Дело всей жизни. Книга первая
Шрифт:
И немалая доля вины в моих неудобствах с соседом принадлежит Стейре. Неразборчивая в связях подруга несколько раз брала у Джастина травку и переспала с ним в качестве оплаты за неё. С чего только он решил, что я тоже балуюсь марихуаной и хочу с ним кувыркаться — мне неведомо, но подозреваю, что к этому тоже приложила руку Стейра.
Я молча обижалась на неё, сколько раз хотела прекратить нашу дружбу, но она умела подластиться, и, каждый раз прощая её за очередную подставу, я злилась на себя за малодушие.
Но Стейра выручала меня с оплатой за комнату, когда
— Так и договоримся. Кстати, пока была в ванной, у тебя звонил телефон.
— Наверное, подруга.
Легка на помине. Мне хотелось бы ей рассказать обо всём, что со мной произошло после нашей последней встречи, но внутри при мысли об этом начинало шевелиться смутное беспокойство. Всё же такой опасный человек, и неприлично богатый…
Странно, когда для меня богатство стало неприличным? Я всегда стремилась к нему, правда, не думала, что для этого продамся. Ах, да… Продалась. Потому богатство Никиты стало неприличным. А оно ведь более чем приличное. Золотая миля — куда уж приличнее… Если только у него где-то есть ещё одна миля.
— О чём задумалась?
Никита присел на диванчик и потянул меня за руку. Я опустилась рядом, чувствуя бедром его твёрдое тело. Он обнял меня за плечи и прошёлся губами по шее, напоминая, что я должна быть возбуждена. Я и была возбуждена, и живот неприятно тянуло от несостоявшегося оргазма. Но вот присутствие других мужчин рядом всё же отвлекало.
Впрочем, и само это ощущение мне нравилось. Оно расковывало, стирало границы приличия, руки сами тянулись к Никите, а тело мгновенно отзывалось на его ласку, казалось, что ничего такого в том, чтобы отдаться ему на глазах его друзей, страшного нет. Что это они должны отвернуться, оставить нас вдвоём, что это они поступят неприлично, если осудят нас за эту томившее и утомлявшее тело и мозг желание трахаться.
— Что мы будем делать? — спросила, с трудом беря под контроль взбесившуюся похоть.
— Отдыхать.
Я улыбнулась.
— А я не и устала, — кокетливо улыбнулась против собственной воли, удивляясь, с чего я пошла в разнос.
— Устанешь, ещё не вечер, — внимательно посмотрел мне в лицо, усмехнулся Никита и провёл носом по моим волосам. — Ммм, моя вкусная Несси. — Он сглотнул и вытер губы рукой, будто и правда хотел меня съесть. А я вспомнила, как пила вино с его члена, и щёки обожгло прихлынувшей кровью. И возбуждение запульсировало, усилилось, даже дыхание сбилось, отяжелело и порвалось на неровные клочки. — Ты хочешь меня, маленькая Несси? — его бархатный низкий голос пустил по коже крупную дрожь и мурашки, а он провёл по ним пальцем, довольно улыбаясь. — Когда станет невмоготу — только скажи, и я покажу тебе космос… моя красивая сладкая девочка., — прошептал в ухо и провёл языком по наверняка вздувшейся от внутреннего напряжения венке на шее.
Я промолчала, чувствуя, как разогналась кровь, разгорячилась кожа, сжала мышцы внизу живота —
Мужчина смотрел на меня внимательно, кончиками пальцев водя по руке от запястья до плеча и лаская шею под волосами. Хотелось откинуть голову, чтобы поцеловал, сжал грудь, раздвинуть ноги и почувствовать его руку там.
Я тяжело вздохнула:
— Зачем ты это делаешь?
— Всему своё время, маленькая. Просто скажи, когда станет совсем невмоготу.
— Я сейчас хочу тебя. — Так трудно признавать свои желания.
— Этого мало. Это не то.
Он ласково коснулся кончика моего носа, встал и пошёл к огню, у которого Теренс, о чём-то непринуждённо разговаривая с Расселом, принялся накладывать на решётки куски мяса.
Глава 10. В теле нет лишних сантиметров
Чужая боль не болит
Больше всего на свете в этот вечер я хотел не выпускать Несси из постели. Но её обморок насторожил. Что с моей девочкой не так? Она молчала, Расс тоже. Пати, как-то само собой организованное с подачи Теренса, пришлось весьма кстати: рядом с Рассом мне легче, а Теренс нехило разряжает любую обстановку — Несси это пойдёт на пользу.
— Никос, пару сетов парной? — спросил стилист, едва я приблизился к ним.
Расс уже примерялся к ракетке, пока Экен и Маури засыпали льдом банки с пивом и бутылки виски и вина. Похоже, друзья решили устроить знатную попойку. Не хватало только Джейка.
Не хватало до зубного скрежета, я чувствовал зависимость от него, а он стремился сбежать в свои чёртовы джунгли всё чаще и на дольше, похоже, специально не выходя на связь, чтобы снизить эту зависимость.
А я ощущал себя неопытным слэклайнером[11] без страховки и балансира над нескончаемой пропастью, дна которой не видно. И теперь балансировал над бездной своего сумасшествия с Несси на руках.
И она бесила меня тем, что всё у неё не так, как должно быть, что я не могу её просто трахать, что я должен решать её проблемы, потому что больше некому. Я злился на неё, что она впилась под кожу и будоражит, будоражит, будоражит… Хотелось её отцепить и вышвырнуть вон из моей привычной жизни, но я почему-то не мог.
Я чувствовал потребность видеть её, трогать, вдыхать её, делать совершеннее, счастливее, успешнее. Во мне брал верх бизнесмен — всё, к чему я прикасался, становилось лучше и работало, как должно.
Но не Несси. Эта чёртова поломанная кукла… Моя новая цель. Моё навязчивое желание наладить, настроить на успех и выпустить, чтобы существовала независимо от меня с другим дирижёром по жизни, а я буду знать, что и эту задачу выполнил. Я не цеплялся за проекты, просто доводил их до совершенства.
И Несси… эта изломанная девчонка… чёртова кукла. Она не молчала, хотя казалась покорной. Она не соглашалась со мной, хотя я предложил ей больше, чем получу от неё. Она — моя невыгодная сделка. Мой крах как бизнесмена.