Белокурая гейша
Шрифт:
– Да, да, да\i0 - вскричала я.
По телу моему прошла волна пульсации, когда он гладил мой клитор, вверх и вниз, вверх и вниз. Я ждала, ждала, но большой взрыв все не наступал. Почему? Что меня сдерживает? Лоно мое было полно, оно созрело, точно цветок сливы, который едва держится на ветке. Постоянно идущие дожди бьют его крупными каплями, но ничего не происходит. Я как будто стою на краю пропасти, но не могу сорваться вниз, как случалось прежде под воздействием магии моих собственных пальцев.
И снова я задавалась вопросом: «Почему?»
Ответ
– Ты готова, моя белокурая гейша, - услышала я слова Рида, произнесенные чувственным хриплым голосом. Он подложил мне под поясницу стопку скрученных в рулон использованных полотенец. Одними глазами я спросила, зачем это нужно, и он пояснил, что это облегчит проникновение - и обеспечит большее наслаждение.
Слегка раздвинув ноги, я легла на спину, а Рид лег на меня, удерживая вес тела на локтях. Он терся о мои половые губы головкой пениса, дразня, соблазняя и обводя мою драгоценную щелочку по кругу. Затем он проник своим нефритовым стержнем внутрь меня, не разорвав струн моей лютни, но остановившись в дюйме от влагалища. Поколебавшись немного, не торопясь продвигаться глубже, он сказал:
– Тебе может быть больно…
– Я готова, - тут же отозвалась я, умоляя его проникнуть в меня.
Заставив меня задыхаться, Рид медленно продвигая свой пенис все глубже и глубже, и внутри меня разлилась пульсирующая боль, сотрясающая меня, точно в лихорадке. Я пыталась восстановить дыхание, но не сумела. На глаза мне навернулись жаркие слезы, но я не позволила им пролиться мне на щеки. Я и вообразить не могла, что мне будет так больно, но я не хотела, чтобы Рид останавливался. Хотя он вел себя очень осторожно, поглаживая меня, прощупывая своим пенисом и медленно растягивая мое влагалище, сдерживая при этом собственное наслаждение, страсть все же поработила его. Он вскрикнул, когда член его прорвался сквозь преграду, отделяющую меня от становления женщиной, точно пчела, крадущая нектар с диких цветов и смакующая первый глоток. Мокрая от пота, опьяненная настолько, что едва могла держать глаза открытыми, и терзаемая острой болью, острее которой мне никогда ничего испытывать не приходилось, я почувствовала зарождающуюся глубоко внутри влагалища дрожь, потрясшую меня до кончиков пальцев ног.
Неужели боги покинули меня?
– Аааахххх!
– Я сжала зубы, но не сумела сдержать громкий крик. Слезы мои не сопровождались стонами, по я понимала, что без боли не будет и наслаждения, которое, я была уверена, неминуемо последует. Я задержала дыхание. Боль померкла, но ненадолго.
Чтобы облегчить мои страдания, Рид стал равномерно двигаться вперед и назад, то погружая в меня свой пенис, то вынимая снова, покрывая поцелуями мое лицо и шепча, что остановится, стоит мне лишь сказать об этом. Я не позволила ему этого. Медленно, очень медленно боль стала отступать с каждым последующим толчком его члена, я почувствовала, как щеки мои залились жарким румянцем, и наконец выдохнула.
По щекам
Рид обнимал и ласкал меня, разговаривал со мной, целовал. Все это время пенис его находился в моем влагалище, надавливая, касаясь стенок моего лунного грота, ударяя по крошечному бобовому зернышку внутри меня, дарующему мне удовольствие большее, чем, как мне казалось, вообще может существовать на свете. Я не хотела, чтобы Рид останавливался. Он был реальностью, моей ожившей фантазией, гайджин и бог одновременно, мужчина, обладающий столь явным сексуальным мастерством. Одновременно с этим он вел себя очень нежно, хотя и был невероятно возбужден, и даровал мне огромное удовольствие, которое я так жаждала получить.
Также он являлся мужчиной с невероятным эротическим воображением.
Он широко развел мне ноги в стороны и заставил согнуть их в коленях, чтобы обеспечить большую стимуляцию при проникновении в меня его нефритового стержня. Когда я вскрикнула, умоляя о большем, он прижал мои согнутые колени к грудям. Затем, удерживая одну ногу прижатой к груди, а вторую вытянув, он задвигался во мне, заставляя взрываться снова и снова, пока не предложил обхватить его ногами за талию, отчего я задрожала, испытав еще большее наслаждение.
– Ты чувствуешь меня внутри себя?
– спросил он.
Я кивнула.
– Так глубоко, будто ты часть меня.
– Как и ты часть меня, - прошептал он, целуя меня в шею.
– Теперь мой черед ублажать тебя, - чуть слышно произнесла я в ответ, расслабляя мышцы, когда его пенис вошел глубже. Тогда я сжала мышцы, как научилась делать с Харигата, и захватила основание его пениса. Одновременно задействовав мускулы таза в глубине моего сердца цветка, щекоча его пенис, точно трепещущими крыльями бабочки, сводя с ума пульсирующими мышцами, я довела его до точки кипения, и размягчившийся стержень моего бога излился в меня. В моем воображении лепестки сливы кружились вокруг меня в экстатическом водовороте. Я не хотела, чтобы Рид останавливался. Никогда.
Но все же мой бог был человеком. Он лежал подле меня, запыхавшись, утомившись, сердце его громко колотилось в груди, а руки обнимали меня в защитном жесте. Потом он поцеловал меня. Нежно. Мягко.
Я вздохнула. Какой бы соблазнительной ни казалась идея лежать здесь, глядя на моего прекрасного гайджина, мечтая о том, чтобы снова сделать его пенис твердым и эрегированным и заняться с ним любовью, мне нужно было еще многое успеть до окончания дня. Как женщина я испытывала удовлетворение, но никто не освободил меня от исполнения долга.
Я должна подготовиться к церемонии становления сестрами с Марико. После чего обмануть барона, притворившись, что я еще девственница. Мне предстояло применить все свои навыки танца, музыки и ведения беседы, чтобы показать ему то, что он хотел видеть в своем воображении. Трудная задача, подумала я, мысленно морщась. Но я должна быть сильной и принять свою карму, точно вишневые цветы, отдающиеся на власть ветра. Неужели меня ожидала судьба куртизанки, которая должна пройти испытательный срок, чтобы проверить ее честность, не получая при этом вознаграждения? Провалюсь ли я? Я молилась, чтобы боги не оставили меня на пути, которым я должна пройти сегодня вечером.