Блуждающая во тьме
Шрифт:
– Имеет, – глаза мистера Честертона вдруг странно сверкнули. – Ты себя недооцениваешь, Алекс. У тебя здесь намного больше покровителей, чем ты о них догадываешься.
У меня? Покровители? Он меня явно с кем-то путает. Я оторвалась от безделушки и недоуменно посмотрела на учителя.
– В любом случае я чрезвычайно рад, что ты пришла ко мне. Хотя не в моих силах изменить решение директора о самом «факте существования» этого соревнования, я имею немалый авторитет в школе и за ее пределами и вполне могу на кое-что повлиять…
Намек был понятен.
Я этого не планировала, но мысль, что я могла бы использовать этот шанс и воспользоваться тем хорошим отношением,
«Но как же Уилл и Джин?» – вдруг пронеслось у меня в голове. Они-то ни от чего не застрахованы. О них некому позаботиться. Разве воспользовавшись своими связями, которые появились-то у меня совершенно незаслуженно (только потому, что мистер Честертон когда-то учил моих родителей, носивших, как и он, красную форму), я смогу смотреть им в глаза? «Это сделал бы любой, окажись он на твоем месте, – некстати вмешался мой внутренний голос. – Тут нечего стыдиться». Борьба внутри меня усилилась, но через секунду я уже знала, что отвечу.
– Спасибо за вашу заботу, мистер Честертон, но… Вообще-то, я здесь не из-за соревнования, – наконец произнесла я, мысленно ругая себя за глупость. Я прекрасно представляла, от чего добровольно отказываюсь. Возможно, второго подобного шанса у меня не будет.
– Вот как? – учитель сделал удивленное лицо, но по его глазам было понятно, что он немного разочарован. И недоволен. Может, даже считает меня глупой и неразумной. Ну что ж, сейчас я бы и сама с ним согласилась.
– Да, – более уверенно повторила я. – Есть другая… более важная вещь, о которой я хотела с вами поговорить.
Учитель откинулся на спинку своего кресла и приготовился внимательно слушать. Я подумала, что он рассердится, что я отказалась от его помощи, ведь такими вещами, особенно в этой школе, не разбрасываются. Однако ничего подобного в его поведении не было.
– Я хотела поговорить с вами… о Джин, – я неуверенно убрала непослушную прядку за ухо. Она просила никому не говорить, но учитель-то был в курсе, поэтому я никоим образом не нарушала данного ей обещания. Учитель вопросительно приподнял брови, и я продолжила: – Она сказала, что приходила к вам в начале прошлого семестра…
– Я понимаю… Она рассказала тебе свой секрет? – мягко предположил мистер Честертон. Его голубые глаза смотрели на редкость проницательно.
Я кивнула.
– Точнее я сама увидела. Совершенно случайно… Она не хотела, чтобы так получилось. И это… это было ужасно.
– Что случилось?
Я рассказала ему об ужасной ране на плече Джин. Учитель нахмурился и некоторое время молчал, что-то обдумывая.
– Я поговорю с мистером Броуди, – наконец промолвил он, – но я не могу обещать, что он меня послушает. Мы с ним никогда особо не ладили… К тому же, он – учитель, и я не могу говорить ему, как выполнять его работу. Есть только один человек, который способен это остановить…
– Директор, – с горечью в голосе дополнила я.
– Увы.
Мы обменялись взглядами. Оба прекрасно понимали, что надежды нет. Директор не станет шевелить и пальцем, чтобы помочь кому-то. Тем более, что этот ужасный человек сам прекрасно знает обо всем, что тут происходит.
– Но я не могу так это оставить! Я должна что-то сделать…
Учитель бросил на меня долгий, проникновенный взгляд через стол.
– Алекс, я рад, что ты обзавелась друзьями… Это, бесспорно, важно в твоем возрасте. Но помнишь, что я говорил тебе насчет твоих чувств? Чем больше ты открываешь свое сердце, тем уязвимее ты для тех, кто захочет тебе навредить. Ты уже видела, что случилось, когда ты открыто пыталась защитить тех, кто, по твоему мнению, в этом нуждался… Я пытался предупредить тебя об этом раньше, но ты не послушала. Не делай снова того, о чем впоследствии можешь горько пожалеть.
Мистер Честертон был прав. Я и сама это знала, но…
– Я понимаю, – я вздохнула. – Я этого не планировала. Но должно же быть что-то, что можно сделать? Как-то заставить мистера Броуди это прекратить? Или запретить Джин участвовать в его тренировках? Да! Просто запретите ей! Для нее же самой!
Учитель вздохнул.
– Джин Холливер – замечательная, добрая и отзывчивая ученица, – после небольшой паузы произнес учитель, постукивая костяшками пальцев по столу. – Очень жаль, что так произошло с ее сестрой. Я как мог, старался отговорить ее от этой затеи, но напрасно. Я не знаю, говорила ли она тебе, но она необычно сильна для своего цвета формы. Мы могли бы тренировать и, рискну предположить, развить ее способности до уровня учеников в красной форме… Но, к сожалению, она винит себя в том, что произошло с ее сестрой. Она считает, что вся сила в ее семье каким-то образом перешла только ей, и поэтому решила пожертвовать собой ради сестры. Я ничего не могу с этим поделать, Алекс. Она сама выбрала мистера Броуди и теперь принадлежит ему. Тут я совершенно бессилен.
«Так вот почему Джин отказывается тренироваться», – огрела меня внезапная догадка. Она считает себя виноватой в том, что произошло с Хлое, и не хочет развивать свою силу, используя ее только для того, чтобы защитить сестру.
– Она знает, что ты говоришь об этом со мной? – поинтересовался он участливо.
– Нет, – отозвалась я со вздохом. – Она сказала мне то же, что и вы. Это было целиком и полностью ее решение, но я все равно…
– Хочешь ей помочь, – закончил за меня учитель с тенью жалости и понимания на лице. – Я понимаю. Но Джин – умная девочка. Если она так решила, то тебе стоит уважать ее решение. А заодно держаться подальше от неприятностей. Если она тебе действительно небезразлична, то это самое лучшее, что ты можешь для нее сделать.
Я понимала, что он прав. Но вдруг почувствовала себя загнанной в угол и совершенно растерянной, а желание вступить в немедленную войну с мистером Броуди постепенно сходило на нет. А что если я и впрямь сделаю только хуже? Ведь в прошлый раз вышло именно так.
Лежащий на столе телефон учителя пикнул. Он посмотрел на экран и едва заметно поморщился.
– Совещание, которое должно было состояться позже, перенесли, – он засобирался. – Извини, Алекс. Мне пора.
Мне не хотелось уходить. Мистер Честертон все больше и больше мне нравился. Я чувствовала, что хочу и могу ему доверять. К тому же, я очень надеялась, что он сможет сделать что-то для Джин. Но учитель встал, и мне не оставалось ничего другого, как тоже подняться.
– Хорошо. Спасибо за все, мистер Честертон.
Он улыбнулся.
– Пойдем, я тебя провожу.
В коридоре я отказалась от его компании. Учитель вызвался любезно проводить меня до самого выхода, но я не хотела, чтобы он опоздал из-за меня на совещание.
– Алекс, помни, что мы говорили о твоей соседке, – напоследок напомнил он. – Решившись на какую-нибудь глупость, ты только навредишь ей и себе, а не наоборот. Я уже предпринимал подобные попытки в прошлом и без особого успеха… Но я обещаю тебе, что еще раз поговорю с мистером Броуди. Может, мне все-таки удастся что-то сделать. Дай мне время, хорошо?