Богомол
Шрифт:
Никто ему не ответил. Стало ясно, что каждый из них уже мучится отсутствием воды.
Донской очень тихо заметил:
— Терпеть бесполезно. Потом ты, значит, выпьешь больше, чем выпил бы сейчас.
Анин пожал плечами, как бы признав, что ему нечего возразить.
Донской прислушался. Затем сказал:
— Мы рискуем меньше, чем вы подумали. Я знаю, как это сделать. Мы не сюда его потянем, назад в комнату, а втолкнем в кухню, к самому окну.
Лицо Сурты слегка расслабилось.
— Точно, — сказал он.
— Забаррикадируем окно так же, как вход на кухню, — добавил Донской. — Только и всего. Только не останавливаться — вытолкнем шкаф и сразу к окну, без паузы.
Анин заметил:
— Окно не закроешь шкафом полностью, оно шире прохода на кухню.
— Можно развернуть шкаф, — сказал Сурта.
— Да? Шкаф повалится, как только богомол один раз приложится к нему. Здесь-то он боком стоит.
— Подопрем его чем-нибудь, — предложил Сурта.
Донской поднял руку, как бы прерывая спор.
— Закругляйтесь. Поставим шкаф боком к окну. Да, часть окна он не закроет, но в эти щели богомол не пролезет, если захочет влететь в дом на скорости.
Это было веское замечание, и Анин больше не возражал.
Донской взмахом руки предложил им подойти к шкафу вплотную.
— Всем вместе надо. Только так мы его вытолкнем и быстро придвинем к окну, — Донской в упор посмотрел на Сурту. — Толкать надо обеими руками.
Сурта замялся: возразить было нечего.
— Олег, — сказала его жена. — Давай ружье мне.
Анин сунул револьвер в карман.
Каждый приложил руки к шкафу.
— На счет три-четыре, — сказал Донской.
Анин нахмурился.
— Черт, он как будто намертво здесь сидит. Можем и не вытолкнуть.
— Вытолкнем, — настырно сказал Донской.
Казалось, задрожали стены дома, когда приземистые, тяжелые ножки шкафа заскребли по полу.
Усилие — и шкаф оказался в кухне целиком.
— Не останавливаться, — прохрипел Донской.
Он стоял посередине. Сурта слышал запах его пота, горячее дыхание, даже как будто скрежет зубов, если подобное можно уловить при шуме, который они создали.
И еще Олег слышал страх своей жены, стоящей позади с ружьем в руках. Сурта хотел крикнуть, чтобы она выдержала и в случае чего не зацепила бы выстрелом кого-нибудь из них, но на это не оказалось ни времени, ни дыхания.
Шкаф под напором троих человек пронзил своей массой кухню, отбросив в сторону оказавшийся у него на пути табурет.
— Все, — выдохнул Анин, как только почувствовал на пути преграду.
Он первым отпрянул от шкафа.
— Чайник! — выкрикнул Донской.
Сурта уже схватил чайник и пластиковую бутылку. Донской смахнул со стола чашку. Не толкнув друг друга, они выскочили в комнату.
— Получилось, — радостно прошептала Маверик.
Шкаф, казалось, занял едва ли не всю кухню. Печь, стол и навесной шкафчик дополняли загромождение.
Слева осталась свободной вертикальная полоска окна шириной сантиметров в сорок. По правую сторону шкафа — настолько узкая, что в нее можно было разве что просунуть руку.
Донской и Анин оценивающе смотрели в кухню, девушки занялись разделом воды. Сквозь свободную полосу окна можно было видеть частично соседние двор и дом. Они чувствовали, как в дом проникал теплый, но все-таки свежий воздух.
Летящий богомол не мог ворваться в эту щель, не опрокинув шкаф, однако, если тварь сложит крылья… возможно, ей все же удастся протиснуться.
Сурта протянул чашку Донскому, она была наполнена на две трети, как и в предыдущих случаях. Донской жадно приложился к воде, хотя выпил свою долю гораздо медленнее, чем другие.
Он не отводил взгляда от кухни.
Олег Сурта и девушки, радостные от того, что появилась вода, казалось, не думали о гигантском насекомом. Сергей Анин, как и Донской, смотрел в кухню, хотя на лице лежала печать расслабленности.
Они не утолили жажду полностью. Что бы это сделать, той воды, что у них была, не хватало. Они лишь ослабили неприятные ощущения. Но и это было кое-что. Напряжение, витавшее в воздухе, даже ставшее частью воздуха, спало. Они вдыхали его, нечто невидимое, но настолько плотное, что его можно было резать, оно находилось между ними и все накапливалось, уплотнялось.
Сейчас этого не было.
— Боже, — прошептала Ольга Сурта.
Глаза ее сияли, даже когда она смотрела на Донского. Олег приобнял ее и негромко произнес:
— Собиралась уже помирать, да?
Ольга издала смешок и едва не засмеялась, встретившись взглядом с Анжелой Маверик.
Анин обвел всех взглядом и сказал:
— Надо бы шкаф чуть-чуть сдвинуть. Все-таки щель большая, а с той стороны почти нет.
Донской кивнул, утирая губы ладонью.
Девушки перестали улыбаться. Хрупкое зарождавшееся веселье было уничтожено на корню. Слова Анина как будто вернули их к настоящей реальности.
Как странно, подумал Донской, в подобной ситуации кто-то смог улыбаться хотя бы минуту. Для этого оказалось достаточным удовлетворить, и то не полностью, одну из физических потребностей, и только. Понадобилось совсем мало. Однако, еще меньше понадобилось, чтобы все возвратилось на прежние позиции.
Теперь между ними снова что-то витало, снова проникал пока еще смутный, трудноуловимый запашок смерти.
— Давайте сдвинем шкаф, — предложил Донской.
Как по команде, они все встали.