Цветок с тремя листьями
Шрифт:
Он вскрикнул и очнулся, ощутив под лопатками холод осенней земли. Сел и огляделся по сторонам. Оранжевые квадратики все также уютно мерцали. И он подумал внезапно, что приложит все возможные силы, чтобы огонь нес в эти дома лишь покой и свет. И чтобы самой большой бедой в жизни девушки с ведром было то, что ее отчитает свекровь за плохо вымытый дайкон.
Хидэтада поднялся, отряхнулся и посмотрел вверх, определяя по созвездиям, где запад, а где север. Постоял, подумал немного и решительно отправился на запад, в сторону замка.
Уже подходя к дому госпожи Ого, он остановился и задумчиво почесал затылок. Где же среди ночи, осенью, найти подходящие цветы? Цветочные лавки закрыты так поздно, да и улицы, где можно было хотя бы попытаться разбудить хозяев, он уже прошел. Хидэтада осмотрелся по сторонам. И его осенило. Тут ведь кругом сады! А в них — в них полно цветов, и наверняка найдется что-нибудь подходящее. Он свернул с центральной улицы в тень деревьев и прошелся вдоль одной из оград, пытаясь вспомнить, чье это поместье. Но решил, что это не важно, от хозяина явно не убудет, если взять немного цветов. Вот он сам бы, например, только порадовался, если бы кто-то нашел цветы в его саду достойными того, чтобы подарить своей возлюбленной. И, не колеблясь больше, Хидэтада подпрыгнул, подтянулся на руках и перемахнул через ограждение. Приземлившись с обратной стороны ограды, он присел и осмотрелся. Было тихо, и он, слегка пригнувшись и стараясь не шуршать галечником тропинки, двинулся вперед.
Яркие пурпурные шары георгинов он обнаружил около пруда с декоративным водопадом. Подошел поближе, стараясь держаться тени деревьев, потрогал цветы и решил, что они достаточно хороши. Присел, снова потрогал жесткие стебли и пожалел мысленно, что он не в своей обычной одежде — обычно у него всегда был с собой небольшой нож. Нащупав рукоять вакидзаси [44] , он вынул меч и осторожно начал срезать цветы, один за одним.
— Кто здесь? — внезапно услышал он окрик за спиной и подскочил от неожиданности. И увидел в десяти шагах от себя пожилого мужчину, хорошо освещенного луной. Как, как он, Хидэтада, мог его не заметить?! Кто это? Садовник? Охранник? Оружия при нем не было. Хидэтада поднял руку, призывая человека к спокойствию и желая объясниться, но тот внезапно ломанулся в самую гущу кустарника.
44
Вакидзаси — короткий традиционный японский меч. Его носили на поясе самураи в паре с катаной.
— Тревога! Разбойники! Нападение! — раздались истошные крики.
Хидэтада замер на мгновение, а потом, убрав меч в ножны, подхватил срезанные цветы и кинулся обратно, к изгороди.
В саду поднялся шум и замелькали огни.
— Вон он! Там! — услышал Хидэтада. И, зажав стебли в зубах, начал карабкаться через ограду. С этой стороны стена оказалась немного выше. Хидэтада уперся ногами, так, чтобы не мешали мечи, и одним движением забрался наверх. Огляделся и представил, как его хорошо видно в лунном свете. Что же, остается надеяться лишь на то, что преследователи не сумеют рассмотреть его достаточно хорошо. Он спрыгнул вниз и бросился бежать по улице. До дома госпожи Ого отсюда было совсем недалеко.
Дыхание сбилось от быстрого бега. Но шума он больше не слышал: или ему удалось оторваться от погони, или охрана поместья вообще не стала его преследовать, удостоверившись, что он покинул сад. Если так — то он бы на месте хозяина примерно наказал подобных охранников. А если бы он и вправду оказался убийцей?
Хмель из головы почти выветрился, пока он бежал. И мысль наведаться к госпоже Ого уже не казалась Хидэтаде настолько хорошей. Но — не отступать же, когда почти достиг цели? Это было бы совсем глупо. Хидэтада остановился возле стены, окружающей дом и садик госпожи. А если она спит? Что же, тогда он просто положит цветы в ее комнату и уйдет. Так будет лучше всего.
