Доставка удостоенных
Шрифт:
14
Генерал размашисто зашагал вперед, чтобы поприветствовать их.
– Заблудшие овечки, - загрохотал он.
– Мы рады видеть вас.
Сандра бегом бросилась к Мэри и обняла ее.
– Мы ждали вас. Сегодня поздно ночью мы увидели ваш костер. То есть, я думала, что это костер. Пастор не был в этом уверен.
Пастор опустил уголки рта книзу.
– В сей варварской стране, - заявил он, - нельзя быть уверенным ни в чем. Это край обманов.
– Город выглядит заброшенным, - сказал Лэнсинг.
– Мы добрались сюда вчера к вечеру, но вид у него был устрашающий, и мы
– Он не только заброшен, - отозвался Пастор, - но еще и мертв. Мертв давным-давно. Здания рушатся от одной лишь старости.
– И все же мы нашли пару любопытных вещей, - сообщил Генерал.
– Одно здание наподобие административного, фасадом выходящее на площадь. Мы там устроили штаб, эдакую рабочую базу. А внутри него нашли штуковину, которую назвали графостатом. Разумеется, он почти разрушен, но один его угол...
– А в другой комнате, - перебила Сандра, - скульптурная группа. Единственное найденное нами произведение искусства. Вырезана из белоснежнейшего камня. А какая тонкая работа! Словно эти скульптуры вырезаны прямо у нас в душах.
– Но не нашли ничего, что пролило бы хоть лучик света на причины нашего пребывания здесь, - проворчал Пастор и повернулся к Генералу.
– А вы были уверены, что найдем. Вы даже были уверены, что мы найдем здесь людей...
– Всяко бывает, - не смутился Генерал.
– Надо встречать действительность лицом к лицу, а не рвать на себе волосы или падать и колотить пятками по земле, когда выходит не по-вашему.
– Вы завтракали?
– поинтересовалась Сандра.
– Нет, - ответила Мэри.
– Как только мы вас увидели, тотчас же поспешили к вам навстречу.
– Мы тоже. Так давайте же пойдем в штаб и позавтракаем все вместе.
Генерал зашагал впереди, а Лэнсинг пристроился рядом, в шаге от него.
– Только давайте не будем торопиться, - попросила Мэри, - чтобы Юргенс поспевал за нами.
– Ну ладно, - Генерал развернулся на месте.
– Юргенс, как делишки?
– Да вот стал медлительным, а так ничего, - ответил тот.
Генерал снова двинулся вперед, но уже немного помедленнее.
– Не одно, так другое, - буркнул он Лэнсингу.
– Непременно какаянибудь чертовщина нет-нет, да задержит нас.
– Сдается мне, вы здесь единственный, кому невтерпеж.
– От старых привычек отказаться трудно. Я всю жизнь торопился. Дома нам приходилось постоянно быть на ногах, иначе кто-нибудь непременно подкрадется и огреет.
– И вам это нравилось? Вы испытывали наслаждение каждый миг.
– Скажем так: я лупил чаще, чем лупили меня.
Он вел отряд по бывшими улицами, хотя теперь они вряд ли могли претендовать даже на звания тропинок. Изрядная часть больших каменных плит мостовой была сдвинута с места, а огромные блоки камня, обрушившиеся с обрамлявших улицы зданий только усиливали неразбериху. Из обнажившейся почвы росли лианы и кусты. В щелях между пока остающимися на своем месте плитами мостовой росла трава и мелкие растения.
Высоких зданий в городе не было: большинство из них насчитывало не больше четырех-пяти этажей. На месте дверей и окон зияли дыры. Строительный камень по большей части был красновато-коричневого цвета.
– Окисление, -
– Вы говорили, что нашли что-то. Графостат, что ли. Что еще за графостат такой?
– Я не знаю, он это или нет, но называю его так. Может, я заблуждаюсь. У нас дома есть графостаты. Вводишь в него проблемы...
– Военные?
– Ну-у... Да, по большей части военные. Нечто вроде инсценировки военных действий. Вводишь в него факты, а графостат обрабатывает их, показывая, что произойдет. Показывает их в графическом виде - так его легче понять. Тот, что мы нашли, совсем разрушен, практически сломан, но один уголок все еще функционирует - вроде как смотришь сквозь окно в другой мир. Порой на изображении видны живые существа.
– Быть может, прежние обитатели этих мест?
– Вряд ли. Этот город построен для людей, ну, почти людей. Размер дверей и окон соответствует нашим представлениям о домах, а лестницы вполне подходят для человека.
Город вызывал в душе какое-то гнетущее чувство. Несмотря на его пустынность, кто-то все же прятался в нем. Некто скрытый, затаившийся, чтобы наблюдать за ними в ожидании своего часа. Лэнсинг поймал себя на том, что пристально разглядывает каждое попутное здание, бдительно высматривая едва уловимые признаки скрытого от глаз неведомого наблюдателя.
– Значит, вы тоже это заметили, - кивнул Генерал.
– Хоть город и кажется мертвым, кто-то здесь все же есть.
– С моей стороны это вполне естественная предосторожность. Я боюсь теней.
– Если это вас утешит, признаюсь, что чувствую себя точно так же. Как любой старый военный, я высматриваю затаившегося врага, никогда не хожу вслепую. Все говорит за то, что город пуст, и все равно я высматриваю затаившегося врага. Если бы у нас было хоть какое-нибудь оружия, я чувствовал бы себя намного лучше. Просто в голове не укладывается, как это можно отправляться в экспедицию безоружным! Я попрежнему убежден, что мерзавец-трактирщик врал почем зря, когда утверждал, что не имеет оружия.
– Быть может, нам оно и не потребуется. Во всяком случае, пока что такой нужды не возникало.
– Это не аргумент, - возразил Генерал.
– Оружие тащат на сто миль, а то и на тысячу, и только для того, чтобы воспользоваться им единожды.
Вскоре после того они вышли на площадь.
– Во-он то здание, - указал Генерал.
– Там мы и остановились.
Здание было самым крупным из примыкавших к площади, и хотя оно тоже было разрушено, но выглядело немного лучше своих соседей. Площадь была довольно большой, и к ней с разных сторон подходило несколько улиц. По всему ее периметру громоздились груды красновато-коричневого камня, обрушившегося с фасадов зданий. Указанное Генералом высокое здание было единственным из избегших этой участи, и к его входу вели широкие каменные ступени.