Черный лебедь. Романы
Шрифт:
– Ах, да, - мрачно сказал Бандри.
– Тома Лича, конечно.- Мгновение он колебался, острым взглядом всматриваясь в бледное лицо лейтенанта.
– Живого или мертвого, как было условлено, - добавив он то ли вопросительно, то ли утвердительно.
– Что? Он уже мертв?
– изумился лейтенант Шарнез.
Бандри кивнул и, повернувшись, пошел вверх по берегу, к толпе пиратов и тому, что лежало за ними.
Де Берни двинулся за ним и, придержав его на мгновение за плечо, что-то прошептал. Слова француза вызвали оживление на бледном лице пирата. Ухмыльнувшись и кивнув головой, Бандри пошел дальше, а де Берни медленно вернулся назад и по требованию Шарнеза вошел в ожидавшую лодку.
Наблюдая за всем этим, Присцилла все видела и поняла.
– Трусы! Предатели и трусы!
– вскричала она.
– Они выдали его! Выдали, чтобы спасти свои гнусные шкуры!
Майор, старавшийся не выдать удовлетворения, ответил как можно равнодушнее.
– Естественно. Можно ли ждать от них чего-нибудь другого?
Здесь Присцилла, почувствовав внезапную слабость, покачнулась, и майор поддержал ее рукой.
Мягко поддерживая, он подвел ее к главному люку и осторожно усадил на комингс. Здесь, упершись локтями в колени, она положила голову на руки и молча предалась своему горю. Майор уселся рядом и нежно обнял ее за плечи. Он сделал это, хотя его душила ревнивая обида на такое выражение безграничного горя. Но слов утешения для нее у него не нашлось.
Офицер, расхаживавший у перил на квартердеке, смотрел сверху на них, а с бака разглядывали несколько матросов. Но мисс Присцилла ничего не видела и не слышала. Горе и ужас сковали ее чувства, словно вырвали часть ее самой.
Она пришла в себя только при появлении крупной фигуры адмирала, который, в сопровождении двух человек, неуклюжей поступью пересек шкафут. Как во сне услышала она, как кто-то сказал, что Шарнез возвращается. Она посмотрела на сэра Генри, подошедшего уже к фальшборту, и услышала его гневный с металлическими нотками голос:
– А где же Лич, черт побери? Все-таки Шарнез не прихватил его. Будь проклят, этот дурак! Эй там, внизу, Олдридж! Прикажи Бенджамину и его канонирам приготовиться. Они могут понадобиться в любой момент! Я смету их всех к дьяволу. Я проучу этих собак! Уж не думают ли они, что могут шутить с Генри Морганом?
– Что за черт, Шарнез? Где Том Лич?
– Одну минутку, сэр Генри, - раздался снизу голос лейтенанта.
Баркас стукнулся и заскрипел о борт корабля. Мгновение спустя перед изумленными, полными страха глазами Присциллы предстала фигура де Берни, показавшаяся над фальшбортом. Он появился на вершине трапа, спокойный и улыбающийся, каким она привыкла его видеть в минуту опасности. Представлялось невероятным, чтобы человек мог так смело встретить свою судьбу.
Стоявший ниже и немного в стороне сэр Генри хмурым видом ответил на жизнерадостную улыбку француза, а тем временем из-за фальшборта появилась голова и плечи Пьера.
– Что это значит?
– проревел сэр Генри.
– Где, черт возьми, Лич?
Держась за линь, де Берни полуобернулся к Пьеру и протянул левую руку. Мулат передал ему узел из грубой серой парусины, измазанной кровью. Де Берни взял его, взвесил в руке и бросил на палубу. С глухим стуком узел упал к ногам сэра Генри. Адмирал взглянул на него, а затем, нахмурившись, на де Берни.
– Здесь все, что вам нужно, - сказал он.
– Все, что вы требовали. Голова, за которую вы назначили цену в пятьсот фунтов.
– Боже праведный!
– шумно вздохнул сэр Генри, и лицо его побагровело. Он снова опустил взгляд на ужасный узел, от которого по желтой палубе медленно растекалось пятно. Затем он дотронулся до него носком ботинка. Сделал он это вначале в высшей степени осторожно, а потом энергично отбросил в сторону.
– Уберите прочь!
– прорычал он одному из сопровождающих и снова обратил внимание на де Берни.
– Ты проклятый педант, Чарльз!
– фыркнул он.
Де Берни легко спрыгнул на палубу.
– Иначе говоря, человек, верный своему слову, или хвастовству, если вам больше нравится. Чтобы поймать вора, нужен другой вор, поэтому, как считает находящийся здесь майор Сэндз, вас и назначили губернатором Ямайки.
Сэр Генри бросил взгляд в сторону майора, в изумлении поднявшегося на ноги. Присцилла, между тем, продолжала сидеть, глядя во все глаза и едва осмеливаясь поверить тому, что частично стало, наконец, проясняться.
– О?
– сказал сэр Генри.
– Он так думает? Ба!
– и, пожав плечами, исключил напыщенного майора из дальнейшего обсуждения.
– Нам есть над чем подумать и без этого. И многое требуется объяснить.
– Вы получите любое объяснение, какое только пожелаете, когда заплатите мне пятьсот фунтов за эту голову и еще пятьсот, которые проспорили, говоря, что я не смогу доставить ее вам.
У Моргана перекосилось лицо.
– Ладно. Но тебя, Чарльз, никогда не одолевают сомнения?
– Не было поводов к этому. Хотя последние три дня я уже начал было сомневаться. Вы на три дня опоздали, и эти три дня стали для меня адом, так как пришлось терпеть от этой собаки невыносимые оскорбления. Но я сполна расплатился с ним, когда сегодня утром увидел вас на горизонте. К тому же это было необходимо, чтобы, как вы говорите, оказаться педантом.
– Во всяком случае, мы квиты, - проворчал Морган.
– За то, что ты находился в смертельной тревоге, сейчас лишь, благодаря моей уловке, удалось вырвать тебя из их рук. Где бы ты был сейчас, если бы я не потребовал от них выдать и тебя?
– Там, где я заслуживал оказаться, доверившись дураку. Поскольку только дурак мог придумать нечто столь очевидное.
Морган надул щеки.
– Наглец! Я никогда не испытывал удовольствия от твоей самоуверенности.
– Разве я не признаю этого? И разве я сделал меньше, чем обещал?
– О, согласен с этим. Но будь ты проклят, мне кажется, удача сопутствует тебе.
– Немного. Она избавила меня от хлопот по поиску Лича, как я вначале намеревался. Он сам натолкнулся на меня, когда я направлялся к Гваделупе. Но это не имеет особого значения, за исключением того, что я избавил правительство от расходов на приобретение корабля для поисков Лича.
– Ступайте вниз, - сказал Морган.
– Я хочу узнать об этом все.
22. СУМАСШЕСТВИЕ ПРИСЦИЛЛЫ