Хидэтада усмехнулся, понимая, что ему снова предстоит брать штурмом стену ограды. Но попадаться на глаза охране и слугам госпожи Ого — не самая лучшая мысль. Он остановился и отдышался. Еще не хватало, чтобы его поймали в этом саду.
Го очень нравились осенние ночи. Когда можно лежать в постели, слегка приоткрыв створку окна и вдыхать ароматный прохладный воздух. Теплое одеяло защищало ее от сквозняков, и светившая в щель луна мягким серебром украшала спальню, придавая обычным предметам таинственный и сказочный вид. Вот, например, бабочка на заколке. Тени деревьев так причудливо играют отблеском украшающих ее камней, что кажется: она трепещет крылышками и вот-вот сорвется вверх по лунному лучу. Го проследила взглядом траекторию ее возможного полета и — внезапно лунный луч исчез. Го чуть было не вскочила от неожиданности — темная тень на фоне затянутых тонкой бумагой окон полностью заслонила лунный свет. Крикнуть? Позвать на помощь? Нет, если это убийца — он успеет раньше, чем стража, а если вор — лучше будет потерять драгоценные заколки, чем жизнь. Го прикрыла глаза, чтобы видеть из-под опущенных ресниц, и осторожно высунула руку из-под одеяла. Нащупала свой танто и тихо подтянула его к себе, крепко обхватив пальцами рукоять.
Створка окна отъехала в сторону, и в щели показалась рука, сжимающая букет темных пурпурных георгинов. Го отпустила рукоять и облегченно рассмеялась.
— Вы… Я вас разбудил, госпожа?.. — Хидэтада, отодвинув створку до конца, шагнул с балкона в комнату и опустился на колени: — Прошу… простить меня.
— Вы еще и напугали меня, господин Хидэтада, — тихо проговорила Го и поднесла ладонь к губам, призывая говорить тише.
— Простите… я вовсе не хотел… госпожа… — Хидэтада низко нагнулся, продолжая держать цветы в руке, и, словно внезапно вспомнив о них, выпрямился и протянул их девушке.
Го выбралась из-под складок одеяла и присела рядом, взяв его за руку.
— Вы… вы такой трогательный и милый, господин Хидэтада, — она вновь тихо рассмеялась, но, рассмотрев юношу, нахмурилась:
— У вас такой потрепанный вид. И ветки в волосах! — Го протянула руку и начала легкими движениями отряхивать его волосы. — Где и как вы добывали эти цветы?
— Я бился за них с драконом, охраняющим сад, где растут цветы, дарующие вечную любовь. Это опасный дар, поэтому дракон пожирает всех, кто приближается к этому саду. Но я храбро бился, и он удовлетворился моей шляпой! — Хидэтада с новым поклоном все же вручил Го букет.
Го, не выдержав, все же расхохоталась, но тут же зажала ладонью рот.
— Подождите, я сейчас, принесу чай. Или, может быть, вам согреть сакэ?
— Нет, благодарю вас, госпожа, сакэ не нужно. Я его и так сегодня выпил… более чем достаточно. И чая тоже не надо. Я сейчас уйду и больше не буду мешать вашему сну.
— Ну уж нет. Вы что же, пришли лишь за тем, чтобы меня напугать?
— Что вы! Нет! — Хидэтада протянул к ней руку, но тут же отдернул. — Я… даже в мыслях у меня подобного не было! Мне очень неловко… я ввалился к вам ночью… в таком виде…
Хидэтада смущенно опустил глаза и попытался расправить складки на хакама.
— Давайте я вам помогу. И не корите себя — вы восхитительны. И невероятно романтичны. Благодарю вас за цветы. Вы ведь сражались за них! — сказала она, улыбаясь. — И рассказываете прекрасные сказки. Хотя, признаю, свидания у нас с вами немного странные.
— Да уж… — Хидэтада потер щеку, — я должен был стоять на балконе и читать вам стихи, наблюдая за вашей тенью в лунном свете. А я сижу у вас в комнате, и вы вытаскиваете ветки из моих волос. Но я могу выйти и сделать все по правилам!