Бухенвальдский набат

Соболев Александр

1961

СЕСТРЫ

Веками бытует в народе поверье на русской земле: однажды встречаются вроде Зима и Весна в феврале.

Метет по полям и дорогам густыми снегами пурга, идет по февральским сугробам Зима — величава, строга, соболья роскошная шуба, пуховая шаль на плечах, очерчены свежие губы, надменность в холодных очах... Шагает по скованной речке, склонился Мороз перед ней: — Живи, наша матушка, вечно, богатством несметным владей! Гуляй по бескрайним просторам! А службу мою ты учти...

Взглянула. А что в этом взоре? Попробуй узнай и прочти. По нраву ль ей верные слуги? Нужны ли ей горы добра?

Спешит к ней дыханием юга Весна — молодая сестра. Беседа

меж ними иль сговор — кто может язык их понять?

А небо нахмурилось снова, и вьюга пахнула опять...

Зима загрустила, роняет в тревожном раздумье слезу: не видеть ей яркого мая, не слушать ночами грозу...

1961

СНЕЖИНКИ ПАДАЮТ

Над лесом, над застывшею рекой, над полем и над каждою ложбинкой — царит повсюду в этот час покой... Снежинки кружатся, и падают снежинки.

Гуляет свадьба! Песни, пир горой, звучат магнитофоны, грампластинки. Шагает с первенцем родитель молодой... Снежинки кружатся, и падают снежинки.

Мальчонка за салазками бежит, в его глазах — задорные искринки!.. Как хорошо на этом свете жить! Снежинки кружатся, и падают снежинки.

Крестьянка натопила жарко печь и разлила удой вечерний в крынки, готовит тесто, чтобы хлеб испечь... Снежинки кружатся, и падают снежинки.

По радио читает диктор речь, о смерти ядерной вещает без запинки. Над всей Землей висит дамоклов меч! Снежинки кружатся, и падают снежинки...

1961

* * *

Вспоминается наступленье: гром орудий, в дыму небосвод. Зимний день боевого крещенья, мой родной атакующий взвод. Беззаветно сражались ребята, смерть косила иных на бегу... Пятна, пятна, багровые пятна на сверкающем белом снегу... Я припал к своему пулемету, вдруг... затих, захлебнулся бой. А потом я очнулся в санроте, с перевязанной головой. В полумраке увидел сестрицу на бессонном ее посту. Попросил: «Дай попить водицы. Пересохло совсем во рту...» Этот день я сквозь годы вижу и забыть никогда не смогу. Фронтовую армейскую книжку как реликвию берегу. И горжусь, что в пехотной части пулеметчиком был рядовым. Это очень большое счастье: возвратиться с Победой живым!

1960

Я ПОСАДИЛ ДУБОК

Я возле дома посадил дубок в апреле шестьдесят второго года. Он развернул один, другой листок, незримо потянулся к небосводу. Погожим днем, дремотою объят, он радовался и теплу и солнцу.

С дождем упал на первый листик яд — на нежный листик опустился стронций... В тревожный год дубок увидел свет: бесились водородные метели, и тысячи нацеленных ракет едва-едва над миром не взлетели, едва-едва не оборвалась нить...

Но разум встал безумию заслоном. Как верить хочется: тебе, дубок мой, жить, расти, мужать, шуметь могучей кроной, ветвями задевать за облака, увидеть те заманчивые дали, те новые и светлые века — о них мы и мечтаем, и мечтали. Коль сбудется, тогда, в расцвете сил, ты расскажи грядущим поколеньям, кто спас тебя — младенцем — от сожженья, кто жизнь от истребленья защитил.

1962

ДЕКАБРЬ

Декабрь — дикарь. Заметет, завьюжит, засвистит, закружит, скует, проморозит реки, в шубу загонит человека.

Завоет... Землю снегами покроет. И выше волну за волной гонит по крыше. Еду от пернатых упрячет...

