Дневник черной смерти
Шрифт:
Он слегка покраснел.
– Будете благодарить Бога, леди, если все получится, как мы рассчитываем, и молитесь, чтобы так оно и было. А теперь скажите, где, хотя бы примерно, этот ход?
– Позади одной из кухонь, у северной стены. Хотелось бы описать его расположение точнее, но с тех пор прошло слишком много времени. Не представляю, какую причину придумать, зачем мне может понадобиться пойти туда. Разве что я вдруг пожелаю заняться стряпней? И все равно охранники потащатся следом. Нет, это невозможно!
– Не стоит сейчас волноваться из-за этого; наверняка решение найдется. Гораздо большее беспокойство вызывает вопрос, что вы будете делать, если сумеете выбраться через этот ход. Вы окажетесь одна, без коня. И вас будет нетрудно обнаружить – вы так не похожи на других женщин.
– Ну, можно переодеться. Скажем, спрятать в кустах рядом с выходом крестьянскую одежду. Но вот конь… это важно. Пешком убежать от человека на коне невозможно, однако если есть добрый конь, да еще знаешь точно, куда скакать… это совсем другое дело.
– Знаешь точно, куда скакать? – эхом повторил Чосер.
– Не поскачу же я просто неведомо куда! Нужно где-то затаиться, чтобы все обдумать и разработать план. Я так мало знаю о том, что сейчас происходит в Англии, что наверняка одним своим поведением буду выделяться среди здешних людей. Есть одно местечко, которое могло бы хорошо послужить мне, но опять же я понятия не имею, в каком оно сейчас состоянии после всех этих лет.
– Где это?
Бросив быстрый взгляд в сторону охранников, она ответила, на этот раз шепотом:
– Есть один каменный дом неподалеку от Чаринг-Кросс, на краю поляны. Он стоит в конце узкой тропы, проходящей между двумя могучими дубами. Они срослись стволами, образуя что-то вроде арки. Во время своего бегства много лет назад мы пересекали эту поляну. P`ere зарыл там свою одежду, опасаясь, что кто-нибудь может украсть ее из дома и заразиться чумой.
– Но… почему кто-то мог заразиться через его одежду?
– Он сам переболел чумой.
Чосер открыл рот от изумления.
Кэт между тем погрузилась в воспоминания. Слова Алехандро снова зазвучали в ее ушах.
«Не позволяй мне выплевывать лекарство. Понимаешь, девочка?»
– Я была тогда ребенком и не помню всех деталей, – продолжала она, – но само место хорошо сохранилось в памяти, потому что его окружала какая-то странная магия…
Чосер придвинулся ближе и обхватил Кэт за плечи.
– В подтверждение развития нашего романа, – пояснил он. – Это место рядом с дубами… как думаете, ваш p`ere помнит его?
– Несомненно.
– Тогда нужно устроить так, чтобы вы там встретились.
– Как это сделать?
– Через де Шальяка! У него есть способы передать сообщение вашему p`ere, где бы тот ни находился. Король часто посылает своих доверенных лиц в Париж, а сейчас, со всеми этими делами, еженедельно. Их сумки всегда полны писем к членам французской королевской семьи и министрам.
– Но наше послание должно остаться в тайне! Если мы пошлем его с королевским курьером, кто-нибудь наверняка сломает печать и прочтет его.
– Если сможет.
– Конечно сможет! Печать восковая, а…
– Вы меня неправильно поняли, леди. Конечно, сломать печать можно, но если нельзя прочесть сообщение, то не стоит и трудиться.
Кэт резко встала.
– Хватит говорить загадками, сэр! Это вовсе не забавно.
Она бросила взгляд в сторону охранников. Они заметили внезапное движение и теперь не спускали с нее глаз.
– Пожалуйста. – Чосер протянул ей руку. – В мои намерения не входило сбить с толку или огорчить вас. Пожалуйста, сядьте.
Она подчинилась, все еще с выражением сомнения на лице.
– Если сообщение будет в некотором роде зашифровано, то никто не сможет прочесть его.
– В том числе и p`ere, разве что мы каким-то волшебным образом отсюда вставим в его голову ключ к этому шифру.
Чосер улыбнулся.
– В этом нет необходимости. Он уже у него в голове.
Глава 12
Свинью убили в сарае, одним точным выстрелом в голову. Джейни вскрыла ее, нашла поджелудочную железу, положила испускающий пар орган в металлическую кастрюлю и закрыла крышкой. Осторожно ступая, она пронесла ее через весь дом в лабораторию. После этого Кристина буквально поселилась там, делая краткие перерывы лишь для того, чтобы перекусить.
И когда туда – предположительно, чтобы узнать, как идут дела, – заглядывал Эван Дунбар.
Остаток дня все, включая гостей, разделывали то, что осталось от свиньи. Лейни Дунбар решила остаться с отцом больной девочки. Ее сына, чье неравнодушие к Кристине бросалось в глаза, тоже не пришлось уговаривать побыть здесь еще. Остальные, понимая, что дома о них беспокоятся, следующим утром пораньше уехали, еще раз подтвердив новым друзьям свое обещание насчет свиньи и прося оставшихся надолго не задерживаться. Все понимали, что им предстоит трудный путь, где всякое может случиться, и долгие объяснения по возвращении домой.
Отец не отходил от постели дочери, и Лейни Дунбар оставалось проводить время в компании хозяев, то есть фактически Джейни, поскольку Кристина не вылезала из лаборатории, а Кэролайн, как обычно, занималась с детьми. Когда ее товарищи отбыли, Лейни вышла на кухню, где Джейни укладывала мясо в большую металлическую кастрюлю.
– Жаль, что они не остались на обед, – вздохнула Джейни. – Сегодня у нас особый случай – свинина.
– И завтра, и послезавтра тоже, и так далее, – со смешком ответила Лейни. – Лично я предпочла бы вонзить зубы в большой кусок лососины.