Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Чума в Бедрограде
Шрифт:

— Для сравнения, у кого больше, это не имеет значения, — не оспаривал первенство головорез с серьгой (интересно, был ли он головорезом с серьгой, когда им прикрывали брешь в идеологии?).

— Не рой себе яму, — подключался Дмитрий Ройш. — Если степень академичности не имеет значения, то ты тем более выигрываешь. Скопцов в Вилонском Хуе всяко больше тысячи, и что с того, что главным посылом той твоей речи было «пожалуйста, не убивайте и не оскопляйте нас»?

— И они поверили? — изумлялся Виктор Дарьевич.

— Вы сами говорили о коллективных

галлюцинациях, — пожимал плечами головорез с серьгой. — Скопцы к этому делу привычные. Подумаешь, явление народу божественных сущностей. Главное — отвести их подальше от архетипической схемы принесения бога в жертву, но тут есть несколько достаточно изученных закономерностей. Отведёшь — и наслаждайся поклонением сколько влезет. Хотя, конечно, та ещё комедия.

— Потрясающе, — радовался Виктор Дарьевич. — В Европах бы удавились!

— В смысле? — переспрашивал головорез с серьгой.

— Ой, вы же, наверное, не знаете, — соображал Виктор Дарьевич. — Они там за последний десяток лет взяли моду верить только выкладкам естественных наук, потому что, мол, у прочих слишком низки шансы быть верифицированными. Это всё попытки выключить Всероссийское Соседство из мировых академических процессов хоть частично. И ведь представьте: воруют у меня бесконечно — психиатрию, психофизиологию, но базовые постулаты когнитивной науки якобы не признают.

— Да ты ебанись, — присвистывал головорез с серьгой. — Вот так покинешь цивилизацию ненадолго, и всё, дом родной потом не узнаешь. Что у нас ещё произошло: отказ Европ от религии, реформа языка, изобретение летательных аппаратов?

— Нет, — смеялся Виктор Дарьевич. — Пока всего лишь изобретение устройств, записывающих не только звук, но и изображение. В семьдесят шестом, кажется, первые появились.

— О да, я слышал, — неожиданно ёрничал головорез с серьгой.

— Это же невероятно удобно, — пояснял Виктор Дарьевич. — Мы фиксируем операции, мы можем наблюдать за течением любого эксперимента своими глазами, не вмешиваясь…

— Вы знаете, — ухмылялся головорез с серьгой, — мне как раз в семьдесят шестом довелось наблюдать, не вмешиваясь. Благодаря техническому прогрессу.

— Тогда вы тем более должны понимать, как это здорово! — воодушевлялся Виктор Дарьевич.

— Обдрочиться, — соглашался головорез с серьгой.

— А, я понял, — хлопал себя по лбу Виктор Дарьевич. — Их же не для экспериментов делали в первую очередь, а для допросов и прочих…

— Воздействий, — огрызался почему-то Дмитрий Ройш.

— Да, да, — вспоминал Виктор Дарьевич, — Медкорпусу-то эти устройства достались в подарок от Бедроградской гэбни, это их инженеры ваяли. Вы знаете, там в гэбне есть один умный мальчик…

— Знаем, — мрачнел на глазах Дмитрий Ройш.

— И всё-таки — умный мальчик, — качал головой Виктор Дарьевич.

— Будущее госслужбы, — закуривал головорез с серьгой. — Я его вообще-то очень уважаю после Колошмы. Спас паршивую ситуацию, сшив мне то обвинение. А так стольким бы людям не поздоровилось, вплоть до фаланг.

— Ещё бы не спас, — самодовольно брал портовую самокрутку Виктор Дарьевич. — Вы думаете, я его просто

так в семнадцать лет в ревизоры бедроградского отделения Медкорпуса брал? Он же из моего экспериментального отряда. Там всякие вещи делаются, но по одному человеку за выпуск растим на особых условиях — изолированно от других детей, по усиленной учебной программе, с ответственными поручениями и так далее. Против всех правил педагогики на самом-то деле, но кадры из них потом получаются высочайшей компетенции.

— Как вам в принципе удалось выбить целый отряд, где можно развлекаться и плевать на педагогику? — недоумевал головорез с серьгой.

