Бенефис и другие юмористические рассказы
Шрифт:
Тогда Биль Доусетъ, какъ говорится, усыновилъ его и сказалъ, что сдлаетъ-таки изъ него моряка. Мн кажется, что если бы Генри предоставили выборъ отца, то онъ выбралъ бы любаго изъ насъ, только не Биля, а я такъ и вовсе предпочелъ бы быть сиротой, чмъ сыномъ кого бы то ни было изъ нихъ. Биль сначала только орудовалъ языкомъ — ужъ и языкъ же у него былъ! но когда это не помогло, онъ началъ угощать малаго подзатыльниками. Конечно, въ этомъ ничего нтъ дурного, одна польза для мальчишки, который долженъ учиться зарабатывать свое пропитаніе, но Генри обыкновенно такъ ревлъ, что намъ всмъ становилось за него стыдно.
Биль, наконецъ, просто сталъ бояться трогать его и попробовалъ пробирать его насмшками. Но тогда мы увидли, что Генри уметъ насмшничать еще въ десять разъ лучше Биля — онъ всхъ кругомъ обговаривалъ и, такъ сказать, прямо вырывалъ слова изо рта у Биля и ихъ же обращалъ противъ него. Тогда Биль опять пускалъ въ ходъ свое природное оружіе, и кончилось тмъ, что недли черезъ дв посл отплытія, малый взобрался на палубу и пожаловался шкиперу на Биля, что онъ очень ругается.
— Ругается? — переспросилъ старикъ, сверкая на него глазами, точно хотлъ състь его. — Какъ же онъ ругается?
— Скверно ругается, сэръ, — отвчалъ Генри.
— Повтори, — сказалъ шкиперъ.
Генрн даже вздрогнулъ. — Не могу, сэръ, — отвчалъ онъ очень серьезно, — но совсмъ… совсмъ такъ, какъ вы вчера разговаривали съ гребцами.
— Убирайся на свое мсто! — заревлъ шкиперъ, — сію минуту убирайся, и чтобъ я больше объ этомъ не слыхалъ. Сидлъ бы лучше въ двичьемъ пансіон, коли такъ!
— Я знаю, что мн слдовало бы тамъ быть, сэръ, — прохныкалъ Генри, — да я никакъ не ожидалъ, что здсь такъ будетъ.
Старикъ вытаращилъ на него глаза; потомъ протеръ ихъ и опять вытаращилъ, а Генри вытеръ слезы и стоитъ, смотритъ въ полъ.
— Праведное небо! — сказалъ, наконецъ, старикъ, въ род какъ бы задушеннымъ голосомъ. — Не говори мн, что ты двчонка!
— Не буду, если вы не желаете, — сказалъ Генри и опять вытеръ глаза.
— Какъ же васъ зовутъ? — спросилъ, наконецъ, старикъ.
— Мери Мало, сэръ, — отвчалъ Генри очень кротко.
— Что же васъ заставило такъ поступить? — спросилъ опять шкиперъ.
— Отецъ хотлъ меня выдать за человка, котораго я не люблю, — отвчала миссъ Мало. — Онъ все любовался моими волосами, такъ вотъ я ихъ и обрзала. Но тогда я испугалась того, что сдлала, и такъ какъ ужъ была похожа на мальчика, то и ршила отправиться въ море.
— Ну, хороша для меня отвтственность! — сказалъ шкиперъ, и затмъ позвалъ своего помощника, который только что вышелъ на палубу, и спросилъ его совта. Помощникъ былъ очень строгій и совстливый человкъ — для помощника — и это его такъ поразило, что онъ сначала даже не могъ говорить.
— Ее придется отдлить, — сказалъ онъ наконецъ.
— Конечно придется, — сказалъ шкиперъ, и позвалъ меня и веллъ очистить для нея свободную каюту (мы брали иногда и пассажировъ на бригъ) и отнести туда ея сундукъ.
— У васъ врно найдется тамъ какое-нибудь платье? — спросилъ онъ какъ-то озабоченно.
— Только вотъ такое, — отвчала миссъ Мало застнчиво.
