В притче созидательная, внешняя, деятельность (искусство «росписи дворцовой») противопоставляется усилиям по очищению сердец («полировка стен»). Чем более очищаются сердца («стены») от эгоизма и прочих пороков, тем более они способны отражать красоту сотворенного Богом мира — и, в конечном счете, совершенство Самого Создателя, «по образу и подобию» Которого воссоздается, очищаясь, наш внутренний человек. Указанное противопоставление мы видим и в русских народных сказках, когда Иванушкадурачок (мечтатель не от мира сего), презираемый старшими братьями (хваткими хозяйственниками), в результате получает в жены царевну (мудрость) и царство, а братья остаются при том, что имели, а то теряют и это…
М. Х.
Состязание между ромеями и китайцами
«В искусстве красок, — молвили китайцы, —Опередить нас лучше не пытаться!»Но слово предоставили ромеям:«Ну что ж, мы тоже рисовать умеем!»Китайцам и ромеям приказали,Чтоб расписали стены в царском зале:Тем и другим отдав по половине,Завесу
поместили в середине.Китайцы краски, кисти закупилиИ к росписи дворцовой приступили,Да и ромеи тоже не зевали —До блеска стены отполировали.Им тайна зеркала была известна:И круг земной, и даже свод небесныйСпособно зеркало изобразить,Всю многоцветность мира отразить,Поскольку красок буйство и горенье —Лишь солнечного света преломленье.Но вот китайцы завершили труд,И входит царь произнести свой суд.Вошел — и ахнул: в красках драгоценныхПред ним сверкает целый мир на стенах!Тут занавес убрали поскорее,Чтобы взглянуть, что сделали ромеи, —И вот правитель, крайне пораженный,Увидел тот же мир, но отраженный,Поскольку эта половина залаКрасу другой зеркально отражала!..…Чтоб стал твой мир прозрачен и лучист —Ты сердце, словно зеркало, очисть!..
Царь Соломон и удод
Здесь в иносказательной форме разрешается вопрос о том, почему даже мудрейшие суфийские шейхи (удод — символ мудрости) порой попадаются в «тенёта» ошибок и несчастий. Это происходит по воле Бога, определяющего судьбу каждому творению, которую ни один мудрец не в силах изменить. На более глубоком уровне «ошибки» людей просветленных связаны с чередованием мистических «дня и ночи» — «откровения и сокрытия» Лика Аллаха («Так происходит, если хочет Бог // Затмить мне взор, чтоб видеть я не мог!..»). Ср. развитие той же темы у Саади: «В своей способности к созерцанию Бога не всегда одинаков святой — она у него колеблется между озарением и слепотой. Бог то показывает Себя ему, то скрывается от него» («Гулистан», глава «О нравах дервишей», пер. Рустама Алиева).
Д. Щ.
* * *
В притче прекрасно выражена идея единства всех людей, благодаря которому «поймут друг друга тюрок и индус». Люди, особенно дети, зачастую сближаются и вступают в дружбу, несмотря на социальные, национальные, культурные и т. п. различия. Препятствия для дружбы, искусственно воздвигаемые из соображений элитарных, сословных, вероисповедных, расовых и т. п., приносят вред самой идее общечеловеческого единства — тому, что «…души связывает тесно // Союз не только мысленно-словесный». А разрушение солидарности, единящей всех людей, не только не дает уникальности каждой души («птицы» из притчи) быть востребованной в контексте всечеловеческой цивилизации, но и провоцирует бесчисленные конфликты — вплоть до мировых войн.
М. Х.
Царь Соломон и удод
Царь Соломон, во всем своем величье,Уселся принимать посольства птичьи:Любому зверю, всякой птице рад,Царь понимал слова всех стай и стад,Поскольку души связывает тесноСоюз не только мысленно-словесный.И иногда, я утверждать берусь,Поймут друг друга тюрок и индус,Порой же тюрок не поймет и тюрка,И выглядят они, как два придурка.Нас единит не близость расстоянья,А цель души и сердца состоянье.И вот сошлись создания у тронаПремудрого владыки Соломона,Чтоб каждый мог талант свой предложитьИ Соломону службу сослужить.Настало время выступить удоду:«Я, — говорит, — отыскиваю воду,Могу узреть я прямо с облаковПодземный ключ. Вот мой талант каков!Мне видно сверху: хоть земля черна,Но влагу чистую таит она.В пустыне жаркой вам я пригожусь,Во славу Соломона потружусь!»«Что ж, — молвил царь с улыбкой благосклонной, —Коль ляжет путь наш по степи сожженной,Мы без тебя не сделаем ни шага,Поскольку влага есть прямое благо!»Но ворон был завистливый придворный.Он, воспылав к удоду злобой черной,Вскричал: «Того не может быть никак!Я видел — бился брат его в силках,А если б с неба видел он хоть что-то,То не попал бы никогда в тенёта.Удод сей прозорливости лишен,Убог и в хвастовстве своем смешон!»А царь в ответ: «Вот первое заданьеТебе, удод: себе ты в оправданьеСкажи хоть слово, мудрость изреки,Из черной речи — влагу извлеки!»Сказал удод, негодованья полон:«О царь, не верь тому, что крикнул ворон!Клянусь тебе — чем выше мой полет,Тем лучше виден ток подземных вод.Когда
ж судьба готовит мне силки,Они невидимы, хоть и близки:Так происходит, если хочет БогЗатмить мне взор, чтоб видеть я не мог!..»
