Арлекин

Гамильтон Лорел

В последний раз, когда я была в Церкви, Жан-Клод не дал мне утонуть в этих ощущениях. Почему он не стал помогать мне сейчас? Я повернулась к сцене и нашла его взглядом, он смотрел не на меня, а на Коломбину и Джованни. Было во всем этом кое-что необычное. Они разговаривали? Я не могла слышать их с того места, где стояла. Казалось, что мои чувства обострились настолько, что я могу отсюда их коснуться, учуять, увидеть.

Я почувствовала, как она втянула свою силу, будто вдохнув перед тем, как задуть свечу. Только этой свечой были несколько сотен вампиров. Эта сила проливалась наружу, будто вода со скалы, затопив вампиров, и мы с Натаниэлом ощущали ее. Мы могли их спасти, но остальных… Остальные были для нас потеряны.

Дамиан вскрикнул в моей голове. Натаниэл и я повернулись и увидели

Дамиана в объятиях Малькома, рот которого сомкнулся на шее Дамиана. Мальком пытался принести Клятву Крови более слабому вампиру, взяв его кровь. Это не имело никакого смысла. И тут сила влилась в нас. Влилась в меня. Это было похоже на дверь, распахнувшуюся в моей голове. Натаниэл вскрикнул, и я повторила его крик эхом.моя сила, наша сила, нашла направление и двинулась наружу, к другим вампирам. Мальком создавал их здесь почти каждый вечер. Этот ритуал он не доверял больше никому. Теперь он приносил Клятву Крови не Дамиану, а непосредственно мне. Он использовал свою силу, чтобы дать эту Клятву за всех своих вампиров. Он передавал мне всю свою Паству, не давай Коломбине забрать их себе. Думаю, Мальком не понимал в полной мере, что значит, дать Клятву Крови мне. Он, видимо, считал, что, давая Клятву Крови мне, а не Жан-Клоду, он не очень сильно себя обяжет, но я никогда не смогла бы принять Клятву именно для себя, потому, что была связана с Жан-Клодом. И другого способа не было.

На короткое мгновение я попала в сознание Малькома и смогла там прочесть одну лишь мысль. Он считал меня меньшим злом. Он считал, что сможет управлять мной и тем самым сохранит хоть какой-то контроль над своими людьми. Это не было словами, скорее это было чем-то вроде презентации мечты в картинках, бежавших сквозь его разум. Я всегда задавалась вопросом, так ли уж чисты намерения Малькома, как кажутся. Я думаю, это была претензия на власть, все вампиры жаждут власти. Но я видела его, держащего в объятиях его паству и укачивающего их, пока они плакали. Я видела, как он погружал клыки в их шеи, чтобы нанести тот самый третий укус. Я чувствовала, что он считает это святым действом, церемонией, подобной обету, который дают перед Богом монахини. В этом была его ошибка, он вталкивал свою силу в мою, не осознавая, что моя некромантия намного сильнее любых вампирских способностей. Она начала поглощать его, и я ничего не могла с этим поделать. Но я была из линии Бель Морте, и все мои способности были обоюдоострыми. Я ощущала его силу так же глубоко в моей, как моя ушла в его, и я не могла с этим бороться. И это не было простым смешением сознаний. Воспоминания Натаниэла и Дамиана начали подниматься на поверхность. Натаниэл еще маленький мальчик, у него сводит живот от голода, а его держат за руку, ведут куда-то и отдают… На этом месте Мальком прервал цепочку образов и двинулся дальше. Он понял, что я не в силах справиться с этим потоком. Он не мог остановить то, что происходило, но столетия его опыта позволили нам плыть по течению и не утонуть.

Дамиан стоял на палубе корабля в золотых лучах солнца, свежий ветер, несший запах моря, дул ему в лицо. Тьма в душе его создателя. Темная лестница, крики, запахи. Мальком уводил нас подальше от этого. Похороны моей матери, и тут уже я потащила нас прочь. Это было что-то вроде шоковой реакции, вы видите что-то, что видеть не желаете, и вот вы моргаете, и оно исчезает. Вы отводите взгляд и видите уже другую картинку.

Мальком подумал о своей Пастве. И так же, как с нашими воспоминаниями, мы ощутили запахи, звуки, прогремевшие взрывом в наших головах. Я узнала, что девушка, от которой пахло мылом и шампунем, хотела поступить в университет и ночами посещала занятия, чтобы потом получить степень. Я узнала, что есть семья вампиров, которых ненавидят их соседи. Я узнала, что «ребенок» владеет домом. Мальком передал нам все их заботы и надежды. То, что мы от него получили, сплелось с ароматом их кожи, ощущением их пальцев, хватающихся за воротник, дюжиной различных запахов лосьонов и не менее двадцати разновидностей духов, от навязчивой сладости до травянистой свежести и почти горечи. Мы передали ему все это, отразили вместе с нашей силой, проносившейся сквозь него. Мы показали ему их лица, содрогающиеся от проносящейся

мимо силы. Это не было сексом, но это было чувственным танцем. Иметь отношение к линии Бель Морте значило, что даже легкое дуновение вашего дыхания на чьей-то коже вызывало дрожь во всем теле.

