угадать в клубящемся тумане хоть какое-нибудь движение. В дыму что-то полыхнуло, и вражеская пуля вспорола мне брюки прямо между ног!
Сердце заколотилось как сумасшедшее! Не решаясь даже посмотреть вниз, я выстрелил туда, где только что увидел вспышку.
Вновь загрохотали «наполеоны» на левом фланге, но было слишком поздно! Прямо перед нами из порохового дыма появились сверкающие штыки!
— Бей их! — закричал сержант и первым бросился на врага, сжимая ружье за ствол, как дубинку.
С жутким воем «тигры» ринулись вперед, на ходу вынимая свои страшные тесаки и отбрасывая в сторону разряженные ружья.
Вынырнувший из клубящегося облака штык оцарапал мне шею. Янки с перекошенным лицом и окровавленными оскаленными зубами что-то закричал, нанося один удар за другим, целя мне в лицо.
Отпрыгнув назад, я поднял мушкет, с торчащим из дула шомполом, который так и не успел достать, и нажал на курок. Грянул выстрел, и шомпол, как стрела, пронзил грудь янки и вышел у него из спины.
Поднырнув под окровавленный штык, я воткнул дымящееся дуло мушкета солдату прямо в глаз, и сильным толчком повалил его на землю.
Вокруг меня кричали люди. Мелькали полосатые штаны и синие мундиры. Гремели пистолетные выстрелы, и лязгала сталь.
Выхватив из-за пояса томагавк, я бросился вперед, и тут же споткнулся о клубок из сцепленных тел, с нечеловеческим рыком катающийся по земле.
Протянув руку вперед, я ухватил одного из дерущихся за волосы, и потянул на себя. Солдат был одет в синий мундир, а его грязные окровавленные пальцы впились в глазницы «тигра», которого другой янки крепко держал за руки.
Ударив томагавком янки в висок, я почувствовал, как его тело обмякло, а освободившийся ослепший «тигр» впился зубами в лицо противника, раздирая в клочья плоть, и скрежеща зубами по кости.
Такой схватки я еще никогда не видел! Люди дрались как дикие животные, пуская в ход все, что только попадало под руку.
Насколько хватало глаз, земля была покрыта извивающимися и дергающимися телами. Мелькали лезвия ножей, брызгала кровь, слышались стоны, хрипы и проклятья.
От одуряющего запаха Смерти кружилась голова! Этот запах дразнил, сводил с ума, пробуждал в сражающихся все самые древние первобытные инстинкты, дремлющие под личиной цивилизованного человека!
Это была схватка, о которой потом у костров будут слагать песни, и многие поколения воинов будут вспоминать о ней с благоговением и содроганием!
С правого фланга, возле нашей батареи, артиллеристы, окруженные со всех сторон, из последних сил отбивались от наступающего противника.
Линия, которую занимали «тигры», выгнулась теперь дугой, и вот уже первые янки начали просачиваться нам в тыл, и нападать на защитников сзади, нанося удары штыками и стреляя из револьверов.
Еще несколько минут и все будет кончено! «Тиграм» ни за что не удержаться против превосходящих сил противника!