Добрые времена
Шрифт:
— Чего же в Ермаке загадочного? «Сидел Ермак, объятый думой», — рассмеялся Старцев.
— А то, что до сих пор не известны подробности покорения Сибири. Факты могут дать только археологи.
— Нет, Хорог, только Хорог, — пробормотал вдруг Анохин.
— Какой Хорог? — переспросил Старцев.
Бессонов рассмеялся.
— Это продолжение нашего с ним спора. Он считает, что Новосибирск слишком современный город для историка.
— А Хорог?
— Хорог, — чуть нараспев, торжественно заявил Светик, — один из центров древнейшей цивилизации. Какие там памятники средневекового зодчества! И находится он на Памире, который в Азии называют Крышей Мира. Звучит?
— И к йогам поближе, — насмешливо добавил Стас.
— Расскажи про йогов, — полусонно попросил Старцев.
Светика не надо было уговаривать. Долго еще в тишине вещал его голос о раджа-йоге, о белой магии, об «открытиях» мадам Блаватской. Остальные уже спали.
Услышав зычное «Рота, подъем», ребята по инерции вскочили с коек и схватились за сапоги. Но вошедший в палатку лейтенант их успокоил:
— Лежите, лежите!
Он по-отечески подоткнул одеяло на немедленно улегшемся обратно Светике:
— Сил набирайтесь! Команду подобрали? После обеда освобождаю всех от занятий в классе, будете тренироваться. Только не очень усердствуйте. Бывают случаи, что спортсмен перед соревнованием перетренируется и скисает!
— По-моему, нам это не грозит, как считаешь, Боб? — съехидничал Стас, когда лейтенант на цыпочках удалился.
— Тебе только шуточки, — вздохнул тот, начав думать о предстоящей за его самонадеянность расплате.
— Нам-то ничего не будет, а Рожнову точно, «губа», — вступил в игру Ромка.
— А на «губе» мяса не дают. Точно! — тоненько поддержал Светик.
— Издеваетесь? Ну, смотрите! Расшибусь, а сделаю из вас футболистов, — свирепо прорычал Рожнов.
После завтрака были учения в поле. Как они отличались от курса молодого бойца! Повзводно разместились в удобных бронетранспортерах. Остановка, построение в цель, атака и снова тебя мчит вперед бронетранспортер.
— Это я понимаю! — особенно восторгался Светик. — Просто увлекательная прогулка, пикник, после курса молодого бойца.
Когда Боб за обедом, уже явно без аппетита, поедал четвертую котлету, тот же Светик вдруг дурашливо запел:
— Последний нонешний денечек...
Рожнов заиграл желваками, но промолчал. Зато на стадионе он уже отыгрался.
— Для начала разминочку! — скомандовал он. — Вокруг поля кружочков пять.
Бег возглавил марафонец, не любящий глядеть на соперников.
— Ты что, обалдел? — прошипел Стас, пробегая мимо Рожнова.
Тот сделал вид, что не слышит. На открытый бунт Родневич не решился. Нельзя же подрывать авторитет капитана, да еще перед ответственным матчем.
— Повернитесь боком, двигайтесь с подскоками, — не унимался Боб.
— Это же футбол, а не баскетбол! — запротестовал Анохин.
— Ничего, у нас будет синтетический вид спорта! Кстати, Анохин, пора в ворота.
Рожнов подобрал троих, самых мускулистых ребят.
— Бейте что есть силы нашему Яшину.
Робея перед авторитетом, самбисты отчаянно мазали.
— Да не бойтесь вы его. Представьте, что перед вами пустые ворота. Показываю.
Боб разбежался, а затем легонько катнул мяч в левый угол. Неожиданно Светик, стоявший до этого в картинной позе, смешно подпрыгнул на месте и мягко, как летучая мышь, спланировал на мяч.
— Значит, можешь! — завопил ликующе капитан.
Анохин, поднимаясь, отрицательно замахал руками:
— Нет, нет! Это — случайность. Так что пусть Ромка и Стас подстраховывают.
Разделившись на две команды, отрабатывали зону и заслоны. Никаких новых тактических идей у Рожнова, к счастью, не появилось.
Кряхтя, еле доплелись до палаток.
— Рожнов! — окликнул Старцев. — Вы все-таки переусердствовали! Смотрите, если команда будет не в форме.
— Тяжело в учении, легко в бою! — проскандировал Боб.
— Достукаешься! — шепнул сзади Стас, толкнув Рожнова в спину.
— Я же хочу как лучше! — сделал невинные глаза Боб.
— Бог тебя накажет, — убежденно сказал Светик, потирая ушибленную коленку.
— Немезида в лице лейтенанта, — добавил Ромка.
— Чего, чего? — не понял Старцев.
— «Губа» по нем плачет, — популярно объяснил Родневич.
Старцев злорадно усмехнулся:
— Пожалуй, вам всем ее не миновать, коли проиграете. Наш Зотов в гневе, ух, как лют бывает!
— Все-таки садист ты, Боб, — со стоном рухнув на свою кровать, сказал Анохин. — И так все из-за твоего хвастовства пострадаем, еще эту бессмысленную тренировку затеял.
— Ты что, не веришь в нашу победу? — оскорбился капитан.
Родневич, снимавший гимнастерку, даже выпрямился от удивления:
— А ты думаешь, есть шанс выиграть? Несерьезный ты человек, Боб Сеич!
Рожнов завелся.
— Мы с вами не в таких ситуациях выигрывали. Вспомните, что ушли чемпионами института. Хоть во время дипломной практики совсем не тренировались, а у третьекурсников выиграли. Можно сказать на одном самолюбии.
— Так то — баскетбол. А в футбол мы с детства не играли.
— Я играл! И вот что вам скажу: главное — чтобы команда была. Нас четверо — уже полкоманды. Если толпой не бегать, а каждому четко работать на своем месте — успех обеспечен. В автобате что — профессионалы играют? Такие же любители. Только у нас еще плюс — физическая подготовка лучше. Значит, главное — задать высокий темп.
— Твоими бы устами да мед пить! — мрачно сказал Ромка, забираясь с головой под одеяло.
Похоже, что капитан со своей психологической атакой перестарался. Когда команда, уже надев спортивную форму, — красные майки и синие трусы, спустилась от палаток к стадиону, скамейки были забиты зрителями. Первая рота встретила своих бурными криками. Разминаясь на дорожке, ребята бросали косые взгляды на трибуны. Родные болельщики были в меньшинстве, зато они выгодно отличались от автобатовцев своими бицепсами.