Чувство льда

Маринина Александра

– Нанусь, – он примирительно улыбнулся и снова потрепал Нану по руке, но в пылу гнева она этого ухитрилась не заметить, – не гони волну, все будет в порядке. Если тебя это так достает, я поговорю с Борькой. А насчет договора ты погорячилась.

Ну конечно, погорячилась она, как же! Служба безопасности издательства не имеет лицензии на осуществление охранной деятельности, соответственно, и права на ношение оружия нет, поэтому издательство заключило договор с частным охранным агентством, обладающим всеми необходимыми разрешениями и прочими бумажками. Люди из агентства «Цезарь» дежурили в издательстве вместе с подчиненными Наны. На всякий случай. Мало ли что. И террористы есть на свете, и ворье всякое. Кроме того, они осуществляли сопровождение инкассаторов, когда из банка привозили зарплату.

Надо ли говорить, что хозяином агентства был какой-то знакомый Александра Филановского, и сколько бы Нана ни жаловалась директору, сколько бы ни писала докладных о нарушениях, ежедневно допускаемых парнями из «Цезаря», Александр только улыбался и просил «не гнать волну». Ссориться с приятелем ему не хотелось. «Цезарь» буквально на ладан дышал, когда Филановский, желая помочь приятелю, велел Нане заключить с ними договор на охранные услуги, и только благодаря этому договору агентство до сих пор как-то существовало. Не перезаключить с ними договор означало бы выкопать могилу фирме и поставить в сложное положение ее владельца, Бориса Родюкова.

– Ты представляешь, – Филановский ловко ускользнул от неприятной темы и снова вернулся к Катерине, – пока мы через толпу пробирались, она уже ухитрилась бюстом к моему локтю прижаться, а как только танцевать начали, так вообще полный караул. Она явно танцпол с постелью перепутала, а меня – с Андрюхой. Нет, надо срочно что-то делать, пока он не просек поляну и не начал ревновать, иначе мы потом сто лет это дерьмо не разгребем.

– А ты не преувеличиваешь? – недоверчиво спросила Нана.

– Насчет Кати?

– Да нет, насчет Кати я не сомневаюсь, тут все видно невооруженным глазом, я специально присмотрелась. Я имею в виду: насчет тебя и Андрея. Может, ты зря беспокоишься?

– Не зря, Нанусь, не зря, – он потрепал ее по руке, в которой все еще был зажат мобильный телефон. Нана вздрогнула, как всегда вздрагивала от его прикосновений, и тут же опасливо глянула на шефа: не заметил ли? Нет, не заметил, обошлось. – Единожды солгавший, кто тебе поверит? До сих пор у Андрюхи никогда не было повода опасаться, что я могу увести у него бабу, потому что я действительно никогда этого не делал. Стоит ему хотя бы один раз что-то заподозрить – и все, хана. Он перестанет знакомить меня со своими подругами, перестанет приходить с ними ко мне в гости, в издательство, на наши мероприятия. Ну, может, не окончательно перестанет, но постарается избегать. Эта трещина будет расширяться и углубляться, и мы оба будем страдать. Мы с ним – одно целое, нас разделять нельзя. Я этого не допущу. Все, решено, я сейчас найду Катерину и скажу, что нам надо серьезно поговорить.

– Что, прямо здесь? – скептически осведомилась Нана.

Мысль о серьезном разговоре в толпе подвыпивших развеселых сотрудников издательства показалась ей смехотворной. Все равно что надеть смокинг с панамкой и пляжными тапочками.

– Нет, конечно, не буду портить праздник. Договорюсь с ней о встрече. В общем, что-нибудь придумаю. Все, Нанусь, – он резким и одновременно легким движением поднялся с обитого кожей диванчика, – я пошел. Кто там с моими?

– Андрей. Я попросила его не отходить, пока я не вернусь.

– Умница! Еще раз спасибо тебе, что выручила. Пропал бы я без тебя, ей-богу. Но ты все-таки посматривай за мной, ладно? А то мало ли что, вдруг мне снова помощь потребуется.

– Ладно, – улыбнулась Нана и поспешила на своей боевой пост.

* * *

Марина Савицкая глаз не спускала с красивой девушки в облегающем блестящем платье, с которой Филановский начал было танцевать. От ее ревнивого взгляда не укрылось ничего, ни движение, которым девушка прижала грудь к его руке, ни то, как она прильнула к Саше.

