Дневник черной смерти
Шрифт:
«Я не воин», – говорил он себе.
И все же он успешно боролся с судьбой и как-то незаметно стал лидером Вустерской группы, хотел он того или нет.
Он внушал им мысль, пришедшую к нему на протяжении года исцеления, когда ничего не оставалось, кроме как думать, что мир или, по крайней мере, маленькая его часть, в которой они находятся, еще может быть возрождена.
Но вначале ее нужно было сделать пригодной для человеческого обитания, а это означало найти способ держать на расстоянии ужасных бактериальных монстров. Птенцы, сейчас жадно рвущие пищу,
Брюс бросил взгляд на крапчатые яйца в соседнем инкубаторе – потомство, полученное от двух птиц с необычайно высоким уровнем этих самых энзимов. Он был близок к цели создания суперрасы антибактериальных, антимикробных птиц. Пройдет совсем немного времени, и выяснится, станет ли жидкое золото, которым нафаршированы желудки этих птиц, решающим оружием в войне против болезни, в сражении против остатков «Коалиции», где бы и когда бы они снова ни дали о себе знать, что, по убеждению Брюса, должно было непременно произойти.
А тем временем приятно было осознавать, что на свете существуют создания, на вид еще более безобразные, чем он.
Нож, лук, стрелы, маска, лучшая пара оставшихся у нее туристских ботинок – все было сложено в углу кухни.
«Это безумие», – твердила она себе, собирая вещи, в надежде, что их зрелище выбьет из нее всю эту дурь.
«Нет, все правильно», – решала она спустя несколько мгновений.
Весь день люди трудились, как обычно, как если бы с Майклом ничего не случилось, но все действия, слова и мысли были пронизаны тревогой. Солнце поднялось уже достаточно высоко, возвещая час отбытия. Джейни упаковывала вещи в рюкзак, когда сзади подошел Том и обнял ее.
– Не ходи, – умоляюще сказал он, прижавшись к Джейни.
Она повернулась, все еще в кольце его рук, и прильнула к нему.
– Я и сама не хочу. Знаю, там может произойти все, что угодно. Но если Майкл пострадал… Терри не сможет самостоятельно решить, что делать. И Эд тоже.
Джейни еще сильнее прижалась к Тому и поцеловала в губы, горячо и нежно. Когда она отодвинулась, в глазах у нее стояли слезы.
– Давай поговорим с Алексом.
Том взял ее за руку.
– Может быть, сейчас самое время рассказать ему. В смысле, о нем самом. Мы должны сделать это вместе.
«Может быть», – подумала Джейни.
Однако времени в обрез, и она еще не совсем готова к такому разговору, хотя все эти годы думала, как рассказать сыну о его уникальности – или, точнее, о том, чего он на самом деле лишен вследствие этого.
– Не сейчас, – ответила она. – Сейчас не хватит времени сделать это как нужно. И если со мной что-нибудь случится, Кристина поможет тебе… рассказать ему.
– Ладно, – неохотно согласился он и снова
– Мама! Папа! Майкл вернулся!
Джейни вырвалась из объятий Тома.
– И он привел с собой каких-то людей!
Мальчик развернулся и выскочил из кухни, прежде чем они успели остановить его.
Стоя у порога, Джейни смотрела, как Майкл в одежде, никогда прежде ею не виданной, слезает с Галена. Рядом с ней замерли Элейн и Терри, обхватив друг друга руками как бы в попытке защититься от чужаков.
– Похоже, они настроены миролюбиво, – негромко сказала Джейни.
Элейн кивнула в знак согласия. Мир снова пришел в движение. Джейни, потрясенная тем, с какой неистовостью Кэролайн и Сара набросились на Майкла с объятиями, и не желая им мешать, перевела взгляд на незнакомцев.
«Люди. Бог мой!»
Взгляд взволнованно обшаривал их, впитывая впечатления. Трое мужчин и две женщины, все верхом, и с ними, к величайшему удивлению Джейни, ребенок, маленькая девочка, почти целиком завернутая в овчину. По сравнению с крупным конем она выглядела совсем крошечной, и женщина в седле позади нее тоже казалась маленькой.
В конце концов Кэролайн и Сара «отлипли» от Майкла, и он взял ребенка из рук женщины. К этому моменту все уже спешились. Прижимая девочку к груди, Майкл направился прямо к Джейни. Остальные последовали за ним, бросая по сторонам быстрые взгляды. Джейни двинулась навстречу Майклу. Когда они встретились, он протянул ей завернутую в овчину девочку.
– Вот, привез тебе новую пациентку, – сказал он.
Джейни отвернула край овчины и взглянула на лицо малышки.
– Они думают, это диабет, – добавил он.
– О господи! Положи ее на мою постель. Я сейчас приду, – сказала Джейни.
Она бросилась в лабораторию и, к удивлению Кристины, начала собирать свои инструменты.
– Пошли со мной.
– Но я как раз в процессе…
– Брось это. Ты не поверишь, но происходит такое!
Положив драгоценный груз на постель Джейни и Тома, Майкл сказал:
– Джейни, Кристина, знакомьтесь, это Лорейн Дунбар.
– Лейни, – поправила его гостья и, не тратя времени на формальности, перешла к делу: развернула ребенка и перечислила симптомы болезни. – По-настоящему плохо стало в самые последние дни. Нам едва удавалось разбудить ее. Со вчерашнего утра она не встает, то теряет сознание, то снова приходит в себя.
Женщины вместе раздели девочку.
– А как она чувствовала себя последние месяцы?
– Усталая, раздражительная, все время хотела пить. Любая инфекция липла к ней, а простой порез или царапина превращались в проблему.
Лейни перевернула девочку на спину и осторожно сняла повязку с ее ноги. Увидев нагноившуюся рану от колена до середины голени, Джейни потрясенно открыла рот.
– Мы обрабатывали ее мылом и стерилизованной водой. Мыли пять, шесть, семь раз в день, но становилось лишь хуже. И повязки мы кипятили, но рана никак не заживает.