Другой Холмс. Часть вторая. Норвудское дело

Бочковский Евгений

– Поймите уже, Ватсон, – продолжил Холмс, не очень впечатленный, как мне показалось, моей последней версией (череда быстрых пожатий с краткой задержкой в верхней точке, усиленных выразительным покачиванием головы и разведенными в сторону руками), – что с усугублением проблем повышаются и ставки. Справедливости ради я не могу не признать, что мы добились популярности во многом благодаря вам. Что ж, в таком случае, вы же, мой друг, поможете нам обрести и финансовое благополучие.

– Каким образом? – насторожился я.

– А вы еще не поняли? – удивился Холмс. – Я предлагал вам потребовать от "Стрэнда" достойного вознаграждения за ваши рассказы, но вы упрямо держитесь скромности. Ладно, применим это ваше качество в более уместной ситуации. Скромнику идеально подойдет такая же скромница, но только с заманчивыми перспективами. Это сейчас мисс Морстен – бедная и непримечательная

мышка, которой придется освежать мою память упоминанием своего имени, ходи она сюда хоть каждый день. Как там говорилось в письме? «С вами поступили несправедливо. Это должно быть исправлено». Безусловно, это тот самый доброжелатель, который посылал нашей малышке жемчуг, и вряд ли он считает именно этот факт несправедливостью и потребует назад свои жемчужины. Скорее, наоборот. Жемчуг являлся компенсацией несправедливости и, вероятно, недостаточной, так что теперь мисс Морстен собираются уже по-настоящему облагодетельствовать. Представляете, какие там деньги?! Не сомневайтесь, в случае удачного завершения ее дела она станет по-настоящему богатой невестой.

– То есть вы предлагаете мне жениться на ней?! – воскликнул я, не поверив собственным ушам.

– Конечно! Аппетиты растут. Наши, по крайней мере, просто обязаны меняться именно в эту сторону. Я всячески расхваливал вас перед доверчивой девушкой, однако, уверяю вас, с нею не все так просто. Дело в том, что необходимый нам вирус поражает только юные особи, а мисс Морстен на нашу беду из этого опасного возраста уже вышла.

– Можно подумать, с вами-то все проще простого! – не удержался я от иронии, хотя все еще был сбит с толку. – По-вашему, приданное невесты только выиграет, если дополнится ветрянкой или коклюшем?

– Говоря о мисс Морстен, я имел в виду романтизм, – пояснил Холмс. – Как известно, им заболевают в юности, и некоторый процент зараженных этой мерзкой болячкой отправляется на тот свет обычно довольно живописными способами – принимая яд, прыгая со скалы или из окна старой башни, стреляя в соперника или в себя и так далее. Остальные же благополучно перерастают этот период умопомрачения и превращаются в обычных хладнокровных мужчин и женщин, которых не проймешь уже ни чем. Мисс Морстен давно уже не подросток, однако мне кажется, что особенности ее характера позволили упомянутой мною хвори задержаться в ее душе несколько дольше положенного. Иными словами, она все еще сохраняет в себе признаки романтической натуры, так сказать, на отживающей стадии. Догорающий закат особенно ярок. Последний всплеск уходящей в небытие страстности может выдаться на удивление бурным, так что пусть сдержанность этой девушки не вводит вас в заблуждение.

– Вы собираетесь это как-то использовать? – догадался я.

– Безусловно, мы должны учесть все то, что я сказал. С одной стороны, это оставляет вам шансы не выпасть из обоймы потенциальных женихов даже с вашим довольно скудным достатком. Будь она человеком более трезвомыслящим, то и не посмотрела бы в вашу сторону, едва ее капиталец приплыл бы к ней в руки, а принялась раскладывать по кучкам гораздо более благополучных с материальной точки зрения джентльменов. Поэтому эта ее черта вроде бы даже выгодна для нас, но, с другой стороны, она вовсе не свидетельствует о том, что мисс Морстен – наивное существо. Отнюдь нет, просто у нее совсем другие требования, и поверьте, Ватсон, непростые, которых она твердо держится. Ухаживаниями и расшаркиванием в ее случае не обойтись. Романтикам подавай подвиги, настоящие свершения. То есть, то, чего у меня в достатке, а у вас – серьезный дефицит. Поэтому я и сказал вам, что это дело мы обставим как вашу личную заслугу. Вы очень к месту упомянули о ее приданном. Добыв его для вашей свадьбы, да еще и изрядно повозившись с опасностями, вы очаруете ее совершенно и безнадежно.Так что приготовьтесь соответствовать, дружище.

Слова Холмса обнажили такую зияющую дыру в моей готовности соответствовать и очаровывать, а главное, жениться, что я вмиг проникся благородным негодованием к тому факту, что мне достанется незаслуженная слава. Обокрасть Холмса, присвоить себе его победу, загрести весь жар его обожженными руками! Разве я мог позволить себе опуститься до такого! Никогда! Поэтому я ответил, что, раз уж нам все равно суждено разбавить свое общество присутствием женщины и поступиться из-за этого в некоторых пределах нашей дружбой, то, может, в таком случае уж лучше ему, Холмсу образовать союз с мисс Морстен? И тогда нам не придется выставлять меня женихом…то есть я хотел сказать героем нашего расследования, потому что такое бесчестное положение

я нахожу для себя постыдным.

