Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
Но это только ей.
– Нет, госпожа, - очень тихо ответил Хепри, снова разглядывая свою обувь.
– Я тоже не просватана, - сказала Меритамон. – Отец думает – пора, но мне никто не нравится из тех, с кем меня знакомят…
– Ты можешь выбирать? – нахмурившись, спросил Хепри, кидая взгляд в сторону Аменемхета и юной некрасивой жрицы – его друг стоял с ней рядом и улыбался, но, наверное, не только он догадывался, что Аменемхету происходящее не доставляет никакого удовольствия.
– Да, - сказала Меритамон. – Отец очень добр ко мне – я догадываюсь,
– Почему? – спросил Хепри, взметнув на нее темные недоумевающие глаза.
“Потому что ты красавица”, - подумал он.
– Потому что я очень похожа на матушку, - сказала Меритамон.
Хепри посмотрел на Неб-Амона, на расстоянии казавшегося красивым, как сын, и намного более могущественным – ему низко кланялся какой-то гость.
“Я более мертв, чем мой отец”.
– Что с тобой? – спросила встревоженная Меритамон. Он открыл рот, не зная, что скажет, потом выговорил:
– Кажется, меня позвали, госпожа… Извини…
Он совершенно неучтиво отвернулся и побежал к другим гостям. Меритамон хотела сказать, что никто его не звал – почудилось; но не успела. Подумала, что, наверное, этот юноша просто слишком застенчив.
Оттого он нравился ей еще больше – те господа, которые ее сватали, были, напротив, слишком… самоуверенны.
Хепри боялся, что его друг заметит, с кем он разговаривал, но Аменемхет сам куда-то пропал. Его жена, оставшаяся одна, вместе с другими гостями смотрела на выступление акробатов; кажется, и никто другой не заметил отсутствия Хепри. Уже совсем стемнело. Хепри вдруг с тревогой подумал, где будет ночевать – неужели ему придется пешком отправляться в храм? Но тогда он должен уходить сейчас.
Но ведь Аменемхет обидится.
Если ему вообще сейчас есть дело до Хепри. Юноша чуть не схватился за голову, чувствуя себя среди этих гостей и веселья более одиноким, чем в пустыне.
Решившись, он пробрался к заносчивой жене своего друга, потому что там, где она, в конце концов появится и Аменемхет. Но девушка недолго оставалась где стояла – начала оглядываться, переминаться с ноги на ногу, а потом вдруг резко стронулась с места и ушла; гости немедля дали ей дорогу.
Она не вернулась; вместо этого Хепри вдруг услышал, как гости ахнули, засмеялись и захлопали чему-то в углу сада. Юноша повернулся в ту сторону, куда все смотрели, и увидел, как Аменемхет ставит на ноги Неферу-Ра, которую, похоже, вынес из-за деревьев. Неужели она ему нравится? Что происходит?..
Хепри не успел ответить на эти вопросы, потому что новобрачные приблизились к нему, а потом миновали его, и все гости последовали за ними – в дом. Ему ничего не оставалось, кроме как идти со всеми.
Свадебный пир уже, кажется, закончился – но хозяева и гости вернулись в обеденный зал, и Хепри поспешил занять свое прежнее место: подальше от Неб-Амона, схоронившись за спину какого-то увешанного амулетами человека могучего сложения.
Слуги снова стали разносить вина и закуски. Кажется, некоторые гости оставались на ночь… конечно, только не Хепри, но как и у кого он попросит разрешения уйти? Аменемхет сейчас удалится… в свои покои…
Хепри
Кто-то притронулся к его руке.
– Я нашла тебя, - улыбаясь, прошептала Меритамон. – Ты… Ты мне очень нравишься…
Хепри изумленно отодвинулся, но тут увидел, что щеки девушки раскраснелись, а черные глаза блестят. Она говорила так от вина; Хепри никогда еще не видел пьяных женщин, а тем более – пьяных девиц.
– Правда, - горячо шептала Меритамон, которая уже держала его за руку и тянулась ко второй руке. Вот обе его ладони оказались в ее власти, и она наклонилась к нему.
– Госпожа, - прошептал Хепри, чувствуя, что это смерть, но сладчайшая на свете…
Аменемхет, сидевший в центре зала, под одобрительные возгласы прижался губами к щеке Неферу-Ра, и в этот самый миг губки его сестры соединились с устами Хепри.
– Госпожа… - прошептал юноша, вокруг которого кружились стены, гости… все… кроме улыбающегося счастливого лица Меритамон.
– Ты так мне нравишься, ты лучше всех, - прошептала она.
Он не знал, откуда ждать спасения…
Хепри огляделся, отчаянно ища способ сбежать, и увидел, что половина гостей вместе с новобрачными уже ушла. Неб-Амона тоже не было, а часть оставшихся гостей уходила… некоторых поддерживали слуги…
А оставшиеся засыпали или уже спали прямо здесь.
Хепри так отчаялся, что решил последовать их примеру – притвориться пьяным и лечь под стол, как вдруг его схватили за рукав. Он вздрогнул, ожидая расправы. Но это опять была Меритамон – весело улыбавшаяся и покачивавшаяся; ее нисколько не удивляло поведение Хепри, только забавляло.
– Что ты делаешь? Пойдем… я тебя уложу спать, я хозяйка, - сказала девушка.
Хепри не умер от ужаса, услышав такое предложение, только потому, что и на него наконец подействовало выпитое вино. Он встал, и тут зал вокруг него превратился в корабль, который его качал. Его и Меритамон.
Она обняла друга за талию, и они, помогая друг другу держаться на ногах, выбрались из зала. Хепри изо всех сил пытался сохранять ясный рассудок, но с каждым шагом это получалось все хуже и хуже; одно он помнил и понимал – если сейчас он попадется на глаза Неб-Амону или его домоправительнице, он уподобится своему проклятому лишенному имени отцу уже завтра…
Меритамон втолкнула его в какую-то комнату, и там он увидел какую-то кровать и тут же упал туда. Успел еще услышать, как смеется девушка, а потом его поглотило спасительное забытье.
Проснулся Хепри сам – голова болела, соображал он плохо, но достаточно, чтобы понять, что ему невероятно повезло.
Вокруг никого не было. Юноша соскользнул с кровати и, нагнувшись, отыскал свои драгоценные сандалии: они стояли у изножья, парой, точно кто-то их составил. Он помнил, что повалился на кровать обутый – кто же его разул, да еще и позаботился о его обуви?