— И пришли мн сюда Доусета, — прибавилъ шкиперъ, обращаясь ко мн.
Мы почти вытолкнули на палубу бднаго Биля, и по тому, какъ шкиперъ накинулся на него, можно было подумать, что онъ величайшій злодй въ мір! Онъ уже просилъ прощенья у барышни, и такъ, и этакъ, а когда вернулся кь намъ, то былъ до того смущенъ, что просто ужъ не помнилъ, что говорить, и даже извинился передъ своимъ братомъ матросомъ, за то, что наступилъ ему на ногу.
Тогда шкиперъ провелъ миссъ Мало внизъ, на ея новую квартиру, и къ величайшему своему удивленію подмтилъ, какъ третій офицеръ, большой любитель дамскаго общества, отплясывалъ себ какого-то трепака въ пустой каютъ-компаніи.
Въ этотъ самый вечеръ шкиперъ и помощникъ составили между собой комитетъ, чтобы ршить, что длать. Все, что ни посовтуетъ помощникъ, то шкиперъ сейчасъ же осуждаетъ, а если шкиперъ что-нибудь предложитъ, помощникъ немедленно заявляетъ, что это невозможно. И посл того какъ комитетъ засдалъ три часа подрядъ безуспшно, они начали браниться; по крайней мр шкиперъ ругалъ помощника, а тотъ все повторялъ, что если бъ не дисциплина, онъ назвалъ бы такого человка, который сказалъ бы шкиперу дв, три вещи, которыя ему было бы очень полезно выслушать.
— Ей нужно имть костюмъ, говорятъ вамъ, — кричалъ шкиперъ очень разгоряченный, — или по крайней мр хоть платье!
— Какая же разница между костюмомъ и платьемъ? — спрашивалъ помощникъ.
— Есть разница, — повторялъ шкиперъ.
— Какая же? — твердилъ свое помощникъ.
— Безполезно было бы вамъ объяснять, — сказалъ шкиперъ. — У нкоторыхъ людей головы слишкомъ тупы.
— Вотъ, что врно, то врно, — согласился помощникъ.
И на этомъ комитетъ прекратилъ свое засданіе; но утромъ, за завтракомъ, они опять помирились и ужъ чего, чего только ни выдлывали передъ миссъ Мало. Удивительно, какую разницу произвела въ двушк одна ночь отдыха! Она вымылась прекрасно, чисто-на-чисто, завила себ волосы и начесала ихъ на лобъ, — они у нея были довольно длинные, — и комитетъ только поджималъ губы и поглядывалъ другъ на друга, пока мистеръ Фишеръ разговаривалъ съ ней и подкладывалъ ей кушанья ва тарелку.
Посл завтрака она вышла на палубу и стояла, облокотясь на брустверъ, и опять-таки разговаривая съ м. Фишеромъ. Смялась она тоже очень мило, хотя раньше я этого и не замчалъ, пока она была на бак; положимъ, что тогда ей было совсмъ не до смха. А пока она стояла тамъ, наверху, забавляясь, смотря какъ мы вс работяемъ, комитетъ опять собрался внизу, чтобы разсуждать о ней.
Когда я сошелъ въ каюту, она походила на портняжную мастерскую. На стол лежали шелковые платки и всякія такія штуки, и шкиперъ стоялъ надъ ними, съ большими ножницами въ рукахъ, не зная какъ приступить къ длу.
— Я не буду затвать ничего большаго, — сказалъ онъ, наконецъ. — Только что-нибудь такое, чтобы набросить на ея мужскую одежду.
Помощникъ не отвчалъ: онъ весь былъ поглощенъ другимъ занятіемъ. Онъ рисовалъ платья на маленькомъ клочк бумаги и смотрлъ на нихъ сбоку, наклонивъ голову, чтобы видть, не окажутся ли они такимъ образомъ лучше.
— Ну, слава Богу, придумалъ! — вскричалъ вдругъ старикъ. — Гд тотъ халатъ, который подарила вамъ ваша жена?
Помощникъ поднялъ голову. — Право не знаю, — сказалъ онъ медленно, — я куда-то затерялъ его.