Ангелофилия
Шрифт:
И не хотела верить, что именно он обнял ее тогда, а она устало произнесла: «Ой, люди добрые, если б вы знали, как мне некогда». А в ответ услышала мычащее: «А с чего вы взяли, что мы-s-s добрые, а тем более люди!»
Пляска началась. Что-то плавно и безболезненно сдавило ее, и она погрузилась тогда в свой так и неслучившийся вдох. И летя в бездну любви, оказалась, в объятиях божества, вдруг совершенно явно увидела ирреальную высь и формулу вещества любви, из которого сама сделана и которое из ее детей-самородков пытается обратным алхимическим действием получить муж. Это вещество называлось Ангелрод. Но,
И вот она летит газообразная, без цвета и запаха, родившая целую гору золотых детей-самородков. Согрешив и продолжая грешить в тайне от мужа с самим божеством, и, к своей радости, без всяких там «или» родившая все же, вымучившая, выдавившая из себя хоть одного живого и такого прекрасного Ангела. Спасибо тебе, Господи. В этот момент она напряглась и, недолго думая, дернула кольцо, но не успела и врезалась в землю, так что под глазами сразу надулись и покраснели гематомы, напоминающие индюшачьи пузыри, но зная, что на ней все заживает, как на кошке, отлежалась.
За себя она не переживала, тем более что муж в это время, как всегда, занимался с Мнемозиной и Каллиопой, что аж за девять часовых поясов доносилось, как тягостно он их любит. «Помнишь, в Серове ты стала Золушкой?» – «Да, действительно, но никто, если спросить их об этом, не припомнит и не признает этого факта». – «А я подтверждаю, что там тебя конкретно припахали, превратив в Золушку, и рядом с тобой подвывала этакая беспощадная мачеха, а своим детям для сравнения в попу дула, и они улетали». – «Да. Только кто бы еще это признал?» – «А этот факт и не требует подтверждения. Ты – Золушка, а я гадкий утенок, мечтающий найти лебединую стаю». – «Прекрати, пожалуйста! Эти пошлости меня злят!»
Он хотел возразить, что это не пошлости, а самая что ни на есть правда. Следя в окно, за улицей она заметила, что к сынишке, увлеченному игрой, сзади подкрался бесенок, подговаривающий подложить в рваный мяч кирпич и оставить на тротуаре под удар пьянице. Она в попыхах выбнежала на улицу, схватила бесенка за рожки и хотела оттащить, но тот, щуря левый глаз и плутовато улыбаясь, забурчал: «Пашди, па-а-а-жди, па-а-ашди, сказал, коза-а-а-а драна.»
10
Покровка
На улице не по-декабрьски льет дождь. Сырые снежные стрелы плюхают в горбатые сугробы. За ними с грохотом стремятся кучки побольше. После каждого падения рябит телевизор. Стоя, возле дома Гамлет радовался, что нет морозов, и жадно дышал мягким воздухом: «Хорошо! Зима не спешит. Европппа.»
Пасмурно и хочется, не делать резких движений и чтобы вот именно сегодня никто лишний раз не дергал, и тем более во хмелю, после очередного дня рождения. Возвращаясь с Ангелом из музыкалки, купили в минимаркете батон с корочкой, бананов, сухарики с запахами грибов и красной икры. Вижу, Ангел рад. Побежал вперед, а навстречу белая в пятнах собака с ошейником, похожая на помесь лайки. Ангел в последний момент заметил. С трудом развернулся и бежит. А та увидела, что убегает, и вроде, как клыки до десен оголила.
Сумерки, и дорога скользкая. Успеваю вклиниться и недопустить развязки. Ангел в предчувствии заранее плачет. И сделав встречное движение, крикнул «Пшла!» Среагировав псина отбежала. Стоит
Нас просвещать и просвещать! А иначе неровен час красные петухи в ново русских поместьях по новой заполыхают!
Свердловка, сейчас Большая Покровская. Такая довольно стандартная по размерам, но не по предназначению, слегка длиннее обычного, свеже вымощенная пешеходная. Склон от площади Горького к площади Минина. Залить водой, нацепить полозья и, катить.
Целое мгновение вечности связано с ней. Священный лингам, мечта бизнеса и пешеходный рай. Кто-то скажет: «Ну что уж, сразу и лингам! И никакой не лингам! А уж тем более не отросток священной трубы».
Магазин «Дирижабль» – книжная Мекка. Хотя мекка не то слово, каким следует назвать магазин принадлежащий еврею. Иногда мимо по свежеуложенной плитке, на полной скорости носятся юные безумцы на мотиках и бестормозных велосипедах. Смотришь вслед, умоляя, чтоб родители оберегали детишек.
В «Дирижабле» на раз, два, три, кажется четвертом, если считать полуподвал как первый, этаже подают фирменный чай с палочкой корицы, вишенкой, листком мяты, и еще много чего. Кафе по вечерам заполнено, какими то другими, не уличными лицами. Здесь не курят и не сильно пьют, а мест нет. Публика рафинированная.
Кто то прислушивается к соседнему столику, кто то флиртует, кушает, неспеша пьет чай, разглядывает присутствующих, увлечен беседой.
А когда-то по Свердловке троллейбусы ходили. Рядом все тот же ветхозаветный стадион «Динамо», за которым глубокий и очень грязный овраг, прилегающий к банку. Могли б и очистить. Банкиры! Вот в этом их характер: фасад блестит, а сзади помойка. Моральное бессилье. Им, видите ли, западло, у них видите ли владельцы крутые.
Если идти сверху, то стадион слева, сразу за кинотеатром «Октябрь» еще левее здание НКВД, КГБ, ФСБ. Они совсем не о чем не переживают, даже наоборот гордятся приемственностью. Силовики. Элита. Свердловку-Покровку можно признать и как, живой организм, например как шейный позвоночника у города, массажируемый ступнями горожан и гостей города.
Забредаешь обычно в приподнятом настроении (хотя случается и в подавленном), а здесь что то оживает, и бессилье, растворяется. Простому человеку, на первый взгляд, здесь и нечего делать, разве что идти. Вот и хожу. Массирую ее любимую, открываю забитые от лежания чакры и ей кажется нравится, а мне приятно, что ей приятно, оттого что совсем нетрудно, шагать по ней.
Совсем без дела, прогуливаюсь по спортивным магазинам. Нет жальче зрелища, чем растолстевшие бывшие спортсмены. Пусть нескромно, но это про себя. В начале или в конце прогулки захожу в тот книжный. Мне это нужно. И это не выдумка, хотя кто ж знает, что конкретно. Если не зайти, возникает чувство долга, перед собой. Хотя в последнее время книги заметно дорожали. Те, что 150, стали 250. Задумаешься, прежде чем купишь, да и дома уже полки забиты, хоть на пол складывай и складываю в коридоре, надо что ли в библиотеку отдать, да все как то не получается.