Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II

MadameD

Арестованных везли на корабле обратно в столицу.

Они сидели на палубе рядом, спина к спине, связанные по рукам и ногам, и над ними нависали стражники с обнаженными мечами – так, точно в таком жалком состоянии они еще могли оказать сопротивление вооруженным воинам. Тамит посмотрела на берег и увидела, что у реки собираются зеваки, смеются и кричат, показывая на них пальцами. Вот ее слуха достиг радостный детский голос:

– Преступники! Пойманы преступники, их везут на казнь!

Женщина вздрогнула и опустила голову, замерла,

точно статуя, только пылающие щеки выдавали невыносимый стыд. Она спиною почувствовала, как пошевелился Хепри.

– Развяжи мою жену, - сказал он стражнику, подняв голову и посмотрев ему прямо в глаза. – Развяжи немедленно.

Это прозвучало как приказ.

Стража остолбенела; а потом корабль покачнуло и воину пришлось удерживать равновесие. Только это уберегло Хепри от немедленной расправы – стражник вспомнил, что приставлен охранять, а не казнить.

– Молчать! – сказал воин, тяжело дыша от ярости; он приставил меч к обнаженному горлу. – Молчать, преступник! Ты оскверняешь воздух, как куча грязи под солнцем!

Хепри не дрогнул; он глядел прямо в глаза стражнику, потрескавшиеся губы растянулись в улыбке.

– Развяжи мою жену, или я прокляну тебя – здесь, - сказал он. – Ты знаешь, что я проклят и быть со мною рядом опасно?

– Чтоб тебя сожрал Апоп*! – воскликнул воин, отскакивая от него с расширенными от страха глазами.

– Моя жена беременна, - сказал Хепри. – Развяжи ее и дай ей воды.

Воины посмотрели друг на друга, потом, неизвестно какими доводами больше убежденный, первый стражник схватил Тамит за плечо и, развернув к себе спиной, перерезал веревки на руках.

– Ноги не развяжу, - буркнул он. – Сбежишь.

Тамит со стоном стала растирать руки, на которых остались багровые следы.

– Вы сами демоны, - пробормотала она. – Я ношу дитя, и вы так жестоки со мной!

Скрученный Хепри попытался дотянуться до нее, чтобы хотя бы еще раз коснуться… может быть, напоследок… но женщина не смотрела на него.

– Я хочу пить, - сказала она и облизнула губы сухим языком. – У меня даже в глазах не осталось воды! – воскликнула Тамит, лицо ее дернулось, точно она хотела заплакать.

– Карауль их, я сейчас принесу ей воды, - сказал первый стражник второму, и ушел.

Тамит с жадностью пила из глиняной фляги – теплая вода имела привкус глины. Только выпив больше половины, она услышала хриплое дыхание Хепри и оттолкнула рукой воду.

– Дайте ему тоже!

– Дайте! – воскликнула она и схватилась за живот. Стражник испугался, что ей станет плохо, и выполнил ее приказ.

– Чтоб ты захлебнулся, - пробормотал он, пока поил молодого человека; от качки и оттого, что Хепри не мог придерживать флягу связанными руками, часть драгоценной воды пролилась на его подбородок и грудь. Влага сразу же стала высыхать – так было жарко. Солнце нещадно пекло обнаженную голову, и юноша с ненавистью покосился на головные платки охранников.

– Жарко, - пробормотал

он. – Как жарко.

– Ра печет тебя за твое преступление, - отозвался его собеседник, возненавидевший Хепри за то, что тот ему угрожал и смог испугать. И за то, что он бывший жрец и, наверное, колдун…

– Уведите нас с солнца, - стала умолять Тамит, воспользовавшись минутой. – Уведите, или мое дитя изжарится в моем чреве, и я умру, и вы не довезете меня живой…

– Да будьте вы прокляты, - рявкнул первый стражник, не двигаясь с места, и Тамит уже смирилась с тем, что ее мучения не облегчатся.

А потом вдруг ее грубо подхватили под руки и потащили к каюте. Втолкнули туда, и Тамит упала на колени, не веря, что ей сделали такое послабление…

А потом она закричала:

– Дайте мне моего мужа! Дайте! Или я умру!

Послышалась отборная брань, потом молчание… потом возня и ругань снова, и к ней втолкнули Хепри.

Тамит вскрикнула от неожиданности. Несчастный молодой человек повалился к ее ногам, не в силах выпрямиться и даже сесть, не то что встать.

Тамит слышала шаги и бряцанье оружия – стражники вставали на караул у обоих выходов. Бежать было невозможно.

– Садись ко мне спиной, - прошептала Тамит и сама подняла мужа, посадив его. Она стала распутывать узлы на его веревках – они подавались плохо.

Поднялся полог, и показалось свирепое лицо охранника. Тамит уронила руки.

– При попытке к бегству зарубим обоих! – рявкнул воин.

– Вас самих казнят, - сказала Тамит.

Стражник усмехнулся.

– Нам простят ваши жалкие смерти и вознаградят за поимку.

Их с Хепри оставили вдвоем.

Тамит снова принялась за узлы. Они не поддавались пальцам; плача и кусая губы, женщина бросила попытки – пальцы болели и распухли.

А потом наклонилась и стала грызть веревки зубами. Потом снова принялась дергать их, потом снова стала помогать себе зубами.

Наконец мокрые веревки упали.

– Мои ноги, - Тамит протянула к мужу связанные ноги, а сама принялась развязывать его.

И тут в каюту ворвались двое стражников и стали избивать молодого человека.

– Ты! Осквернитель! Мерзкий шакал! – каждый выкрик сопровождался пинками по беззащитной спине, бокам и ребрам.

– Оставьте его! – пронзительно закричала Тамит.

Воины выпрямились, тяжело дыша. Избитый юноша лежал как мертвый, по голому телу наливались синяки.

– Еще одна такая попытка, и он умрет, - пригрозили Тамит стражники и быстро вышли.

Хепри не связали снова.

Тамит, плача, наклонилась над ним. В этот миг ей было смертельно жалко его; она погладила пальцами его голову, коснулась плеч, и юноша дернулся и слабо застонал.

А потом открыл глаза и улыбнулся.

– Когда нас будут выводить, - прошептал он, - я соберу силы и вырву меч у одного воина. Я отправлю в подземный мир нас обоих, госпожа, и мы избежим мучений.