Чёрный хребет. Книга 4
Шрифт:
Готов выбросить из головы накопившуюся за поколения ненависть и трезво посмотреть на сложившуюся ситуацию. Это не просто дикарь, а умнейший из дикарей. Мне Дверон казался весьма сговорчивым, а оказалось, что Зитрус его обошёл.
А посмотреть на него — никогда не скажешь, что под этой лысой черепушкой, с вытатуированной змеёй, скрывается человек, который видит дальше собственного носа.
Всё это время я считал, что он покрыт боевыми шрамами с ног до головы, а оказывается, что это не шрамы, а жизненный опыт. Волей-неволей
— Спасибо, — говорю. — Для меня очень важно услышать такое.
На лице Зитруса появляется лёгкая улыбка. Кажется, он сильно смущён от того, что ему пришлось извиняться за свои мысли и поведение.
— А ещё мне очень нравится твой праздник, — говорит. — Даже не так, нам очень нравится твой праздник. Я поговорил с ребятами и оказалось, что большинство из нас рады повеселиться, хоть и скрывают это.
Уж конечно им нравится. Фаргар принёс столько дармового алкоголя, что хватит раскрепостить даже самых негативно настроенных. А когда ты пьян и весел — трудно обижаться на организатора праздника.
— В общем, — продолжает Зитрус. — Пусть мы и ведём себя слегка враждебно, но это из гордости.
— Понимаю, — говорю.
— Так что… вот. Это всё, что я хотел сказать.
Зитрус протягивает руку, пожимаю её. Надо же, я принёс этот жест и теперь он распространяется по деревням как общепринятый. Только здесь им пользуются и дети, и женщины, вообще все.
Стараюсь скрыть свою радость.
Это намного больше, чем я рассчитывал получить от праздника. Изначально я хотел, чтобы между деревнями уменьшилась пропасть, но она, похоже, стала настолько мала, что теперь её можно перешагнуть.
И только недовольное лицо Хоба, который смотрит в нашу сторону, портит всё впечатление.
Надеюсь, однажды парень сможет оставить старые счёты и забыть о том, как сильно он ненавидит окружающих людей.
Глава 11
Внезапно праздник превращается из сборища, где каждый присутствующий отбывает повинность, в лёгкий и ненавязчивый.
Теперь все вовлечены в состязания и либо учавствуют в них, либо болеют за своих фаворитов. Особенно друзья из Дигора. Их среди нас меньше всего, но кричат они громче всех.
— Гарн! — кричит Хуберт с другой стороны поля. — Ты же добавил меня к победителям?
— Добавил! — кричу с недовольным видом.
Хуберт только что болевым приёмом заставил сдаться одного из наших парней. Если в фехтовальном турнире Дарграг одерживал победы чаще всего, то в рукопашной схватке наша деревня терпела поражение за поражением. У нас и так было не много участников, а к концу первого этапа осталось всего семь: Чемпин с Брасом, Буг, Роддер, Торнат, Гланд и Симмос.
Ничтожное количество в сравнении с двумя с половиной сотнями участников из других деревень.
Как оказалось, основная
— Надо было добавить весовые категории, — говорю.
— Чего? — спрашивает Вардис.
У моего брата под глазом начинает расплываться фингал от удара Зитруса. Помощник старосты Орнаса оказался весьма прытким и легко выкинул моего брата из состязания. Ещё одна причина, почему тот изменил своё отношение к празднику — сразил двух соперников и внезапно ощутил азарт победы.
— Весовые категории, — говорю. — Чтобы тяжёлые бились с тяжёлыми, а лёгкие с лёгкими. Я, например, вешу раза в полтора меньше Симона. У меня против такого нет никаких шансов.
— Если ты слишком дохлый — нечего лезть драться, — философски замечает Вардис. — Нечего всякую ерунду выдумывать. Категории какие-то.
— Может, ты и прав.
После первого этапа соревнований мы объявили небоевые дисциплины: бег на короткую дистанцию, бег на длинную, а так же метание камня и стрельбу из лука по мишеням. На этот раз участников оказалось намного больше, пришлось назначить отдельных людей на каждый вид состязаний, чтобы они записывали результаты.
— Пойду подкину чего-нибудь в топку, — говорит Вардис. — Принести тебе еды?
— Кувшин с водой, пожалуйста.
Брат уходит, а я слежу, как окружающие прикладываются к бурде, которую Фаргар по какой-то причине считает вполне приемлемым алкоголем. К середине второго дня присутствующие выпили весь мёд, который доставил Дигор. Это был очень вкусный, но слабый напиток в процентном содержании спирта.
Осталось лишь пойло.
На вкус — моча бронтозавра. Крепкое, пить невозможно, но окружающие продолжают закидываться им, поскольку неизвестно, когда в следующий раз им представится шанс захмелеть.
Да и я пью, перебарывая отвращение.
Стараюсь рассчитать нужную дозу, чтобы снять скованность, но не скатываться в сопли, как некоторые вокруг. Всегда считал, что алкоголь нужен только чтобы слегка развязать язык, но жидкий демон из Фаргара так быстро даёт в голову, что можешь улететь в нокаут быстрее, чем успеешь опомниться.
— Как же хорошо, — говорю.
Вокруг никого нет.
— Эй, — зову Зуллу, стоящую неподалёку. — Иди сюда!
— Я занята! — отвечает.
— И чем же?
— Стою тут.
— Да брось! — говорю. — Посиди рядом со мной! Не оставишь же ты меня одного наедине со стаканом фаргарского пойла!
Девушка глядит на меня и корчит рожу. Я корчу ей такую же. Не знаю, чем она занимается, но двигаться с места не будет.
Теперь, когда мой план даёт плоды, хочется разделить свою радость с кем-то. К чему иметь хорошее настроение, если не можешь им поделиться? Но, как назло, вокруг все увлечены соревнованием по стрельбе и никто не хочет ко мне присоединиться.