Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
Все идет так, как она задумала, и даже лучше.
На другой день Ка-Нейт приказала остановить носилки до начала аллеи сфинксов, ведущей к храму: она помнила, что неизвестная просительница будет ждать ее у ворот. В сопровождающие себе она из осторожности взяла стражника.
Воин увидел, как идущая впереди госпожа резко остановилась и вскинула руки, будто от внезапного изумления или испуга, и мгновенно схватился за меч.
Ка-Нейт обернулась, услышав, как оружие с лязгом вышло из ножен. – Нет, стой! – воскликнула
– Опасности нет, - сказала Ка-Нейт. – Я знаю эту женщину, которая пришла увидеться со мной.
***
– Тамит, - сказала Ка-Нейт.
Она невольно обернулась на стражника, и тот тут же шагнул к ней, опуская руку на рукоять меча.
Тамит с изумлением и страхом посмотрела на него, потом на свою бывшую хозяйку. Подняла руки, обращая к госпоже ладони – жест беззащитности и моления.
– Неужели ты думаешь, что я способна напасть на тебя? И что я, такая слабая женщина, могу против силы господина Неб-Амона?
Она тут же опустила голову.
– Конечно, госпожа, ты можешь опасаться меня – но клянусь тебе, как на суде Осириса, что никогда не хотела тебе зла…
Ка-Нейт открыла рот, чтобы сказать, что верит, но не сказала. Не смогла.
– Хорошо, - ответила она. – Так это ты – жена господина Нечерхета? Ты хочешь просить меня за него?
– Да, госпожа, я, - ответила Тамит. – Покорнейше просить.
Она поклонилась.
– Я слушаю тебя, - сказала Ка-Нейт.
Тамит вздохнула и переступила с ноги на ногу.
– Госпоже, наверное, вредно так долго стоять на солнце…
Она покосилась на живот Ка-Нейт. Та улыбнулась и прикрыла его ладонями.
– Ты хочешь сказать, что разговор будет долгим?
Тамит кивнула.
– Можем ли мы найти место в тени, чтобы сесть?
Ка-Нейт огляделась – ничего, кроме солнца и камня. И в храмовом дворе тоже нет места, чтобы сесть – там только каменные плиты и образы бога…
– Ты можешь сесть ко мне в носилки, - сказала она наконец, оглядев Тамит. Женщина была одета безупречно чисто – в белое дорогое платье, новые сандалии, волосы гладко причесаны.
– Только сперва тебя обыщут, - сказала Ка-Нейт.
Этого Тамит уже не ожидала – но, конечно, с готовностью смирилась. Она подошла к стражнику и предложила себя для осмотра, разведя руки.
– Ощупай меня, - серьезно сказала женщина. Тот не решался – это все же была не служанка.
Тамит сама провела руками по своему телу, повернулась, закинув руки за голову, сбросила с ног одну и вторую сандалии, подняла и перебрала свои волосы – никакого ножа или яда.
– Довольно, - сказала Ка-Нейт, которой было стыдно на это смотреть. – Садись, Тамит.
Тамит поклонилась, сложив руки, потом забралась в носилки. Ка-Нейт помедлила и села следом. Полог упал, и женщины остались вдвоем.
Ка-Нейт невольно схватилась за живот, опасаясь этой близости, но Тамит робела, не решаясь взглянуть на нее. Она стала теребить прядь волос, потом пояс, вздыхая, точно никак не
– Говори, - приказала Ка-Нейт.
Она все еще не знала, что думать об этой женщине.
– Мой муж… строит для себя гробницу, - заговорила Тамит, несмело и тихо. Она улыбнулась, будто ища поддержки, но тут же снова опустила глаза.
– Он только думает об этом, но распоряжения должен сделать господин Неб-Амон, - пояснила Тамит. – Господин Неб-Амон ведает работами на Западе и заботится о младших жрецах храма Амона – и я хотела просить тебя, госпожа…
– Я поняла, - ответила Ка-Нейт.
Вдруг она ощутила большое облегчение – ушло давящее чувство опасности.
Очень разумно – просить ее посодействовать в таком деле, и, конечно, жена просит за мужа. Сейчас Тамит должна прежде всего заботиться о благополучии своей семьи. Она, наверное, с трудом добилась расположения господина Нечерхета – и не может рисковать своим положением…
Никакая женщина так не поступила бы, ни добрая, ни даже злая.
– Я поговорю с великим ясновидцем, - сказала Ка-Нейт. – Будь спокойна.
Тамит сделала движение, будто хотела поцеловать руку бывшей госпожи, но отдернула свою руку прежде, чем Ка-Нейт – свою.
– Ты так великодушна, госпожа, я еще никогда не встречала таких, как ты…
В глазах Тамит заблестели слезы.
И Ка-Нейт вдруг почувствовала – ясно, сильно: эту женщину оклеветали. Она ни в чем не виновата, ее незаслуженно изгнали, и она столько перенесла напрасно… Ей захотелось дотронуться до поникшего плеча бывшей служанки, и она это сделала – погладила Тамит по плечу. Тамит вздрогнула, и тут же руку Ка-Нейт перехватили быстрые горячие пальцы, к ней прижались горячие губы.
– Я не стою твоей милости, госпожа Ка-Нейт…
– Я сделаю для тебя что могу, - сказала нежная госпожа, сама готовая заплакать от жалости.
– Нет… я не стою, - сказала Тамит.
Обе замерли с чувством неловкости и какого-то умиления.
– Когда мне прийти за ответом… госпожа? – спросила Тамит.
– Я пошлю к тебе слугу, и он скажет, - ответила Ка-Нейт. – Я постараюсь, чтобы мой супруг оказал милость твоему, госпожа Тамит.
Тамит вскинулась.
– Нет.. я не госпожа!
– Ты госпожа теперь, - сказала с улыбкой Ка-Нейт. – Я рада за тебя.
Тамит робко улыбнулась.
– И я рада за себя, госпожа, я получила лучшее, о чем могла мечтать.
– Ты хотела быть госпожой? – спросила Ка-Нейт, с чувством какой-то вины. Почему она госпожа от рождения, а эта женщина, обладающая такой же красотой, умом и любезностью, - нет?
– Да, хотела, - призналась Тамит.
Она опустила глаза и покраснела, и Ка-Нейт поняла – эта женщина действительно притязала когда-то на любовь ее супруга. Но эти времена давно прошли, и уж совсем невероятно, чтобы Тамит устроила такое жестокое, безумное покушение на нее – для того, чтобы совершить это в одиночку, нужна была невероятная удача и невероятные же для женщины храбрость и бессердечие.