Дипломат

Олдридж Джеймс

Мак-Грегор смотрел на Кэтрин, болтавшую с каким-то военным. – Я предпочитаю Идена, – сказал он, – хотя я голосовал за лейбористов.

– Значит, мы оба довольны, – ответила мисс Уильямс и улыбнулась офицеру, которого к ним подводила Кэтрин. Она представила его, назвав капитаном Александером, и сказала ему, что Мак-Грегор служил в африканском кавалерийском летучем отряде.

– И долго вы там пробыли? – спросил капитан Александер.

– Весь африканский поход до начала кампании в Италии, – ответил

Мак-Грегор. – Потом нас расформировали и отправили в Англию. – Ему хотелось еще поговорить об африканском походе, но Кэтрин увела его, оставив капитана мисс Уильямс.

Вместе с Кэтрин Мак-Грегор переходил от одной группы к другой, пока Джеб Уилс не поманил их из маленькой комнаты по другую сторону коридора; они вошли в кабинет редактора и уселись на низенький столик в углу. Пять-шесть человек возле них затянули русскую песню. Мак-Грегор уловил часто повторяющиеся слова «жди меня». Мак-Грегор не был знатоком музыки, но всегда слушал ее внимательно, и ему показалось странным, что английские голоса поют русскую песню. Может быть, просто пунш перестал действовать. Во всяком случае, ему пора возвращаться в посольство. Он сказал об этом Кэтрин.

– Вам непременно надо идти? – спросила она. – Разве вас ждут?

– Да как будто нет.

– Тогда посидите немножко. Джеб сейчас принесет еще этого ужасного пунша, и вы, по крайней мере, пойдете домой веселый.

– Я и так веселый, – сказал он, радуясь, что пение прекратилось.

– А лорд Эссекс такой начальник, который требует, чтобы его сотрудники всегда были под рукой? – Она, видимо, думала, что он должен уйти, но не хочет в этом сознаться.

Мак-Грегор смотрел на ее смуглые пальцы, которыми она трогала губы.

– Нет, – сказал он. – Эссекс не очень требователен.

– Ну, не думаю, – сказала она. – Ведь он слывет человеком, который никогда не терпит неудач. При такой репутации приходится серьезно относиться к своей работе. Откровенно говоря, я себе не представляю, как вы с ним споетесь.

– А вы знаете лорда Эссекса? – спросил Мак-Грегор.

– Нет. Но я много слышала о нем и кое-что знаю о вас, и никак не могу поверить, что вы поладите. Я убеждена, что вы расходитесь во взглядах на Иран. Правда?

– В некоторых пунктах.

– Да бросьте вы осторожничать, – сказала она. – Вы, должно быть, считаете, что Эссекс кругом неправ, и молчите только из чувства долга.

– Нет!

– Так в чем же вы расходитесь?

– Только по некоторым чисто местным вопросам, – сказал он.

– Ручаюсь, что Эссексу дела нет до местных вопросов, – сказала она убежденно. – Я случайно прочла его первую телеграмму. Там почти только про русских.

Мак-Грегор понял, что нужно поправить дело.

– Ему надо объяснить, – сказал он. – Он еще не успел разобраться в том, что происходит в Иране,

а обстановка там очень сложная, и ее не так-то легко разъяснить кому бы то ни было.

– Вы думаете, что сумеете изменить его представление об Иране?

– А почему же нет?

– Даже если от этого его пребывание здесь потеряет смысл?

– Вы слишком упрощаете вопрос, – запротестовал он.

– В самом деле? – Она явно издевалась над ним.

– Да, сказал он серьезно. – Чтобы понять такую сложную страну, как Иран, нужно время, особенно тем, кто там не бывал.

– Совершенно не важно, знает лорд Эссекс Иран или нет, продолжала она поддразнивать его. – Он здесь для того, чтобы проводить политику Англии, а в политике никогда не руководствуются знанием страны, о которой идет речь, а только собственными интересами. И никакие ваши объяснения этого не изменят.

– Я ничего не собираюсь изменять… – начал Мак-Грегор.

– Очень жаль, – перебила она, все еще улыбаясь. – Я думала, вы будете драться за страну, в которой родились. Неужели вы позволите Эссексу и русским поделить ее между собой?

– А теперь вы преувеличиваете!

– Возможно. Но вы остерегайтесь дипломатов. Убедить их ни в чем нельзя, и если у вас с Эссексом есть разногласия, то вы должны примириться с мыслью, что вам никогда их не устранить. Разве только вы сами пойдете на уступки, что маловероятно. Вам неприятно это слушать?

– Нет.

Она тряхнула головой. – Я надеюсь, что вы поспорите с Эссексом, мне хочется посмотреть, что из этого выйдет. Вы с ним ладите?

– Ладим.

– Может быть, я слишком любопытна?

– Что вы, что вы! – сказал он так иронически, что она засмеялась. Потом он добавил серьезно, обводя глазами комнату: – Пожалуй, здесь не место для такого разговора.

Она пропустила его замечание мимо ушей.

– Когда Эссекс увидится с Молотовым?

– Не знаю.

– А вы были бы рады, если бы Молотов не принял Эссекса и дал ему уехать ни с чем?

– Нет. И маловероятно, чтобы Молотов его не принял.

– Очень даже вероятно, – возразила Кэтрин.

– Вы на это надеетесь?

– Нет, – сказала она. – Я надеюсь, что Молотов его примет. Чтобы потягаться с Молотовым, нужен именно такой дипломат, как Эссекс. А вот и Джеб! – Джеб искал их глазами, балансируя тремя стаканами с пуншем. – Что бы мы делали без Джеба!

Когда Джеб подошел к ним, Мак-Грегор сказал Кэтрин, что ему все-таки надо уходить.

– Вы доберетесь до дому? – спросил он. – Или, может быть, подождать вас?

– Нет, не надо, – ответила она. – Джеб меня проводит. Может быть, вы придете завтра на каток? – Казалось, она приглашала его нарочно, чтобы подразнить Джеба, но тот только улыбнулся Мак-Грегору с видом заговорщика.