Лошадь бежит в упряжке, бока в серебристом инее... Мороз. Небо, как лед, мутно-синее. Не надо кнута — бежит сама. Холодно. Можно сойти с ума!

А в комнате теплой раскрыт календарь. На листике — черным по белу — «декабрь». Явился он точно. Выходит, что зря его я рисую как дикаря. Озимые он по-хозяйски укрыл, сады и леса он ветрами промыл. Ты в голое дерево зорче вглядись и сразу заметишь: в нем теплится жизнь... Над трубами сизые валят дымы... Начало зимы — среднерусской зимы.

1962

* * *

Я у поверий не бывал в плену, к приметам нет особого доверья. Но лишь одну из них не премину: коль новый год раскрыл широко двери и календарь свои первый развернул листок, я должен написать хоть пару строк, как говорится, положить начало, чтоб муза мне без устали шептала и день за днем бурлил стихов поток.

Да будь неиссякаемым, исток!

1963

ЛЕБЕДЬ

Пруд в серебряных бликах, в окруженье ветвей. Слышны трубные клики — брачный зов лебедей.

Лишь один — изваянье, голова под крылом: у него поминанье о былом, о былом...

Вспоминается: вьюга все метет и метет. Заболела подруга: и не ест, и не пьет...

Но в какое-то утро пробудилась она, показалось, как будто снова силы полна.

Встрепенулась всем телом, был коротким разбег... В небеса не взлетела — только врезалась в снег!..

Злобно выли метели, и поземка мела. Может, дни пролетели, может, вечность прошла...

Иль весна на распутье задудела в дуду? Лебедь все перепутал как во сне, как в бреду...

То не ложь и не лепет, это с правдой в ладу: горем скованный лебедь на весеннем пруду...

1963

ЛЕСНАЯ СКАЗКА

Как в лесу весною поздней обручался дуб с березой. Лес полянки украшал, молодым добра желал.

Хороша была гулянка: чудо-скатерть, самобранка, расстилалась для гостей — что угодно ешь и пей!

Захмелев от браги майской, старый клен пустился в пляску, елки, юные сосенки хоровод вели в сторонке.

После свадьбы, честь по чести, дуб с березой жили вместе, в ясный день и в черный час их согласья свет не гас.

Так в любви струились годы, словно быстрой речки воды. ...Роковая ночь пришла, и береза умерла.

Но никто при расставанье не видал его страданий, но никто слыхать не мог по ночам тяжелый вздох... То ли дождь приносят грозы? То ли дуб роняет слезы? Седина на нем иль снег? Дуб один который век...

1963

* * *

Всё как будто бы так, как вчера: и такой же денек настоящий, и теплынь, и прохлада утра, солнца луч, на рассвете звенящий, шепот сосен на тихой заре, в полдень — шумный базар воробьиный, и кудахтанье кур во дворе, у забора все та же рябина, то же лето — цветенья пора, над цветами пчела золотая... Всё как будто бы так, как вчера, но чего-то сейчас не хватает. Что — внезапно уехал мой друг, очень близкий и очень сердечный? Нет, он рядом. Гляжу я вокруг: вот и сад, а над садом — скворечня, милый домик, пернатых дворец, ветер ветки над крышей качает...

Я не раз наблюдал, как скворец то и дело к птенцам прилетает. А сегодня скворцы не летят — всей семьей, видно, домик покинут. Я, невольно тоскою объят, отчего-то на сердце пустынно... Что ж поделать? Приходит пора — и пустеют не только скворечни...

Всё как будто бы так, как вчера, здешне всё и как будто нездешне.

1963

* * *

Вот уж старость моя по соседству, тянет северным ветерком. Почему ж не расстанусь я с детством, Несмышленыш, но с мудрым умом?

У меня есть завидная слава. Покорил я далекую высь. Отчего же тоска, как отрава, каждый час омрачает мне жизнь?!

1963

МОРЕ ВОССТАВШЕЕ