Через тернии – в загс!
Шрифт:
– Избавьте меня, милочка, от пикантных подробностей, – потребовала покрасневшая Эмма.
– Нет уж, слушайте! – вспылила Алла, которой показалось, что она нашла слабое место своей соперницы, – та не могла слушать про любовные утехи Емельянова с другими женщинами. – Емельянов очень любит позу Лотоса. Мне она тоже нравится, в этом случае мы пришли с ним, как вы там говорите, к консенсусу. Конечно, мы перепробовали почти все позы, это такое увлекательное занятие, вы даже не представляете! Ой, что я говорю, наверняка представляете. Вы же прожили с ним довольно долго…
– И до чего я дожила! – изрекла Эмма и подняла глаза кверху, прося помощи у небесного покровителя. Тот молчал, а Алла продолжала:
– А после секса мы любим выходить на балкон и стоять под лунным серпом совершенно голыми. Как вы думаете, это расширяет наш кругозор? Ага, вам не нравится, что мы гуляем с голыми попами при луне, как все голливудские герои! А вот соседу с третьего этажа очень нравится. Что вы там сказали? Экзо чего? И это у нас тоже было! А что еще будет! И не нужно хвататься за сердце, разыгрывать спектакль не перед кем, а я вам все равно не поверю. – Алла обратила внимание на то, как Эмма беззвучно пошевелила бледными губами. – Конечно, завтра же я напишу заявление об уходе, не беспокойтесь. Только после этого вы Емельянова все равно не получите! Я устроюсь работать в соседнем офисе, там как раз требуются начитанные дамы. И буду бегать к Емельянову каждые пять минут! Что, съели?! А кроме того, могу вас заверить, Эмма Ольговна, у меня в «Меченосце» все схвачено – кругом доносчицы.
– Олеговна, – поправила та машинально, хватая свою сумку.
– Да, – с жаром согласилась Алла, – Эмма Ольговна! Олеговна или как вас там, какое дурацкое отчество! Емельянова вы все равно не получите. Я – роковая для него женщина, меня он не бросит никогда!
Эмма обежала стол с обратной стороны и направилась к двери.
– Постойте! – закричала ей вслед Алла. – Вы не дослушали про моего будущего ребенка, старая вы кошелка!
– Ребенка?! – Эмма на ватных ногах, как парализованная, толкнула собой дверь.
– Да, ребенка, – заявила Алла, – я рожу ему ребенка. Вот вы никогда не сможете для него это сделать.
Эмма вышла, не глядя на счастливую соперницу.
Смоленский вызвался отвезти Королеву, но та наотрез отказалась, сославшись на то, что хочет сразу лечь спать. К тому же она сухо заметила, что профессор не воздерживался от употребления спиртных напитков, и она не будет чувствовать себя спокойно, если он сядет за руль. Ей вызвали такси, а огорченный Пал Палыч остался ночевать у матери. Емельянов и оставшиеся гости вышли проводить Эмму. Алла стояла поодаль и жалела, что наговорила кучу гадости. К чему? Она и так счастлива. Емельянов собрался везти ее к себе домой. Но когда тот подошел к Эмме прощаться, Алла нахмурилась. Нет, правильно сделала, что все ей высказала, ничего у них не закончилось. Емельянов с чувством поцеловал Эмму в щеку.
– Максим, – прошептала та, – это правда? Ты с голым задом при луне?
– Откуда ты набралась этой пошлости? – удивился Емельянов, отстраняясь от нее и глядя в глаза.
– И Камасутра? – прошептала ему Эмма.
– Полезная книга, – кивнул головой Максим, – только не увлекайся ею на ночь.
Эмма вздохнула и села в машину. Спросить про ребенка у нее не хватило смелости. Это был веский аргумент в пользу Хрусталевой. Но достаточно было того, что он признал Камасутру полезной книгой. Значит, все, что Алла говорила, – правда!
– Позвони, как доберешься, – попросил ее Емельянов.
– Позвони мне, дорогая, – оттолкнул его Смоленский и поцеловал Эмме руку. – Я буду очень волноваться! И сам тебе позвоню.
– Позвони мне, позвони, – пропела Алла и помахала своей бывшей генеральной директорше. Теперь-то ее точно уволят.
– Что-то страшно хочется соленых огурцов, – призналась она Людмиле Александровне.
– На солененькое потянуло? – встрепенулась юбилярша, провожая машину с будущей, как она считала, невесткой. – Как жаль, что меня не ждут подобные сюрпризы.
– Вы что же, – изумилась Алла, – хотите забеременеть?!
– Пойдем, – Людмила Александровна обняла ее, – накормлю тебя огурцами. Что же ты моих грибочков маринованных не попробовала за столом? – И она снова стала прежней, добродушной старушкой.
«Неужели, – подумала Алла, – Людмила Александровна старалась казаться лучше именно для Эммы? Но та Людмила Александровна была ненастоящая Людмила Александровна, хотя и полностью соответствовала чину свекрови генерального директора».
Емельянов остался со Смоленским, и оба закурили. О чем они говорили, Алла не знала, она уплетала на кухне соленые огурцы с маринованными грибами. За мужчинами отправилась следить Аленка, она не могла бросить на произвол судьбы своего профессора и, возможно, своего будущего отчима. При сегодняшнем знакомстве Максим ей очень даже понравился, и она поняла, что это было взаимно.
А вскоре Алла с Емельяновым уехали. В машине, несущейся по пустой полутемной трассе, негромко играла приятная музыка. Алла сидела рядом с Емельяновым и разглядывала его мужественный профиль. Эмма назвала его мальчиком. Но он совсем не мальчик, как она ошибается! Он настоящий тридцатипятилетний мужчина, который вправе принимать самостоятельные решения. Одно из них он уже принял, он выбрал ее. И чем быстрее Эмма это поймет и смирится с неизбежностью, тем лучше для них всех.
Глава 12
Нет соперницы, нет проблемы
Все началось с того, что Емельянов утром довез Аллу до офисного здания, высадил и направился к Королевой, та позвонила ему и назначила встречу. В том, что на этой встрече она потребует немедленного увольнения Хрусталевой, Алла не сомневалась. Трагически пожелав Максиму доброго пути, она поглядела вслед машине и направилась ко входу. Но дойти спокойно ей не удалось. К ней бросился невесть откуда взявшийся Карлсон.
– Аллочка! – кричал он. – Подожди!
Алла обернулась и очутилась в его объятиях.
– Милая, дорогая, ненавиденная, – восхищался швед, чмокая ее в обе щеки.
– Ненаглядная, – машинально поправила его Алла и добавила: – Доброе утро, Ульрих.
– Доброе, доброе, – продолжал радоваться тот. – Солнце, море и цветы, и со мною рядом ты!
– Стихи?! – поразилась Алла, остановившись на ступеньках входа. – Ты выучил для меня целое стихотворение?
– Выучил, да, – мотал головой довольный швед, которому, как думала Алла, это самое солнце сильно напекло макушку. – Бросай все, поедем со мной на море! Бросай всех, поедем со мной! – Он тряс ее за руки, стараясь расшевелить и вызвать ответную реакцию.