Ангел тьмы
Шрифт:
— О нет, сэр, — ответила она весьма уважительно. — Вам и без нужды это знать.В общем, говорю же, сейчас она единственная из его девчонок, кто действительно с ним ладит — даже получше молоденьких. Она старается,Либби-то.
— Либби, — тихо повторил доктор, постукивая костяшкой указательного пальца по губам, пока взвешивал это слово. — Либби… — Он повернулся к детектив-сержантам: — Кличка?
Маркус обдумал вопрос, слегка пожимая плечами:
— Либби может быть уменьшительным от Элспет — скорее всего, так ее звали или зовут, ведь Элспет — довольно архаичный вариант.
— А Хатч, возможно, — ее девичья фамилия, — добавил Люциус. — Ею она пользуется, когда не хочет быть узнанной. Вряд ли выйдет куда-нибудь устроиться ухаживать за больными, если станет известно, что ты танцуешьдля Гу-Гу. Но тут есть соображение поважнее, доктор. — Люциус приблизился к нему, быстро покосившись на Кэт. — В сложившихся обстоятельствах нам нужно совершить две вещи — с судебной точки зрения. Нам нужно доказать, что дитя находится в доме сестры Хантер, а также продемонстрировать, что сестра Хантер действительно была ответственна за нападение в Сентрал-парке. — Он еще раз взглянул на Кэт с чрезвычайно дружелюбной улыбкой. — И я уверен, что мисс Девлин поможет нам в обоих этих случаях.
Кэт обернулась ко мне и тихо проговорила:
— Стиви…ты же сказал, не будет никаких неприятностей…
— Их и не будет, Кэт, — быстро отозвался я. — Для тебя.
— Тогда что все это значит — про ребенка и «нападение»?
— Вам не стоит бояться, что вас во «все это» впутают, мисс Девлин, — вмешался доктор со своего кресла. — Детектив-сержанты расследуют дело. Мы им немного помогаем. Вот и все наши побуждения.
Вновь повернувшись к доктору, Кэт тихо проворчала с непокорным видом:
— Я не хочу быть замешанной ни в каком полицейском расследовании. А уж если оно с Гу-Гу связано — тем более. Он кого угодно до полусмерти может забить в мгновение ока, даже когда ненюхает порошок.
— Но здесь, — произнес Маркус тоном, который можно было бы назвать «деликатным», — не исключена довольно существенная компенсация, мисс Девлин.
Кэт прищурилась:
— Деньги, вы хотите сказать? — Маркус кивнул. — Деньги без особой надобности, если ты в больнице. Да и если на дне реки — тоже.
— А если этих денег будет достаточно, чтобы точно никогда больше не возвращаться на Гудзон-стрит? — спросил доктор.
Кэт все равно не поняла, судя по лицу:
— Как это? Если я подставлю Пыльников, даже хоть на чуточку, в этом городе мне негде будет укрыться.
Доктор пожал плечами:
— Вы так привязаны к жизни в этом городе? Может, у вас есть родственники где-нибудь на другом конце страны?
— И, уверяю, мы не попросим вас ни о чем опасном, — добавил Люциус.
— Если имеешь дело с этой шайкой, опасно все, — немедля ответила Кэт. Потом она снова уставилась на доктора. — У меня есть тетя. В Сан-Франциско живет — она оперная певица.
— В самом деле? — с воодушевлением отозвался доктор. — У них самая многообещающая труппа. Кто она, сопрано? Меццо?
— Оперная певица,сказано же, — буркнула Кэт, совершенно не понимая, о чем это доктор говорит, и не стыдясь этого. — Она как-то прислала мне письмо, когда папаша помер, — написала, что может и мне подыскать работу певицы. Я могу петь — Стиви меня слыхал.
Кэт повернулась ко мне, ожидая поддержки. Я лишь энергично кивнул и заявил:
— О да, она может петь, еще как, — хотя никогда и не ставил высоко ее голос. Однако мне на ухо наступил медведь, что верно то верно — так что не мне судить, может, она в самом делемогла петь.
— Ну что ж, — сказал доктор, — тогда один билет до Сан-Франциско — поездом или морем, как сами решите, — и, скажем, несколько сотен долларов — чтобы акклимироваться. — Я никогда не видел у Кэт таких круглых глаз. — И все в обмен на… — Доктор резко прервался и в замешательстве обернулся к Люциусу: — Детектив-сержант, на какого дьявола мы вообще это собираемся менять?
Люциус снова посмотрел на Кэт, продолжая улыбаться.
— На одежду с пуговицами, — вот все, что он изрек.
Кэт уставилась на него, челюсть ее отвисла:
— Одежду? Это платье,что ли?
— Платье вполне сойдет, — ответил Люциус. — Впрочем, верхняя одежда будет, пожалуй, лучше всего. Что-нибудь такое, что она точно может носить у себя дома, равно как и у Пыльников. И на улице, конечно, если выйдет. Пальто или какой-нибудь жакет на самом деле просто идеальны.
— Дошло, — отозвался Маркус, хлопая себя по лбу. — Ну конечно!
Кэт взглянула на эту парочку так, будто они оказались еще ненормальнее, чем она решила поначалу.
— Пальто или жакет… — повторила она.
— С пуговицами, — уточнил Люциус, кивая.
— С пуговицами, — вновь повторила Кэт, кивая в ответ. — С любымипуговицами?
— Большие — самое то. Чем больше, тем лучше.
— И плоские по возможности, — добавил Маркус.
— Да, — согласился Люциус. — Именно.
Кэт несколько секунд пялилась на них, потом открыла рот, собираясь заговорить. Не в состоянии сразу подобрать нужные слова, она обернулась ко мне, потом снова к ним — и голубые глаза ее сузились, а губы изогнулись в легкой улыбке.
— Ну-ка, скажите, если я понимаю все правильно. Вы хотите, чтоб я стащила какой-нибудь жакет или пальто у Либби Хатч. С большими плоскими пуговицами. А за это вы дадите мне билет в Сан-Франциско и несколько сотен долларов на обустройство?