Дневник черной смерти
Шрифт:
Несколько мгновений Алекс, казалось, обдумывал ее слова и потом выпалил:
– Я могу сходить за мамой.
– Нет, – решительно отрезала Лейни.
Мальчик замер, лихорадочно пытаясь найти выход из положения.
– Я справлюсь!
– Нет! – повторила Лейни.
Но он уже убегал в направлении лагеря, остановившись лишь для того, чтобы обернуться и крикнуть:
– Разведите костер, чтобы мы вас нашли!
Львы, тигры, медведи…
– Ох, надо же… – бормотал Алекс. – Ох, надо же! Ох, надо же…
Он хотел к матери. Он хотел, чтобы с отцом все закончилось хорошо. И то и другое было возможно лишь в том случае, если он доберется до лагеря.
«Все вверх и вверх, – мысленно твердил он себе. – Только никуда не сворачивай и выйдешь где-то к электростанции».
Солнце село; тьма на этой, восточной стороне горы наступала быстрее, чем на противоположной. С каждым шагом маленькие ноги болели все сильнее, однако он понимал, что, остановившись, проведет ночь один в темном лесу.
И мальчик был уже в том возрасте, чтобы осознавать: в глубине леса добычей станет он.
Со всех сторон раздавались звуки сумерек. Птицы смолкли, но зато издавали пронзительный скрежет жуки. Даже ранней весной было уже много москитов, они жужжали вокруг и немилосердно кусали Алекса. Мотыльки пролетали мимо, но комары были не так деликатны – они забирались в глаза и нос, и это отвлекало мальчика. Продираясь сквозь кусты, он сильно ободрал лицо, и теперь оно горело.
«Не плачь, не плачь!» – приказывал он себе, но, стряхивая насекомых с лица, понимал, что оно мокро не только от пота.
Теперь он уже не бежал, а еле шел, пошатываясь. В конце концов, по истечении целого часа, Алекс увидел впереди просвет и рванул вперед.
Джейни возвращалась с электростанции. Она не знала, с какой стати вздумала проверить ее; Том и Джеймс, специалисты в таких вопросах, осматривали электростанцию всего день назад и пришли к выводу, что все в порядке. Вряд ли за один день что-то могло сломаться.
Просто это вошло в привычку и потому успокаивало. Том ходил сюда почти каждый вечер с тех пор, как они поселились в лагере. И вдобавок когда они будут возвращаться – а это, как Джейни надеялась, могло произойти в любую минуту, – то выйдут из леса в самой возвышенной точке, лежащей на тропе к электростанции. Добравшись туда, Джейни посмотрела вниз, на долину. Звезды только начали проступать на небе, и она пыталась представить себе, где сейчас ее муж и сын. Она молилась, чтобы, благополучно справившись со своей задачей, они уже достигли края леса и теперь поднимались по узкой каменистой тропе. И наверняка они сделали новые удивительные открытия. Может, внешний мир не несет в себе такой угрозы, как они постоянно опасаются. Может, они наткнулись на другую общину, где их встретили по-дружески. Может, никаких львов, тигров и медведей вообще нет.
Она остановилась перед лежащим на земле бревном; может, присесть и подождать, просто на всякий случай? Рой комаров набросился на нее; она замахала на них руками и решила, что нет, лучше подождать дома. Один бог знает, когда они вернутся; она может просидеть тут всю ночь.
Алекс с треском продирался между деревьями, с трудом волоча ноги и жадно хватая ртом воздух. Последний подъем он преодолел на четвереньках, точно обезьяна; исцарапанные руки кровоточили, но ноги так ослабели и дрожали, что идти он больше не мог. Влажное лицо было все в грязи, ногти обломаны.
«Одна минута, – твердил он себе, – и я доберусь до тропы. Всего одна минута».
Джейни отошла примерно на пятьдесят футов от самой возвышенной точки, когда услышала звуки в зарослях кустов. Она остановилась и обернулась.
– Том?
Никакого ответа. Она замерла, внимательно прислушиваясь.
– Кто там? – спросила она чуть громче.
Но услышала лишь треск веток и тяжелое дыхание. Вопреки здравому смыслу, она медленно, осторожно двинулась в направлении звука.
– Том?
Алекс слышал ее голос, но у него не хватало воздуха, чтобы ответить; он слишком запыхался на последнем отрезке склона. Продравшись наконец сквозь кусты, он ухватился за скальный выступ на краю тропы и стал подтягиваться. Фут за футом, он заставлял себя двигаться вперед, хотя сил уже почти не осталось.
«Мама просто сойдет с ума сойдет с ума сойдет с ума…
Мне так страшно так страшно так страшно…»
Собрав все оставшиеся силы, он подтянул себя вверх и перевалился через камни на краю тропы.
– Странно, – пробормотал Брюс, глядя на монитор. – Фредо! – крикнул он.
В дверном проеме возник компьютерный «умник».
– Да, босс?
– Взгляни-ка на это. – Брюс кивнул на пятнышко на экране. Оно двигалось, но так медленно, что это было почти незаметно. – Что с ней такое?
– Не знаю, – ответил Фредо. – Которая это птица?
– Номер девятьсот восемь.
Фредо несколько секунд смотрел на экран.
– Трудно сказать, но если вас интересует мое мнение, я рискнул бы предположить, что она… идет.
Джейни пригнулась к земле за стволом большого дерева, сжимая в руке рукоятку ножа, который всегда носила пристегнутым к щиколотке. Сейчас доносившиеся из кустов звуки стали громче, но ничего человеческого в них не было, как и прежде. Увидев, что кусты раздались, она вскинула нож. На тропу на четырех лапах выползло какое-то темное существо; в тусклом свете оно походило на маленькую собаку. Джейни ждала, держа нож наготове и прячась за стволом дерева.
И потом, внезапно, существо с глухим стуком рухнуло на землю.
Глава 17
Когда Алехандро спустился по лестнице, в вестибюле в кресле сидел де Шальяк.
– А я уже и не рассчитывал увидеться с вами до отъезда, – удивился Алехандро.
– Я чувствую себя вполне прилично, хотя усталость еще не прошла.
Алехандро открыл рот, чтобы ответить, но де Шальяк махнул рукой, останавливая его.
– Я не спустился бы сюда, только если бы лежал на смертном одре. – Француз улыбнулся. – Я не выполнил бы свой долг как хозяин и учитель, если бы не преподал вам еще один, последний урок.