Цитадель тамплиеров
Шрифт:
— Я провел следствие, мессир, но пока не удалось найти брешь, через которую…
Д’Амьен сардонически усмехнулся.
— Другими словами, пока вы упивались своей болтовней, принцесса Сибилла… Кто он?! — сменив тон, крикнул великий провизор. — Она томится не вообще, а по кому-то!
Савари прижал руки к груди.
— Клянусь, она полгода не видела ни одного мужчины, кроме как в монашеском одеянии или в гниющих язвах в наших госпиталях.
— Я считал вас неглупым, Савари. Слов, написанных на пергаменте или на бумаге, иной раз женщине достаточно, чтобы возбудиться до крайней степени.
Проповедник покраснел.
— Возможно, я упустил, и кто-то передавал ей…
— Прав был Карл Великий, запретив учить дочек грамоте. А вы… Ладно, — махнул рукой великий провизор. — Немедленно — в монастырь. Возьмите пару специалистов из подвалов госпиталя. Завтра я должен знать, кто владеет мыслями нашей дорогой наследницы престола. Пусть даже она влюблена в де Ридфора. Я предпочитаю знать даже это, чем не знать ничего.
— Пытать принцессу? — потрясенно спросил Савари.
— Да вы спятили от своих переживаний!
— Да, да, — суетливо забормотал проповедник. — Надо найти того, кто передает письма.
Секретарь сообщил, что патриарх и Конрад Монферратский сидят у его величества и ужинают.
— А Раймунд?
Секретарь развел руками.
— Эта задержка меня раздражает. Еще немного — и она начнет меня пугать. Он остановился в тамплиерском квартале?
— Да, в доме бондаря у башни Давида.
— Отправьте туда людей. И не кого-нибудь, а человек пять-шесть поопытней.
Секретарь поклонился.
— За дверьми господин де Сан гор.
Заячья губа придавала физиономии де Сантора улыбчивость… Д’Амьен к этому привык, но сейчас вдруг обнаружил, что это ему не нравится. Или, может быть, де Сантор и в самом деле слегка улыбался. Чему бы?
— Мы не ошиблись в наших расчетах, — сказал он. — Выборы состоятся нынешней ночью.
— Ночью? — хмыкнул великий провизор. — Не могут без балагана и черных тайн.
— Вы правы, мессир, предполагается и обряд черного посвящения. Следом за выборами.
— Ну, это пусть. Этой стороной вопроса займемся, поставив их на колени, — д’Амьен прищурился и тронул свою бородку тонкими острыми пальцами.
— Да, момента лучше не будет, — осторожно сказал де Сантор.
— Что? — спросил граф.
— Выступить нужно завтра рано утром. Шестьдесят пар курьеров с удвоенными лошадьми ждут в конюшнях у северных ворот. Люди Раймунда и Конрада изнывают, на грани бунта…
Д’Амьен холодно посмотрел на помощника.
— Зачем вы мне это пересказываете? Или думаете, что я не знаю?!
— Так почему же мы медлим? — не удержался помощник.
— Есть заноза. Вы думаете, это — кресло?! — Д’Амьен шлепнул ладонями по подлокотникам и вскочил. — Это адская сковорода, и я поджариваюсь на ней. Потому что боюсь! Да, боюсь все провалить. И, может быть, навсегда! Понимаете?
— Не совсем.
— Может быть, скоро я расскажу вам, в чем дело…
Де Сантор опустил голову. Он неплохо знал великого провизора и понимал, что сейчас спорить с ним бесполезно, даже опасно.
Старик, словно читая чувства де Сантора, сказал:
— Вы не должны обижаться. Пройдет не более двух-трех дней, и я смогу, даст Бог, удовлетворить ваше любопытство. Пойдем к соратникам. И я надеюсь, что вы будете поддерживать меня, сколь бы справедливыми ни казались вам слова патриарха и Конрада.
Д’Амьен угадал.
— Насколько я понял, — сказал маркиз, — несмотря на очевиднейшую необходимость действовать вы не хотите отдать приказ?
— Да, — ответил великий провизор.
— Даже имея в виду, что столь удачной возможности позже может и не случиться?
— Я чувствую, что в данный момент поспешность опасна и не случилась бы настоящая катастрофа.
Маркиз Монферратский всплеснул руками. Его святейшество был с ним согласен. Король затаился, как мышь.
Конрад снова заговорил.
— Может быть, граф Раймунд убедит вас.
Патриарх кивнул:
— Будем надеяться.
— А где, кстати, граф Триполитанский? — спросил осторожно король.
— Мне почему-то кажется, — произнес граф д’Амьен, — что отсутствие графа Раймунда отнюдь не случайно.
— Что вы имеете в виду? — резко спросил Конрад. — Предательство?
— Слово произнесли вы, маркиз, — развел руками великий провизор. — Я имею в виду, что в такой момент отсутствие нашего соратника странно. О его переходе к храмовникам думать я не хочу.
— Это было бы… — запнулся король.
— Вот именно, Ваше величество, хуже не придумаешь, — теребя расшитую золотом перевязь, сказал патриарх.
— Вы слишком торопитесь, — урезонил его д'Амьен.
Появился Султье, Взгляды обратились к нему. Вид его был ужасен.
— Только что…
— Громче! — крикнул Конрад.
— Донесли, что у себя в доме убит граф Раймунд.
— Убит? — взвизгнул патриарх.
— Ну, слава богу, — прошептал д’Амьен, но многие услышали его шепот.
— Как убит? Поединок или подосланными людьми? — потребовал Конрад.
— У него в затылке торчал золоченый кинжал. Труп осыпан монетами. Специально показано, что это — не ограбление.
— Ассасины, — быстро сказал д’Амьен. — Но с какой стати — Раймунд? Впрочем, полгода назад он разорил осиное гнездо исмаилитов.