Да, между ними все кончено, и Марина с этим не спорила. Любовный пыл иссяк, романтическая составляющая потухла, но Саша заявил, что они должны остаться друзьями и она всегда может рассчитывать на его помощь и поддержку, не посторонние, чай, люди. Саша предложил ей работу в своем издательстве и хорошую зарплату, и Марина с радостью согласилась. С радостью – потому что была беременна от Филановского. Срок совсем маленький, еще полно времени на то, чтобы принять решение: делать аборт или рожать.

Родить хотелось, но было страшно, что в одиночку она ребенка не поднимет, а если Саша готов помогать – тогда совсем другое дело. А он ведь и в самом деле готов, иначе разве стал бы он брать Марину на работу? Хотел бы навсегда разделаться с ней, чтобы никогда больше не видеть, – так и поступил бы, а он сознательно идет на то, что будет видеть ее каждый день, сталкиваться в коридорах, а то и разговаривать наедине в своем кабинете по каким-нибудь служебным вопросам. Может быть, не все еще потеряно? Может быть, он чувствует, что наступившее охлаждение – явление временное, преходящее, а на самом деле связь между ними так глубока и прочна, что обязательно возродится, вот и не стал отпускать любовницу слишком далеко, приблизил к себе, привязал. Марина готова ждать, и отношения возобновить тоже готова, и не потому вовсе, что продолжает безумно любить Филановского, нет, но потому, что хочет иметь этого ребенка, но боится, что одна не справится. Конечно, мама с папой у нее есть, но это совсем не то же самое, что отец малыша, к тому же весьма состоятельный. Марина Савицкая была, в общем-то, женщиной без излишних иллюзий и о ценах в нынешнем мире осведомлена очень даже неплохо, то есть знала, что почем, в том числе и хорошие продукты, и качественная одежда, и профессиональное здравоохранение, и образование. Вырастить здорового полноценного ребеночка и дать ему нужные знания и профессию – дело ой какое недешевое, одной ей не потянуть, да и для психического формирования малышу необходимо иметь перед глазами образцы не только женского, но и мужского поведения, а значит, нужен отец, пусть и приходящий, но нужен. И время уже подошло, все-таки двадцать восемь ей, надо рожать, пока есть молодость, силы и здоровье, а то ведь неизвестно, как все сложится в дальнейшем. Но если Филановский не собирается помогать ей растить ребенка, то она сделает аборт. Вопрос в том, когда сказать Саше о своей беременности, сейчас или потом, когда примет решение рожать? Если он взял ее на работу, если хочет держать при себе, то это о многом говорит! Дорогого стоит.

И что эта девка к нему прилипла? Прямо не отдерешь! Может, это его новая пассия? Ну дает Филановский, не постеснялся пригласить ее на корпоративную вечеринку, хотя рядом жена стоит. А может, она тоже работает в издательстве? Нет, вряд ли, Марина здесь с самого начала, она видела, что девица явилась намного позже, после торжественной части, и явилась не одна, а в сопровождении Сашиного брата. Хотя кто знает, возможно, это для отвода глаз…

– Ну и как вам трудовой коллектив, в который вы собираетесь влиться?

К ней подошел приятного вида рыжеватый мужчина со стаканом в руке. Держался он вполне уверенно, но наметанным глазом Марина увидела, что выпил он изрядно.

– Пока не разобралась, – она мило улыбнулась. – Может, вы меня просветите? Расскажете, кто есть кто?

Она была не против пообщаться хоть с кем-нибудь, ей было скучно, ведь Марина никого здесь не знала, и никто с ней не разговаривал.

– Тогда начнем с меня, – с готовностью согласился рыжеволосый. – Станислав Янкевич, руковожу отделом продаж. А вы, кажется, Марина?

– Да, – подтвердила она.

– И идете в отдел рекламы, – уточнил Янкевич.

– Совершенно верно.

– А образование у вас?.. – Он сделал выразительную паузу.

Она смешалась.

– Текстильный институт.

– И все? – он удивленно приподнял брови.

– Все.

– В рекламных службах когда-нибудь работали?

– Нет, не приходилось.

– Тогда вам прямая дорога в один из наших клубов, – он пьяно ухмыльнулся. – Вы там придетесь ко двору.

– Клубов? – недоуменно переспросила Марина. – Вы о чем?

– У нас, дорогая Мариночка, есть целый клуб сотрудников, которые ничего не умеют, но зарплату получают исправно. Нет, я ничего не хочу сказать, все они – прекрасные люди, личные друзья шефа или друзья и родственники его друзей и родственников. Делать они ничего не могут, толку от них никакого, но надо же как-то проводить рабочее время, вот они и собираются на чашечку кофе, которая превращается в огро-о-омный котел, в нем кофе много, и сплетен тоже достаточно, варево получается отменное, на целый день хватает. Я понятно излагаю?