DmC: Рожденные свободными
Шрифт:
Тот вздрогнул — как только девушка ухватила его за запястье, то ее тело покрылось серебристым сиянием. Кожу Данте покалывало, но он не мог побороть себя и не сжать пальцы Марии в ответ.
— Было весело, — она улыбнулась, но Данте практически не мог различить ее улыбки из-за яркого света. Бетси отвела глаза — ее взгляд был мрачен и полон решимости.
И тут тело Марии растворилось во вспышке — Данте пришлось зажмуриться. Его ладонь пронзил невероятный холод, исходящий от пальцев Марии. Он вздрогнул и ощутил, что пальцы девушки…
Данте открыл глаза.
Быть такого не может.
Мария пропала. Вместо ее руки он крепко сжимал серебристо-белую рукоять пистолета. Недоумевая, Данте поднял руку с оружием, чтобы рассмотреть его поближе.
Рукоять была необычной — чуть изогнутая, она напоминала переплетенные между собой плющи какого-то дерева, но, несмотря на свою диковинную форму, идеально ложилась в ладонь. Затвор и ствол были удлиненными, и их поверхность была покрыта узором, напоминающим татуировку на руке Марии. Данте взвесил оружие и с удивлением отметил, что находка весит не больше фунта, создавая иллюзию продолжения его руки. Непонимающе он обернулся к Бетси.
— Это — наша с ней истинная суть, — глухо сказала она. — Значит, я не успею тебе ничего объяснить.
— В смысле?
Губы Бетси тронула улыбка:
— Похоже, сейчас не самое время для разговора. Да и ты сам еще не готов.
— Слушай, я терпеть не могу загадки.
— Я знаю. Ты еще слишком молод для правды. А я… — тут Бетси ощутила, как подкашиваются ноги, и ей ничего не оставалось, кроме как схватиться за руку Данте:
— У меня не осталось времени. Я ведь хотела убежать с ней, скрыться от всего этого дерьма. Но я совсем забыла, в чем заключается наша с ней задача.
— И в чем же?
Бетси ощутила приятный холодок, щекочущий кожу ног, и вновь улыбнулась:
— Оберегать тебя. Считай, что мы твои ангелы-хранители, Данте.
Холод покрыл все ее тело, вместе с мурашками. Бетси поняла, что до конца ее жизни как президента компании «Асклепий Индастриз» остались считанные секунды.
— Беатрис.
— М?
— Мое настоящее имя. Терпеть его не могу, — ее голос слабел, в то время, как уже знакомый Данте серебристый свет покрывал фигуру Бетси Браун.
— А по-моему, очень даже ничего.
Бетси горько усмехнулась:
— Слава Богу, я не твоя покойная возлюбленная. Но у меня к тебе одна просьба… разберись с «Шанти». Не хочу дальше играть по их правилам.
— А что мне за это будет? — Данте вспомнил, из-за чего ввязался во всю эту передрягу. Пушки — это, конечно, хорошо, но ему требовалась более полезная награда.
Беатрис сунула руку в карман и вытащила оттуда маленькую связку ключей:
— Думаю, это тебе вполне подойдет.
Прежде чем Данте успел что-либо возразить, она силой вложила ключи ему в руку.
В следующую секунду тело Беатрис Браун исчезло в очередной яркой вспышке, а вместо него в левой руке Данте появился второй пистолет — по форме он ничем не отличался от своего белого собрата, но его поверхность сверкала черным как уголь металлом.
Воцарилось молчание, во время которого Данте с удивлением обнаружил, что мир вновь возвращается в нормальное состояние — затягиваются провалы, дорога выровнялась, дома встали на место. Лишь приятная прохлада пистолетов оставалась прежней.
— И все равно я ни фига не понял, — признался он вслух.
Ключи виновато звякнули в его руке, и Данте обратил внимание на бирку, поблескивающую на связке. На ней аккуратным печатным шрифтом было выведено «Пирс Беллвью, 3284».
Тут посреди улиц раздался голос Боба Барбаса:
— «Экстренный выпуск. Только что в одном из полицейских участков города был обнаружен труп детектива Абрахама Престона. По подозрению в столь ужасном убийстве задержана офицер полиции Анна Абернати, которая находилась на месте преступления…»
Голос Боба раздавался прямо над головой Данте, и тот понял, что стоит прямо под одним из огромных телевизионных экранов CCTV, которые располагались по всему городу.
Подняв голову, парень увидел, как оператор снимает на камеру безумную женщину, которую крепко держали двое санитаров. Лицо женщины было обожжено, но Данте без труда признал в ней ту безумную полицейскую, которая пыталась его арестовать какие-то сутки назад.
— «Ублюдки!» — орала она, пытаясь вырваться. — «Я не убивала его! Это сделал он! Адская тварь в человеческой шкуре!» — Анна кивнула в сторону щуплого молодого человека с побледневшим лицом, который прижался к стене. Данте сумел увидеть хищный блеск в глазах обвиняемого и кровавые потеки из его глаз.
— «Последние пару лет Анна Абернати находилась в тяжелом состоянии здоровья из-за регулярного употребления различных наркотических средств», — бесстрастно продолжал вещать Барбас. — «Погибший являлся ее бывшим мужем и всячески настаивал на ее реабилитации, но мисс Абернати постоянно отказывалась от оказания медицинской помощи».
Она знала, пронеслось в голове Данте. Она догадывалась о том, что происходит, но не могла с этим смириться.
— «Выяснилось, что Абрахам Престон погиб при расследовании убийства Крэйга Джерома, на котором также была обнаружена офицер Абернати. Полиция пока не дает никаких комментариев по возможности связи этих двух преступлений, но уточнила, что погибший Джером был распространителем наркотика, скрывающегося в популярном антидепрессанте „Шанти”, который подозреваемая Абернати употребляла в течение последних нескольких недель…»
Данте не стал продолжать слушать репортаж — спрыгнув с карниза, он побежал прямо по стене на мостовую, по дороге стараясь вспомнить, где именно, по словам Беатрис Браун, находился корабль с запасами «Шанти».
Он мог бы просто забыть об этом — ключи от неизвестно чего у него уже были, а Данте осознавал, что женщина, теперь превратившаяся в один из пистолетов, была человеком слова. Если она сказала, что награда его устроит — значит, так и есть. Ему же, в свою очередь, не хотелось разочаровывать свою новую знакомую — интуиция подсказывала парню, что обман будет дорого ему стоить.