— Как-то, — разводил руками Виктор Дарьевич. — Он и до нас служил кому-то экспериментальной площадкой, но к тому моменту, как я попробовал его заполучить, видимо, уже не был нужен прежним владельцам. Так что никаких проблем — если деньги есть, твори что хочешь в одиннадцатом отряде.

— Как говаривали в былые времена на Колошме, отличная вывеска для туристов, — совершенно обалдевал Дмитрий Ройш. — Но так-то это безумие, конечно. И умный мальчик — ваш, и одиннадцатый отряд — ваш, и микрофлора пяток скопцов вам любезна. К чему вы вообще руки приложить не успели?

— Ну, эротические эксперименты на детях, да. Ну, с подконтрольностью исследовательской группы вышла накладка, да. Но, — не собирался сдаваться Виктор Дарьевич, — четырнадцать-пятнадцать — это разве ещё дети?

— Нет, конечно, — вступался за Виктора Дарьевича головорез с серьгой.

— Какая разница, дети или нет? — упрямился Дмитрий Ройш. — Как будто если лишить взрослого человека возможности самому выбирать некоторые аспекты своей биографии — от места проживания до того, имеет ли он страстные чувства в адрес своих воспитателей, — сильно лучше получается. Вы так говорите про детей и недетей, как будто это разные биологические виды, и одних можно, а других нельзя.

— Давайте оставим вопросы морали, — брыкался Виктор Дарьевич. — Они к результативности исследований отношения не имеют. Тем более что лично вы живы и вроде как в порядке — о чём тогда разговор?

— При чём тут мораль, — возмущался Дмитрий Ройш. — Я-то, может, и в порядке, но, во-первых, есть не только удачливый я, а во-вторых, степень моего порядка вы как, на глазок оцениваете? Подобные неверифицированные выводы ненаучны, в конце концов!

— Вы не понимаете значимости того проекта! — вздыхал Виктор Дарьевич. — Если б не сорвалось, мы бы прояснили важнейший вопрос…

— Блокируется или не блокируется инстинкт самосохранения менее значимыми инстинктами, если их искусственно подкорректировать? — уточнял головорез с серьгой.

— Я бы не назвал это «подкорректировать», тут мы имеем дело с… — начинал, но притормаживал Виктор Дарьевич. — Подождите, как вы догадались?

— Путём длительных контактов с бывшим экспериментальным материалом, вестимо, — усмехался головорез с серьгой.

— Серьёзно? — буквально подпрыгивал Виктор Дарьевич. — Тогда вы, с вашей-то академической подготовкой, можете прямо сейчас заполнить некоторые пробелы. Это совершенно неожиданная удача! Я давно и думать забыл, а тут…

Поделиться:
Популярные книги

Запасная дочь

Зика Натаэль
Фантастика:
фэнтези
6.40
рейтинг книги
Запасная дочь

Идеальный мир для Лекаря 7

Сапфир Олег
7. Лекарь
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 7

Мастер 6

Чащин Валерий
6. Мастер
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 6

Кодекс Охотника. Книга IV

Винокуров Юрий
4. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга IV

Архил...?

Кожевников Павел
1. Архил...?
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Архил...?

Ну привет, заучка...

Зайцева Мария
Любовные романы:
эро литература
короткие любовные романы
8.30
рейтинг книги
Ну привет, заучка...

Барон диктует правила

Ренгач Евгений
4. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон диктует правила

На изломе чувств

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.83
рейтинг книги
На изломе чувств

Охота на эмиссара

Катрин Селина
1. Федерация Объединённых Миров
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Охота на эмиссара

На границе империй. Том 7. Часть 2

INDIGO
8. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
6.13
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 2

Король Масок. Том 1

Романовский Борис Владимирович
1. Апофеоз Короля
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Король Масок. Том 1

Релокант

Ascold Flow
1. Релокант в другой мир
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Релокант

Адмирал южных морей

Каменистый Артем
4. Девятый
Фантастика:
фэнтези
8.96
рейтинг книги
Адмирал южных морей

Возвышение Меркурия. Книга 17

Кронос Александр
17. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 17