Англичанин
Шрифт:
– У вас книги только здешних писателей?
– Нет, что вы. Просто у нас город талантливых людей. А я помогаю им пробиться в люди, знаете ли. У нас очень много художников, картины которых я продаю, есть даже местная знаменитость. Могу вам продемонстрировать, если хотите, – и, не дожидаясь моего согласия, Повалье потащил меня в дальнюю комнату.
Я быстро осмотрелся по сторонам. Вроде нигде заветной коробочки не было. Куда же он ее спрятал? Мне надо еще раз увидеть ее. Внутреннее чувство подсказывало мне: что-то важное связано с этой
– Смотрите, – мсье Повалье показывал мне картину, которую я не купил сегодня утром. – Эту картину нарисовал мсье Лорнье, знаменитый на всю округу художник. Его картины покупала сама мадам Фурнье! Цена их, конечно, высокая, но поверьте, они стоят того. Вы только посмотрите, как четко вырисованы мельчайшие детали, – Повалье принялся делать рукой круговые движения возле картины.
– Я вижу, это местный пейзаж, – сказал я, хотя за постоянно двигающейся рукой мало что можно было разобрать.
– Мсье Лорнье патриот, – гордо сказал Повалье.
– А я слышал, что его картины разной тематики. Например, «Корабль в шторм».
– Ах, это. Да, прекрасная картина. Но мсье Лорнье давно ее нарисовал, просто не хотел продавать. Но вот, совсем недавно решил выставить ее на продажу. И можете себе представить, ее сразу купили! Вот, что значит великий мастер. Ну и имя, конечно, многое значит.
– Есть и маленькие картинки, – продолжал Повалье, роясь в груде картин. – Некоторые не любят громоздких вещей. Я, например, люблю что побольше. А вот один мой знакомый, тот привечает все, что поменьше. У него весь дом уставлен всякими маленькими книжечками, картинками, всевозможными коробочками.
– Вы знаете, и я такой же. Где, как не в коробочке хранить, например, письма. Вы не поверите, но я очень сентиментальный человек. А как на счет вас? Разве вы ничего не храните в коробочках?
– Я? – Повалье воровато оглянулся. – Нет, никаких коробочек у меня нет. Так, ну что мы тут толчемся? Вы, по-моему, хотели книгу, – он развернулся и пошел обратно.
Что же в этой коробочке такое лежит, раз он так нервничает?
– Вот, – Повалье резко остановился и протянул мне книгу, – Ну, что, вы берете книгу о морских приключениях, или нет?
– Нет, пожалуй, я ничего не буду брать, – я сделал оскорбленный вид, и направился к выходу. – Надеюсь, других клиентов вы обслуживаете лучше.
Хлопнув дверью, я пошел дальше. Оглянувшись, я увидел, как Повалье смотрит мне вслед. Странно, я ничего такого не спросил, а он чуть ли не вышвырнул меня из магазина. В тот раз он не так остро отреагировал на мой вопрос о коробочке. Что-то видимо произошло, пока я отлеживался. Может, кто-то предупредил Повалье о важности содержимого той коробочки, а может, он и сам это знал. Просто не успел ее вовремя спрятать. И эта картина, «Корабль в шторм» никак не дает мне покоя.
В пабе опять было пусто. А ведь мадам Пампушье говорила, будто бы их кафе пользуется популярностью. Очередная ложь. Я вздохнул и подошел к барной стойке.
– Чего
– Чего-нибудь погорячее. На улице такой холод, я продрог до костей.
– Я вас понимаю. Погода такая переменчивая. У нас есть замечательный глинтвейн, не желаете ли?
– Да, это мне сейчас очень подойдет.
Старичок начал колдовать над стаканом, а я оглянулся на звук открываемой двери. В паб зашел полный мужчина и бодро направился к ближайшему столику. Спустя мгновение, к нему вышла мадам Пампушье.
– Вот, мсье, – протянул мне стакан старичок, – все готово.
– А не скажете, который сейчас час?
– Без пятнадцати минут пять, мсье.
Еще есть время. Я медленно потягивал свой напиток и искоса поглядывал на полного мужчину. Тот до сих пор разговаривал с мадам Пампушье. Мужчина видимо был добродушного нрава, так как очень часто посмеивался и потирал свой выдающийся живот.
– Я смотрю у вас тут не сильно людно, – обратился я к старичку.
– Да, сегодня что-то люди не идут, – покачал он головой, – уж не знаю из-за чего это. Даже как-то странно. Ведь сегодня такой день, люди непременно должны собираться и обсуждать происшедшую трагедию.
– Вы имеете в виду смерть господина Фурнье?
– Да, мсье. Но видимо люди предпочитают собираться где-то в других местах.
– А может, они бояться говорить об этом в слух. Ведь кругом расхаживают стражники.
Старичок как-то странно на меня посмотрел и ничего не сказал. Он принялся протирать и без того чистые стаканы.
Я снова посмотрел на добродушного мужчину. Кого же он мне напоминает? Мадам Пампушье уже рядом не было, видимо, заказ сделан. Я снова повернулся к старичку.
– А кто этот человек?
– Он часто к нам заходит. Сам он из Лондона, приезжает к своему отцу. Хороший человек, и аппетит у него хороший, он всегда много заказывает.
Повернувшись, я увидел, как мадам Пампушье ставит на стол мужчины действительно большое количество блюд.
Как только мадам Пампушье с поклоном ушла восвояси, я подошел к веселому мужчине.
– Извините, у вас не занято? – осведомился я, и, не дожидаясь ответа, уселся напротив. – Что-то скучновато здесь, а вы, я смотрю, тоже один. Вот и думаю, а почему бы вместе не поскучать?
Толстяк хохотнул, вытер усы салфеткой и сказал:
– Да, вы правы. Но ведь нынче траурный день, – он скорбно покачал головой, хотя весь его вид говорил об обратном, – и потом, я жду одного человека, он вот-вот должен подойти. Но думаю, ничего страшного не случится, если в его отсутствие вы составите мне компанию.
Толстяк поднял свой бокал в знак приветствия, я сделал тоже самое, и мы выпили.
– А как вас зовут? – спросил я.
– Давайте без имен, – замахал толстяк руками, – пусть это будет мимолетная встреча, о которой у нас, я надеюсь, останутся приятные воспоминания. А вы тоже кого-то ждете?