Мотылек и ветер
По-арабски «рух» означает и «ветер», и «дух». В данном рассказе ветер символизирует Дух Божий, встреча и единение с которым — цель усилий суфия. Однако греховное состояние человека заставляет его уклоняться — «убегать» от Бога (ср. слова Адама после грехопадения, приведенные в Библии: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся» — Быт. 3, 10, а также слова Давида: «Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу?» — Пс. 138, 7).
Д. Щ.
* * *
Мотылек в этой притче символизирует состояние крайне эгоистичной души, стремящейся в целях самооправдания обвинить всех остальных в беззаконии и злодействе («он мучит безвинно, гоняет нас всуе»). Такие люди, активно противодействующие вере и духовности (ненавидящие «ветер»), умоляют о «суде» над другими, сами же пускаются в бегство, «лишь явит Свой лик Судия», — и возникает угроза суда над ними самими.
С другой стороны, мотылек, спасающийся от ветра, — образ крайне слабой (обладающей «еле слышным» голосом) души, которая на самом деле не в состоянии перенести соприкосновения с Духом Божьим, устоять в Божественном Присутствии («ветер»). И, всё же, такая душа хочет добиться для себя «суда» — испытаний суфийского Пути…
М. Х.
Мотылек и ветер
Царя Соломона однажды привлекПризыв еле слышный — шептал мотылек:«К суду твоему, о владыка, взывалиИ люди, и джинны, и прочие твари,И ты им благой приговор возвещал,И слабых от сильных всегда защищал.И ныне — слабейшие в мире созданья —Мы просим, о царь, у тебя состраданья:Мудрец, поспеши нам на помощь прийти,Могучий — бессильных ты нас защити,Поскольку твой суд — повеление Божье!»Спросил Соломон: «Защитить? От кого же?Преступники все, по суду моему,Давно уже брошены были в тюрьму.Всем слабым со дня, как ношу я корону,Защита оказана и оборона.С тех пор, как я стал над землею царить,Обидчики зло перестали творить,И свет правосудия пролил везде я,А только во тьме обитают злодеи!»Шепнул мотылек: «Умоляю о том,Чтоб ветер предстал перед царским судом:Он мучит безвинно, гоняет нас всуе:Едва он подует, как мы врассыпную!О царь, ты щадить нас ему повели,Чтоб мудрость твою мы прославить могли!»Сказал Соломон: «Справедливость мы явим,Ответчику слово теперь предоставим:Коль ветер тобой во грехе обвинен,Пред царские очи да явится он!»Тут ветер явился по царскому зову:Едва он повеял, чтоб вымолвить слово,Как тотчас без лишних речей наутекПустился почуявший страх мотылек.А царь ему вслед: «Ну куда же, куда ты?Еще моего не услышал суда ты!»Но тот прошептал: «Так я ветра боюсь,Что лучше из зала суда удалюсь!..»…Встречаясь со злом, с беззаконьем и ложью,На них ты готов призывать кару Божью,Но, только лишь явит Свой лик Судия, —Ты в страхе бежишь! Где ж решимость твоя?..
Набег огузов
Огузы — союз тюркских племен, в середине XII в. жестоко разоривших при своем вторжении Хорасан. В суфийской образности нападение разбойников нередко служит метафорой гнева Божьего, настигающего человека. Данная притча полемична по отношению к ортодоксальному мусульманскому взгляду, согласно которому Бог карает одних людей для того, чтобы устрашить других и привести их к покаянию (ср. в «Гулистане» Саади: «…Так как этот грех совершил не только я один, ты лучше другого подвергни наказанию тому, а я с него пример возьму!» — Глава «О любви и молодости», пер. Рустама Алиева). Суфийское учение о милости и строгости Творца основано на иных, более глубоких, представлениях о духовной реальности.
Д. Щ.
Набег огузов
Однажды в небогатое селоКочевников-огузов принесло,И там, прибегнув к методам скорейшим,Огузы захватили двух старейшин.Грабитель одного к стене прижалИ, угрожая, выхватил кинжал.Вскричал старик: «Властители пустыни!Какая вам корысть в моей кончине?Ведь я — больной, покинутый и нищий,Нет в доме у меня ни крошки пищи!»Главарь ему: «Тебя распотрошим —И твоего соседа устрашим:Второй старик, что жаден и богат,Расскажет нам, где прячет он свой клад!»А старец им: «Клянусь, мы оба нищи,Пошлите наши осмотреть жилища!»Но тут второй старик вскричал: «О нет:На поле он зарыл пятьсот монет!»Ответил первый: «Если правда это,И я боюсь отдать свои монеты, —То пусть погибнет нищий мой собрат,Чтоб от испуга отдал я свой клад!»