Через тернии – в загс!
Шрифт:
Алла снизошла до того, что ответно поцеловала Ульриха в щеку, искренне обрадовалась, что Королева вызвала Емельянова и тот не видит этого незапланированного свидания, и пригласила шведа подняться в офис. Она собиралась рассказать об их отношениях с Емельяновым. Об их серьезных отношениях. Он взял ее под руку и повел на рабочее место. Алле послышалось, будто ее кто-то окрикнул, она обернулась и натолкнулась взглядом на огромные черные очки. Яркая брюнетка, владелица синей иномарки, следила за ними из-за угла здания. Заметив, что ее инкогнито раскрыто, она испарилась вместе с огромными очками.
– Понимаешь, Ульрих, – начала Алла, как только устроилась в своем кресле, – пока тебя не было, многое изменилось.
– Что, – разволновался сразу тот, – что могло измениться?! – И он пересел на стул поближе к ней.
– Случилось то, что, – Алла выдержала паузу, собираясь с мыслями, – что я полюбила другого человека, и он ответил мне взаимностью. Понимаешь, Ульрих, мы любим друг друга…
– Ты больше не будешь называть меня Улей? – голосом профессионального трагика произнес швед.
– Емельянову это не понравится, – призналась Алла, – ты же знаешь, какой он ревнивый.
– Это Максим, – догадался тот, – он выбил тебя у меня!
– Отбил, – поправила Алла, – но, честно говоря, он меня не отбивал. Я не собиралась уезжать с тобой в Швецию.
– А я хотел сделать Аллочку своей русской женой, – разочарованно протянул Карлсон. – Ты живешь здесь, я приезжаю, мы часто видимся. – Он совсем опечалился и сник. – Я тебя люблю.
– Тебе так только кажется. Вот ты же уезжаешь на полгода и не думаешь обо мне. А когда приезжаешь, тогда твои чувства разгораются. Нет, – сказала она твердо, – это не любовь. Это что угодно, только не любовь. Я вот без Максима и дня не проживу.
– Где мое печенье и варенье?! – завопил Карлсон. – Я нервничаю.
– Не нужно, – успокоила его Алла, – сейчас я заварю тебе чашку чая. – Она достала припасы и поставила их на стол перед шведом. Вазочка с печеньем мигом опустела. Алла вновь ее наполнила.
– Стерпится, слюбится, – бормотал швед, жуя и вспоминая русские пословицы.
– Время – лучший доктор, – подсказала ему Алла.
– Если он тебя уронит, – заявил швед, – я подберу. Так и знай!
– Бросит, – поправила Алла, – нет, он меня не бросит. Ульрих, кругом столько молодых красивых девушек, почему ты уцепился именно за меня?!
– Ты не такая, как все. Ты – особенная.
Алле было очень приятно такое слышать, но она понимала, что беседу нужно заканчивать, иначе неизвестно, чем закончится этот разговор. Небеса услышали ее мольбу и втолкнули к ней в комнату Машу Галкину.
– Ульрих, это вы?! – обрадовалась она, завидев шведа.
– Нет, – тот отрицательно мотнул головой, – это не я. Это мое жалкое наподобие.
– Подобие! Жалкое подобие, – поправила его Машка. – Неправда. Вы – самый лучший швед из всех шведов, я-то знаю. – Она кокетливо погрозила ему пальчиком. – Быстренько расскажите новый анекдот!
У шведа снова загорелись глаза. «Нет, – подумала Алла, глядя на то, как Карлсон с Машей заразительно смеются рассказанной им короткой истории, – это не любовь!» И совесть ее успокоилась.
Маша забрала Ульриха к себе в отдел, перед уходом он попытался изобразить раненого быка, но не успел.
Алла воспользовалась тем, что временно осталась одна, и принялась выполнять намеченное накануне дело. Она не станет дожидаться, пока Емельянов приедет и скажет о том, что она уволена. Она найдет себе работу до этого грустного события. Алла открыла рекламные газеты и принялась читать первые попавшиеся объявления о вакансиях. Отлично, то, что нужно. Она взяла телефонную трубку и позвонила по указанному номеру. Там долго не хотели подходить к телефону, или сделать это было совершенно некому, но когда в трубке раздалось недовольное «Алле», разговаривать на тему трудоустройства уже не хотелось. Но она заставила себя.
– Доброе утро, – сказала Алла, – я звоню по поводу объявления о приеме на работу. Меня интересует вакансия секретаря.
– Сколько вам лет? – моментально подобрел мужской голос.
– А какое это имеет значение? – удивилась Алла, прекрасно понимая, к чему тот клонит. – У меня большой опыт работы: я уверенный пользователь, знаю документацию, могу вести кадровый учет…
– Не можете, – вздохнул мужчина, – шефа не интересует большой опыт, его интересует нечто большее.
– С этим тоже все в порядке, – призналась Алла, понимая, что ни за что на свете не пойдет к этому шефу. Но игру решила довести до логического завершения. У нее дочь скоро окончит институт, ее нужно будет пристраивать.
– А какого размера? – живо поинтересовался собеседник.
– Третьего, – честно призналась она.
– У вас хорошие шансы стать сотрудником нашей фирмы, – обнадежил ее голос, но Алла не стала дальше слушать и положила трубку. Итак, работа секретаря ей не светит или светит, но только не работа.
Алла углубилась в изучение списка требуемых рабочих рук, пропуская те места, где требовались ноги от ушей и смазливые физиономии. На вакансии секретарей она принципиально не обращала внимания. Как плохо разбираются в обстановке те, кто утверждает, что секретарь – это лицо фирмы. Секретарь – это лицо, ноги, грудь и молодость фирмы. Так будет точнее. Алла подчеркнула «работа, подработка, гибкий график» и позвонила по указанному номеру телефона.
– А сколько вам лет? – на этот раз поинтересовался женский голос.
«Они как сговорились», – подумала Алла и назвала свой точный возраст. Она же не замуж собирается выходить, а на новую работу, к чему скрывать свои года, свое богатство.
– Хорошо, – задумались на другом конце провода. – Возможно, вы нам подойдете для любителей старины, скажите ваши параметры.
Алла выложила про свой немаленький стаж, свое небольшое образование и многолетний опыт. Девушке на телефоне требовалось другое. Гибкий график с подработкой подразумевал совершенно иное, чем то, о чем подумала Алла. Внизу под этими объявлениями, как издевательство, находилось еще одно, предлагающее технологию омолаживания. Отметая вакансии секретарей и работу по гибкому графику, Алла нашла вакансию менеджера по прямым продажам. Продавать требовалось косметику, которую никто не покупал. В преподаватели, врачи и консультанты Алла не пошла сама, воспитателем ее не взяли – не позволяло образование. После многочисленных попыток оставалось одно объявление о наборе сотрудников в строительную компанию. Им требовались инженеры, мастера и бульдозеристы. Алла почувствовала себя изгоем и перевернула страницу. Перечень вакансий закончился.
– У меня проблемы, – призналась она Татьяне, к которой зашла после попыток поиска работы по рекламной газете. Она рассказала подруге обо всем, что случилось на юбилее. Татьяна округлила глаза и уронила авторучку. – Знаю, знаю, – поспешила ответить на ее красноречивое молчание Алла. – Я уже десять раз пожалела, что высказала директорше все, что думала. Но сейчас приедет Емельянов и сообщит мне о том, что она меня увольняет. Я не хочу, чтобы он меня жалел. Я хочу ему сказать, что уже нашла работу, на которую меня берут с огромным удовольствием. Ну, должна же быть такая работа, Танечка!