Амелия
Шрифт:
Предшественник отца в этом новом приходе умер, находясь в стесненных материальных обстоятельствах, и оставил вдову с двумя маленькими детьми на руках. Мой отец, который хотя и знал счет деньгам, был человеком щедрой души, купил всю мебель в доме священника по очень высокой цене: кое-какие приобретения и в самом деле оказались необходимыми: наше скромное жилище в Эссексе было обставлено удобно и со вкусом, однако, учитывая размеры дома, в котором отцу предстояло жить, старых вещей было явно недостаточно.
Истинной же причиной этой покупки было, я убеждена, единственно великодушие отца, о чем свидетельствовала и уплаченная им цена. Более того, из
Поскольку эта вдова была еще совсем молоденькая и, по общему мнению, довольно-таки недурна собой (хотя, по правде говоря, я была на сей счет другого мнения: она слегка косила), вы можете умозаключить, будто мой отец действовал отнюдь не из столь благородных побуждений, как я старалась это изобразить. Тут я обязана отдать ему должное, ибо все эти щедрые предложения были сделаны им еще до того, как он ее увидел, и у меня есть тем большие основания так думать, поскольку и после этого он довольно долгое время продолжал смотреть на нее с полным безразличием.
Узнав о поступке отца, я испытала немалое удовлетворение, ибо могу со скромностью, присущей древним философам, именовать себя поклонницей великодушия. Когда же я познакомилась с вдовой, то еще более одобрила поведение отца, потому что, хотя я и не разделяла мнение тех, кто считал ее совершеннейшей красавицей, однако же, готова была признать, что она в полной мере обладала способностью нравиться и пользовалась этой способностью столь успешно, с таким неутомимым усердием выказывала готовность услужить, что не прошло каких-нибудь трех месяцев, как я была совершенно очарована моей новой знакомой и прониклась к ней самым искренними дружескими чувствами.
Но если я была так очарована вдовой, то отец мой к тому времени по уши в нее влюбился. Ей удалось с помощью самых искусных ухищрений так его к себе расположить, так вскружить ему голову, что в ее отсутствие от его благодушного настроения не оставалось и следа; для него стало потребностью постоянно видеть ее.
Вдова добилась своего с такой ловкостью (о, ни одна женщина не смогла бы с ней в этом состязаться!), что сердце отца было утрачено мной, прежде чем я успела заметить надвигающуюся опасность. Это открытие, как вы легко можете догадаться, сударыня, было не из приятных. Одно слово «мачеха» повергало меня в ужас; кроме того, для меня была непереносима мысль о том, что отныне мне придется уступить часть привязанности, которая после смерти столь любимых мной матери и сестры принадлежала мне одной.
В первые минуты душевной тревоги и смятения после сделанного мной открытия я совершила поступок, противоречащий всем законам благоразумия и здравого смысла. Я высказала все свои обвинения этой молодой особе прямо в лицо, заметив, что ее умысел в отношении моего отца мало чем отличается от намерения совершить кражу и, видимо, уже не помня себя, выпалила, что ей следовало бы стыдиться мысли о браке с человеком, который годится ей не то что в отцы, а в деды, как оно почти и было на самом деле.
Вдова выказала себя при нашем разговоре законченной лицемеркой. Она притворилась крайне оскорбленной моими, как она изволила выразиться, несправедливыми подозрениями и так горячо уверяла меня в своей полной невинности, что почти заставила усомниться в том, чему мои собственные глаза и уши были свидетелями.
Мой отец повел себя намного честнее, потому что на следующий же день обрушился
До той поры, откровенно признаться, мое отрицательное отношение к этому браку было вызвано преимущественно личными мотивами, поскольку я никоим образом не была предубеждена против невесты, хотя и считала, что ни ее материальное положение, ни возраст моего отца не сулят этому союзу ничего хорошего; однако теперь я узнала кое-какие подробности, о которых, если бы в приходе не стало известно о нашей ссоре, я так бы никогда и не услышала. Одним словом, мне рассказали, что у этой милой, любезной женщины, какой я себе ее на первых порах представляла, нрав настоящей тигрицы и что, по мнению многих, она разбила сердце своего первого мужа.
Проверив эти сведения и убедившись в их правдивости, я решила, что не стану об этом умалчивать. Судьба, казалось, отнеслась ко мне на сей раз благосклонно, предоставя мне вскоре возможность застать отца одного и в добром расположении духа. Тут он впервые открыл мне свое намерение вступить в брак, сказав мне, что прежде у него были некоторые религиозные доводы против вторичной женитьбы, однако всесторонне поразмыслив над этим вопросом, он пришел к выводу, что ничего противозаконного здесь нет. Затем он клятвенно обещал мне, что второй брак никоим образом не уменьшит его любовь ко мне, и заключил свои слова самым восторженным панегириком достоинствам вдовы, уверяя, что он покорен не наружностью, а ее добродетелями.
Тогда я упала перед ним на колени и, омывая его руки слезами, обильно струившимися из моих глаз, пересказала ему все, что разузнала о вдове, и была настолько безрассудной и даже жестокой, что открыла ему имена тех, кому была обязана этими сведениями.
Отец выслушал меня без малейшего признака негодования и холодно ответил, что, если бы существовали какие-нибудь доказательства моих обвинений, он, конечно, отбросил бы всякие помышления о браке. «Однако, дитя мое, – продолжал он, – хоть я и далек от того, чтобы сомневаться в твоем правдивом пересказе всего, что тебе стало известно, но ведь, как ты прекрасно знаешь, человеческое злословие никого не щадит». При расставании он, правда, обещал проверить справедливость моих утверждений. Простите меня, дорогая сударыня, что я так подробно описываю вам события моей жизни, не имеющие к вам ни малейшего отношения.
Амелия тотчас же прервала извинения своей приятельницы: возможно, она и считала иные подробности ее рассказа не идущими к делу, но, тем не менее (в соответствии со своим воспитанием), не поскупилась на уверения, что ей действительно интересно знать все, что та сумеет вспомнить о событиях своей жизни; миссис Беннет возобновила свой рассказ, о чем повествуется в следующей главе.
Глава 3
Продолжение истории миссис Беннет
– Так вот, сударыня, – продолжала миссис Беннет, – отец, как я уже вам говорила, обещал мне непременно выяснить все обстоятельства, но у него попросту не осталось времени, чтобы выполнить свое обещание: расстались мы с ним вечером довольно поздно, а ранним утром следующего дня их с вдовой уже обвенчали.