Дети выживших
Шрифт:
Будэр захохотал, довольный своей шуткой. Лухар не стал отвечать. Будэр — кровник Амзы, и спорить с ним было небезопасно. А кроме того, Будэр глуповат. Вряд ли его ждет такая уж легкая победа…
— В таком случае, — ответил Лухар, — Возьми еще две тысячи из моих войск. Они тебе пригодятся.
— Айя! — крикнул Будэр, и повернул коня направо.
Над Эль-Меном клубилась пыль, стоял крик.
Отряды воинов, только утром сошедшие с кораблей, прокладывали себе дорогу сквозь толпы горожан, метавшихся по улицам. Горожане побогаче пытались проехать к воротам с целыми обозами добра, победнее — тащили поклажу на себе.
— Все по домам! — осипшим от пыли и напряжения голосом кричал сотник. — Ворота Эль-Мена закрыты! Приказ арранта Самбрия — никого не выпускать!..
Сотник мимоходом огрел жезлом пробегавшего мимо вольноотпущенника с коробом за плечами.
— Все по домам! Враг подходит к городу! Мы будем обороняться!..
Его крик тонул в воплях, грохоте телег, ржании коней.
На пристани царило столпотворение. Горожане штурмом брали корабли и отплывали в открытое море. Часть кораблей, зацепившись друг за друга снастями и веслами, загромоздили выход из гавани, капитан, пытавшийся навести порядок, полетел за борт.
Штурмом брали любые суда — даже рыбацкие лодки.
Перегруженная купеческая галера, кренясь на бок, доползла до выхода из гавани. Гребцы гребли не в такт, весла сцеплялись друг с другом, галера поворачивалась то вправо, то влево. С бортов её гроздьями свисали люди и вопили, заглушая команды.
Но вот галера зацепилась за волнолом, ее развернуло. Послышался треск, и корабль начал быстро погружаться в воду боком. Вода вспенилась, из пены лезли люди и отчаянно цеплялись за палубные надстройки и ванты. Еще миг — галера опрокинулась.
Выход из порта оказался перекрыт.
Самбрий стоял у окна в кабинете начальника порта Термиса и с неудовольствием наблюдал за тем, что творилось в гавани.
— Ну, хорошо хотя бы это, — проворчал он, указывая на затонувшую галеру. — Надо вывести туда еще пару кораблей, пробить днища и затопить. Таким образом мы обезопасим себя со стороны моря.
Термис был не в духе. Он бросил взгляд за окно и сказал:
— Это безумие. Они оставят нас совсем без судов.
— Война, Термис, — отозвался Самбрий. — Потом, после войны, жизнь наладится, а у города достаточно средств, чтобы выстроить новый флот — и не один.
— Это после сегодняшней-то паники? — уныло возразил Термис. — Богачи уже затаились — по крайней мере те, которые не успели покинуть город. Ну, а бедняки потеряют и то, что имели…
К вечеру паника улеглась. На Северной дороге к городу показалась темная масса войска, и Самбрий, оценив ее на взгляд, понял, что стены Эль-Мена могут и не устоять.
Будэр сбил заградительные отряды и подъехал под самые городские стены. Ров, прорытый когда-то вдоль стены, давно уже был забит мусором и грязью, а мосты, перекинутые через ров, не поднимались. Правда, величина ворот внушала уважение. Эль-Мен был городом судостроителей, и ворота не должны были мешать доставке в город самых крупных и объемных грузов.
— Придется штурмовать, — с неудовольствием заметил Будэр свите. — Ладно, лагерем встанем вон в том городке. И еще — пошлите гонца к Лухару. Взял ли он Ардскую Стену? Как бы не пришлось высылать помощь нашему мальчику.
Он засмеялся и повернул коня.
Лухар появился вечером, перед закатом.
— Амза скоро будет здесь, — сказал он, улыбаясь одним уголком рта.
— Добрые вести, добрые, — кивнул Будэр.
Он лежал на кошме во дворе дома, выбранного под свою ставку. Посреди двора на очаге уже кипела вода в казане, и родичи свежевали ягнят для шурпы.
— Значит, Стена взята? — лениво спросил он.
— С двух сторон, одновременным штурмом, — подтвердил Лухар. — Вернее, это был не штурм, а просто избиение редких защитников.
— Куда же девалось войско арранта? — с интересом спросил Будэр.
— Это было никуда не годное войско. Мы рассеяли его сразу же, на подходе к Стене. Кстати, самого арранта я привез. Если хочешь — можешь поговорить с ним.
— Да, конечно, — недовольно сказал Будэр, не ожидавший такой прыти от мальчика. — Попозже. Сначала — праздничный той и угощение всем.
Он грозно глянул на кровников, суетившихся у очага, топнул ногой в мягком юфтевом сапожке.
— Слышали? Всем!..
Наррония
Магистр очнулся. В комнату веяло прохладой: южный ветер сменился на северо-западный; он принес влагу и свежесть.
— Почему открыто окно? — обеспокоенно спросил магистр.
— Чтобы тебе не было душно, магистр, — ответил Армизий. Он сидел в прежней позе, лишь переставив кресло поближе к кровати.
За окном были сумерки, и в комнате тоже было полутемно. Ветер надувал легкий прозрачный занавес на окне.
— А где… Селло?
— Он ушел, магистр.
— Ушел… — повторил магистр и пожевал губами. — Без моего приказа… А куда?
— Не знаю, он не сказал. Может быть, вместе с войском хуссарабов.
Магистр задумался, потом встревожено приподнялся:
— Я спал?
— Спал, магистр… И говорил.
— О чем?.. — не понял Астон.
— О крестах на рубашках, которые усеяли альпийские луга. О мертвых детях. О девочках, переодетых мальчиками — они тоже хотели освободить тех, кого ты называл христиане.
— А-а… — Астон откинулся на подушки. Долго молчал, что-то обдумывая. Потом сказал: