Баллада о нефритовой кости. Книга 2
Шрифт:
– Не беспокойся, этот старый развратник точно не мог умереть! – Чжу Янь презрительно фыркнула, вспомнив, как встретила этого человека в подземельях Двора Звездного моря. И вдруг ее осенило: – Повстанцы Армии Возрождения не убьют его, ведь он и…
Княжна хотела сказать, что они с Юанем заодно, но быстро поняла, что этого говорить не стоит, и умолкла. Лишь подумала, что в деревне Потрошителей драконов сейчас сумятица и хаос, и, видимо, лекаря действительно не удастся привести. Чжу Янь не находила себе места, не зная, что делать.
Подхватив ребенка на руки, она вбежала в дом и осторожно положила его
Может быть, именно поэтому он прыгнул в пруд? Пытался хоть немного успокоить жар? Он не стал просить помощи у людей Кунсана, даже находясь на краю смерти…
Чжу Янь была в полном смятении, она пробовала различные магические техники, стараясь снизить температуру ребенка. Но, видимо, на организм русалки они действовали плохо, и ее усилия не приносили никакого результата. Княжна пыталась понять, что не так. Тревога нарастала, пока не переросла в полное отчаяние.
К вечеру следующего дня Чжу Янь использовала все известные ей методы, но Сумо по-прежнему был бледен, губы его посинели, глаза впали. Он весь сжался в комок, едва слышно дыша.
– Нет… не уходи, – вдруг слабо пробормотал ребенок, и его пальцы судорожно сжались на подоле платья Чжу Янь. – Не бросай меня…
Чжу Янь опустила взгляд – на его худой, хрупкой руке все еще отчетливо был виден шрам, оставленный ее плетью. Сердце княжны заныло, она крепко обняла ребенка и прошептала:
– Не брошу… Я здесь.
– Не бросай меня, – голос Сумо звучал еле слышно, а дыхание стало поверхностным. Напрягая последние силы, он сжимал платье Чжу Янь, – Подожди, сестрица… не уходи.
Этот ребенок такой чуткий и эмоциональный. В тот день она, сама того не понимая, причинила ему сильную боль. На его сердце остался глубокий шрам, и потребуется очень много времени, чтобы он затянулся.
Сумо метался в лихорадке уже второй день. На улице стемнело, но Чжу Янь даже ни разу не подумала о еде. Стоявшая чуть в стороне няня Шэн осторожно произнесла:
– Княжна, почему бы вам… не поужинать?
Чжу Янь подумала и кивнула.
– Спуститесь и приготовьте все для ужина, а я пока присмотрю за ним.
– Слушаюсь.
Все, кто был в комнате, поклонились, и один за другим вышли за дверь.
Когда Чжу Янь осталась одна, она вдруг поднялась, быстро подошла к окну и, открыв его, стала пристально вглядываться вдаль. Туда, где держала оборону Армия Возрождения. Свет пожаров освещал красным заревом полнеба, слышались приглушенные расстоянием звуки сражения и крики раненых. Битва продолжалась.
Спустя несколько мгновений взгляд княжны стал решительным и жестким. Кажется, другого выхода нет. Ей придется рискнуть и отправиться в деревню Потрошителей драконов. И если не ради Юаня, то ради Сумо. Она должна это сделать.
Чжу Янь всегда была твердой и решительной. Она приняла решение и тут же начала действовать. У нее больше нет Нефритовой Кости, а значит, нужно найти другое подходящее оружие. Недолго думая, княжна пробралась в комнату отца, которая находилась рядом, и стала рыться в его вещах в надежде отыскать что-то стоящее.
Однако князь Чи был крепкого
Хорошенько все осмотрев, княжна все же смогла найти кое-что подходящее. С громким лязгом она достала саблю девяти колец. Высотой она была чуть выше половины человеческого роста и весила пятьдесят цзиней [17] . Чжу Янь могла удержать ее только двумя руками, но ничего более подходящего в отцовской коллекции для нее не нашлось.
17
Цзинь (кит. ?) – мера веса, равная 0,5 кг.
Пусть! Подойдет и такое! Это все же лучше, чем тащить длинное копье или алебарду. Немного подумав, Чжу Янь достала из отцовского сундука легкий доспех из мииль, развернулась и вылезла в окно.
Сумо все еще был без сознания, температура его тела продолжала подниматься. Губы посинели, и он сильно дрожал. Чжу Янь склонилась над ребенком, завернула его крохотное тельце в миилевую броню, перевязала ремнем и перекинула за спину.
Направляясь к двери, княжна бросила случайный взгляд на бронзовое зеркало и невольно улыбнулась: в руках – тяжелая сабля, за спиной – ребенок, ну точно: положи еще соломинку и раздавишь верблюда [18] . Если бы Чжу Янь не владела магическим искусством, она наверняка не смогла бы и шагу ступить с такой ношей.
18
Положи соломинку и раздавишь верблюда – образное выражение, означает «последняя капля переполняет чашку».
Снаружи послышались шаги, звук был все ближе: должно быть, слуги уже вернулись. Если не уйти сейчас, потом будет поздно. Этот путь – дорога мечей и огня – смертельно опасен. Сможет ли она вернуться назад? Но под угрозой – жизни тех, кого она так любит, и каков бы ни был риск, она прорвется!
Чжу Янь в последний раз оглянулась на резиденцию клана Чи, оттолкнулась и взлетела, растворившись в глубоких сумерках за окном.
Был поздний вечер, из-за комендантского часа улицы были почти пусты. Жители Лиственного города прятались по домам. Зато солдат было даже больше, чем днем, – они стояли на каждом перекрестке. К чему бы это?
Неужели на Армию Возрождения планируется атака сегодня ночью?
Чжу Янь не стала пренебрегать осторожностью, сложила пальцы в магическую печать, в тот же миг став невидимой.
Скрывшись от посторонних глаз, княжна с Сумо за спиной поспешила вниз по улице, то и дело натыкаясь на воинские патрули. В воздухе разливалось напряжение. Стояла гнетущая тишина. Лишь раздавались отрывистые приказы командиров да отдаленный грохот пушек, свидетельствующие о том, что впереди ведется яростная битва.