– Мисс Морстен, безусловно, замечательная девушка, – подытожил я, – привлекательная во многих смыслах, в том числе и упомянутых вами, Холмс…

– Что же вас смущает?

– Мне кажется,мы с ней совершенно друг другу не подходим. Уверен, гораздо больше она подходит вам, Холмс, а еще больше, если уж хотите знать, вам подхожу я.

– Этот вариант мы обсудим, когда к вам начнут приходить посылки с жемчугом. А до тех пор, пока вашу почту составляют исключительно счета и долговые расписки, предлагаю не уклоняться от темы. Я уже объяснил вам, что мисс Морстен должна прочно войти именно в вашу жизнь.

– Почему же тогда, представляя себе такую картину, я вижу ее больше рядом с вами, Холмс, нежели с собой?!

– Я удивлен, что вы вообще хоть что-то видите! Вы умудряетесь не замечать даже того, что у вас под носом! Вам легче представить ее рядом со мной, потому что она сидела ближе ко мне. А вы забились в дальний угол и отводили глаза. Кроме того, должен вам сказать, вы не разбираетесь в гармоничных сочетаниях элементов. Взять хотя бы ваши вечные проблемы с одеждой. Эти настойчивые расспросы, во что же вам облачиться, не полнит ли это вас, не старит ли – без них не обходится ни один выход!

– Весьма любезно с вашей стороны…

– Не обижайтесь. Лучше вспомните, чем вы наполняете пространство вокруг себя. Мисс Морстен идеально впишется в него. Ее волосы прекрасно гармонируют с тем обилием бежевого цвета, к которому вы питаете слабость. Бледность ее кожи выгодно оттенит весь ваш гардероб от пальто, что вы недавно приобрели, до охотничьего костюма. Ее гибкий стан лишний раз привлечет внимание встречных к великолепной трости, которую мы с миссис Хадсон преподнесли вам на день рождения. Крупная клетка с синеватым оттенком – ваш любимый рисунок, он у вас повсюду. А теперь вспомните ее глаза и представьте их рядом с вашим пледом или халатом. И вы еще будете спорить! Мисс Морстен сочетается со всеми предметами вашей обстановки и украсит интерьер так, что вам даже не придется ничего переставлять в комнате. Вы – идеальные супруги, Ватсон!

Этот довод своей вескостью поколебал мою непреклонность, а конец нашему препирательству положил аргумент убийственной силы, удачно попавший в распоряжение Холмса, благодаря недавней истории. Применив его, мой друг вынудил меня сдаться.

Как я уже писал раньше, с некоторых пор Холмс стал восприниматься обществом не иначе как явление, комплексное и всеобъемлющее, связывающее самые разные области человеческой деятельности. Его личность и образ охотно взялись изучать самые разнообразные и уважаемые друг другом мужи – исследователи и натуралисты, наблюдатели и философы, в общем, все те так называемые пытливые умы, чтение работ которых превращается в настоящую пытку. Свой вклад в такую деятельность внесло и некое сообщество, называющее себя "Лигой святости семейных уз" и состоящее целиком из дам, относящих свою неуемность на счет так называемой гражданской активности во имя равенства мужчин и женщин, ради достижения которого, по их убеждению, они сами, то есть эти дамы, и были сотворены в таком крикливом и энергичном варианте. Распорядительный комитет этой лиги опубликовал достаточно категоричное по тону заявление, в котором говорилось, что Холмсу как лицу, претендующему на звание героя нации, не престало жить холостой жизнью. От формулировки проблемы текст последовательно переходил к обсуждению способов ее исправления, и в итоге завершался кличем организовать компанию по поиску невесты для моего друга из числа самых достойных женщин Англии. Следует признать, что поначалу мы с Холмсом сильно недооценили целеустремленность и прочие напористые качества этих активисток. Нас не вразумило даже предостережение миссис Хадсон – со стыдом я вспоминаю, каким легкомысленным смехом мы встретили ее искренний совет не тянуть со встречными мерами и побыстрее разоблачить лигу в каком-нибудь преступлении. Никто из нас не воспринимал всерьез этот нездоровый ажиотаж даже тогда, когда наши же клиенты наряду со своими заботами взялись доводить до нас факт, будто список таких соискательниц уже заведен, ходит повсюду по рукам и стремительно пополняется, несмотря на последовавшее за упомянутым следующее заявление лиги о том, что ими взято под контроль соблюдение строжайших критериев отбора кандидаток. И только когда этот список попался мне на глаза, и я увидел, что первые семь позиций в нем заняты фамилиями представительниц распорядительного комитета "Лиги святости семейных уз", у меня возникло подозрение, что дело понемногу принимает нежелательный оборот.