Мальком отодвинулся от шеи Дамиана, судорожно вдохнув, как утопающий, добравшийся до поверхности воды. Все мы вынырнули на поверхность вместе с ним. Натаниэл и я лежали клубком на покрытом ковром полу прохода. Руками мы пытались подхватить Дамиана, иначе он бы упал.

–Вы не спасли их, Мальком. Когда я отвоюю их, вы придете вслед за ними, как послушный поводку пес.
– Голос был чистым и звонким, отражающимся эхом от сводов Церкви. Я не думаю, что дело было в вампирских фокусах. Это скорее был натренированных столетиями голос, который мог свободно обходиться без микрофона.

Жан-Клод коснулся Малькома, не давая ему ответить. Он ответил голосом, который в сравнении с голосом Коломбины казался почти обычным. Он был тихим и пустым, но все же затопил комнату.

–Дуэль должна была начаться с первым использованием силы. Ma petite воспользовалась ею по незнанию и совершенно случайно.

–Мы так же договорились не использовать наших слуг для усиления наших способностей, - добавила она.

–Т.е. мне нельзя было использовать связь наших разумов.

–Возможно, вы заранее договорились.

–Но вы нападали не на ma petite, а на Паству Церкви. Получается, что вы изначально лишили нас возможности сговориться.
– Его голос слегка дрожал, и вся Паства дрожала вместе с ним. Они пристально вглядывались в него, некоторые с неохотой, но они слышали его, ощущали. В этот момент я поняла, что Мальком в кое-чем был прав. Клятва Крови мне была равносильна Клятве Крови Жан-Клоду. Кровь от крови моей была его.

–Твоя слуга воспользовалась своим вампиром и леопардом. Я, может, и потянулась к своему слуге Джованни, но все же сдержалась и осталась верна договору. Но если ей разрешено брать силу у других, то справедливо было бы и мне разрешить делать то же самое.

–Ты можешь выпить силу у всех вампиров.
– Жан-Клод скорее утверждал, чем спрашивал.

–Да, - ответила она и, казалось, была рада своим словам.

Эдуард и Олаф стояли по обе стороны от нас, как хорошие телохранители. На колени опустился Мика и тихо спросил:

–Теперь безопасно тебя касаться?

Я знала, о чем он спрашивает. Распространится ли это метафизическое дерьмо, если я коснусь его?

–Я думаю, что можно, меня можно коснуться.

Он подхватил меня под локоть и помог подняться. Грэхэм протянул руку Натаниэлу. Мы слегка покачивались, но все же стояли на ногах. Хорошо.

Коломбина, видимо, взяла у Паствы всю силу, воспользовалась ими, как батарейкой, чтобы усилить свои способности. Теперь она была, возможно, достаточно сильна, чтобы победить Жан-Клода. Но теперь все вампиры Малькома были моими, а через меня они принадлежали Жан-Клоду.

–Ты опоздала, - сказал Мальком.
– Я передал их Мастеру.

–О, какие речи, и это тогда, когда новый Мастер еще не встал на ноги, - проговорила она.

–Смелые слова, Коломбина, - отозвался Жан-Клод, и его голос скользнул по моей коже. Рядом вздрогнул Натаниэл. Я ощутила, как две сотни вампиров среагировали на его слова вместе со мной. Один из них вскричал:

–Мальком, спасите нас от этого дьявола и его шлюхи.

Я повернулась и нашла глазами того, кто говорил. Он уставился на Малькома, протянув к нему руки в мольбе. Я начинала злиться, но как только я подумала об этом, я ощутила его страх. Голос Жан-Клода заставил среагировать тело этого убежденного гетеросексуала. Всего лишь голос, простые слова, Жан-Клод еще не начал играть с силой. Я бы так же среагировала, если бы со мной проделала что-то подобное женщина-вампир? Эта мысль заставила меня подумать о Бель Морте. Она использовала против меня не только голос. От этой мысли меня бросило в жар. Я покраснела от одной мысли о ее теле, о ее руках на моем. Ощущение от ее губ, сладость ее помады. Шелк ее кожи жил воспоминанием на кончиках моих пальцев, так что я даже начала тереть руки о пальто, но это не помогло. Ощущение ее кожи прилипло к моим пальцам, как паутина, которую я никак не могла отбросить в сторону.