Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 9
Шрифт:
«Тогда зачем себя изводить?» — чуть не сказала Динни, но сдержалась.
— Может быть, вы придумаете, чем помочь, — произнесла она вслух, — но это требует спокойствия и терпения.
Ферз рассмеялся.
— Я, наверно, наскучил вам до смерти. И он отвернулся к окну.
Динни неслышно выскользнула из комнаты.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
В этом пристанище людей, понимающих толк в жизни, — в ресторане Пьемонт, — понимающие толк в жизни пребывали в разных стадиях насыщения; они наклонялись друг к другу, словно еда сближала их души. Они сидели за столиками попарно, вчетвером, а кое-где и впятером; там и сям попадался отшельник с сигарой в зубах, погруженный в меланхолию или созерцание; а между столиками сновали тощие и проворные официанты, — привычка мучительно напрягать память искажала их лица. В ближнем углу лорд Саксенден и Джин уже расправились с омаром, осушили полбутылки рейнвейна, поболтали о том, о сем, наконец Джин медленно подняла глаза от пустой клешни и спросила:
— Итак, лорд Саксенден?
Под этим взглядом, сверкнувшим из-под густых ресниц, он еще больше выпучил голубые глаза.
— Как омар? — спросил он.
— Изумительный.
— Я всегда сюда прихожу, когда хочу вкусно поесть. Официант, куропатка готова?
— Да, милорд.
— Давайте поскорей. Попробуйте-ка рейнвейна, мисс Тасборо; вы ничего не пьете.
Джин подняла зеленоватый бокал.
— Со вчерашнего дня я стала миссис Хьюберт Черрел. Об этом напечатано в газетах.
Лорд Саксенден слегка надул щеки, погрузившись в раздумье: «Интересно, выиграю я от этого что-нибудь или нет? Приятнее ли будет эта юная особа замужней?»
— Вы не теряете времени, — произнес он вслух, изучая ее лицо, словно пытался найти на нем следы ее изменившегося положения. — Если бы я знал, я бы не посмел пригласить вас обедать одну.
— Спасибо, — сказала Джин, — он сейчас за мной зайдет.
И сквозь приспущенные ресницы она посмотрела, как он задумчиво осушает бокал.
— Есть новости?
— Я видел Уолтера.
— Уолтера?
— Министра внутренних дел.
— Вот это мило с вашей стороны!
— Очень. Терпеть его не могу. У него голова совсем как яйцо, только волосы мешают.
— Что он сказал?
— Да будет вам известно, миледи, в правительственных учреждениях никто ничего не говорит. Всегда обещают «подумать». В этом смысл государственной власти.
— Но он ведь должен считаться с тем, что сказали вы. А что сказали вы?
Ледяные глаза лорда Саксендена как будто ответили: «Ну, знаете, это уж слишком».
Но Джин улыбнулась, и глаза постепенно оттаяли.
— Вы самая непосредственная женщина, какую мне доводилось видеть. Если уж на то пошло, я сказал: «Прекрати это, Уолтер!»
— Вот чудесно!
— Ему это не понравилось. Эта скотина стоит на страже закона.
— Могу я его повидать?
Лорд Саксенден расхохотался. Он хохотал, как человек, услышавший презабавнейшую остроту. Джин дала ему посмеяться и сказала:
— Решено, я его повидаю.
Неловкую паузу заполнила подоспевшая куропатка.
— Послушайте, — сказал вдруг лорд Саксенден, — если вы серьезно, есть один человек, который может добиться для вас приема: это Бобби Феррар. Он служил с Уолтером, когда тот был министром иностранных дел. Я дам вам записку к Бобби. Хотите сладкого?
— Нет, спасибо. Но я хочу кофе. А вот и Хьюберт!
Вырвавшись из вертящейся западни, заменявшей здесь дверь, Хьюберт явно искал жену.
— Приведите его сюда!
Джин пристально посмотрела на мужа. Лицо у того прояснилось, и он направился прямо к ним.
— Ну и взгляд, — проворчал, поднимаясь, лорд Саксенден. — Здравствуйте. Ваша жена — редкая женщина, капитан Черрел. Хотите кофе?
И, вынув визитную карточку, он написал на ней аккуратным, четким почерком:
«Роберту Феррару эсквайру м. и. д., Уайтхолл. Дорогой Бобби, примите, пожалуйста, моего друга миссис Хьюберт Черрел и, если есть хоть малейшая возможность, устройте ей прием у Уолтера. — Саксенден». Передав карточку Джин, он потребовал счет.
— Хьюберт, — сказала Джин, — покажи лорду Саксендену шрам.
И, расстегнув запонку на манжете Хьюберта, она закатала его рукав. На фоне белой скатерти как-то странно и зловеще выделялась синевато-багровая полоса.
— Гм, — изрек лорд Саксенден, — это будет вам очень кстати.
Хьюберт двинул рукой, и шрам исчез.
— Она все еще позволяет себе вольности, — сказал он.
Лорд Саксенден заплатил по счету и предложил Хьюберту сигару.
— Извините, но я должен бежать. Допивайте ваш кофе. До Свидания, и желаю счастья вам обоим!
Он пожал им руки и стал пробираться между столиками к выходу. Молодая пара проводила его взглядом.
— Насколько я слышал, — сказал Хьюберт, — он не славится деликатностью. Ну как, Джин?
Джин подняла на него глаза.
— Что такое м. и. д.?
— Министерство иностранных дел, милая моя деревенщина.
— Допивай кофе, и пойдем к этому человеку. Во дворе они услышали за спиной голос:
— А! Черрел! Мисс Тасборо!
— Профессор, это моя жена. Халлорсен схватил их за руки.
— Ну, разве не замечательно? У меня в кармане телеграмма, которая стоит любого свадебного подарка.
Заглянув Хьюберту через плечо, Джин прочитала вслух:
— «Заявление Мануэля скрепленное присягой опровергающее обвинения послано почтой точка американское консульство в Ла-Пас». Великолепно, профессор! А вы не сходите с нами насчет этого дела к одному человеку в министерстве иностранных дел?
— Охотно. Я и сам не хотел ничего откладывать в долгий ящик. Давайте возьмем машину.
Сидя против них в такси, Халлорсен весь сиял доброжелательством.
— Ну, и быстро же вы это состряпали, а?