Больше, чем игра
Шрифт:
– Ну, и где же эти ваши мушкетеры?
– Дык эта, – растерянно сказал сторож, огляделся вокруг, и указал на Егора корявым пальцем. – Один, значит, вона стоит. А другой, верно, в окно сбежал…
– В окно? – полным недоверия голосом переспросил Воронин и вдруг загремел: – А известно ли вам, любезный гражданин, что бывает за ложный вызов наряда милиции?!
Сторож растерялся еще больше. Он не понимал, почему милиционер не верит чистой правде и не желает арестовывать художника, а вместо этого грозит карами ему, сторожу?
– Какой
– Чем рубились‑то? – холодно поинтересовался Воронин.
– Так, эта… Саблями, наверное…
– Саблями? – Недоверие в голосе Воронина просто плескалось через край. – И где же эти сабли?
– Почем я знаю? – Сторож совсем съежился. – Тот, другой, поди их унес.
Егор недоумевал не меньше сторожа. Он никак не мог взять в толк, какая муха укусила Воронина, что он так взъелся на жалкого старикашку. И он решил заступиться за несчастного.
– Кончай на деда наседать. Он тебе…
Воронин резко развернулся к Егору и, состроив ужасную гримасу, без голоса пошевелил губами. Егор по губам читать не умел, но, тем не менее, вполне уловил смысл: Молчи, дурак! – и прикусил язык. Видимо, у Воронина имелись веские причины для того, чтобы вести себя подобным образом.
Ладно, – подумал Егор, отступая, – позже выясню, в чем тут дело. Воронин пошевелил носом, словно принюхивался к чему‑то и вкрадчиво осведомился у поникшего сторожа:– А ты, дед, того… не злоупотребляешь? Вот мушкетеры с саблями тебе и видятся. А может, еще и черти с рогами. Не съездить ли нам с тобой на экспертизу?
– Нет! – наотрез отказался сторож. – Мне свой пост нипочем нельзя оставить.
– Что же ты сейчас не на посту?
– Дак эта… Вы же сами меня сюда привели.
– Кто кого привел? – снова загремел злой милиционер Воронин. – Я, что ли, в милицию звонил? А ну, поехали на освидетельствование.
– Нет‑нет, – замотал головой сторож. – Я на посту должен быть.
И бочком‑бочком ушмыгнул за дверь. Воронин ему и не препятствовал, только грозно посверкивал глазами из‑под козырька.
– Я теперь знаю, почему детей милиционерами пугают, – сказал Егор.
– Р‑разговор‑рчики, – рокотнул Воронин, усмехаясь. – Здесь вам не тут.
Он заложил руки за спину прошелся вдоль стены, топоча каблуками, сбил фуражку на затылок и произнес своим нормальным голосом:
– Рассказывай, что произошло, мулюванец.
Егор криво улыбнулся.– А на экспертизу не отправишь?
– Посмотрим, – сказал Воронин без улыбки. – Рассказывай.
И Егор рассказал. Он начал со вчерашнего визита в магазин Проспект, вызвавшего неадекватную реакцию тамошних продавцов, продолжил похоронами Дениса Брагина, на которых показывался длинноволосый, а закончил только что случившимся нападением доморощенного самурая.
– И ты этой штукой от него отбился? – недоверчиво спросил Воронин, вертя в руках испещренную зарубками стальную трубу. Он встал в правостороннюю позицию en garde и произвел небрежный выпад, ткнув трубой в воздух.
– Ага‑а, – ответил Егор удивленно. Воронин никогда не говорил ему, что сам вполне сносно владеет приемами классического фехтования.
– Талант, – восхитился Воронин, опустив трубу. – Цукахара, так‑растак, Бокудэн.
– Теперь вы можете его арестовать, – сказал Егор.
– Кого? – не понял Воронин.
– Да самурая этого задрипанного, – сказал Егор. – Продавца из магазина Проспект.
– Да, и что дальше, – скептически поинтересовался Воронин.
– Как – что дальше? – Егор пожал плечами, недоумевая, с чего это вдруг Воронин прикидывается таким непонятливым. – Ты же у нас блюститель закона, сам все должен знать. Следствие там, суд…
– Да‑да‑да. – Воронин картинно хлопнул себя по лбу ладонью, а затем спросил: – Позвольте узнать, какие основания для возбуждения дела? Эта труба?
– Ну как же? – Егор растерялся, как ранее растерялся сторож. – Он напал на меня с мечем. Тому и свидетель есть.
– Меча его никто не найдет, – сказал Воронин жестко. – А свидетель твой… Сам видел, что я с ним сделал пять минут назад, а любой мало‑иальски способный адвокат вообще съест его живьем.
– Так что же, выходит, не будет ни ареста, ни суда?
– Нет, не будет.
Егор возмутился.– Этот самурай недоделанный пытался меня убить – ни с того ни с сего, без всякой причины. Возможно также, сто именно он убил Дениса и вашего следователя. И ты говоришь мне, что ничего нельзя сделать?
– Почему же, – сказал Воронин. – Кое‑что сделать можно.
– Что именно? – сердито спросил Егор.
Воронин ему не ответил, а задал вопрос сам:– Ты собираешься сегодня домой идти?
– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнил Егор.
– Ну и что, – сказал Воронин. – Отвечу, когда сочту возможным ответить.
И все. Егор знал, что допытываться бесполезно – Воронина ни мытьем, ни катаньем не возьмешь. Оставалось только надеяться, что ответить на такой важный вопрос он сочтет нужным в самое юлижайшее время.
Егор закрыл окна, переоделся из рабочего в повседневное, подобрал с пола половинки разрубленного самурайским мечом стульчика и показал их Воронину.
– Хороший у него меч. Почти без замаха – вжик! – и пополам!