Элантрис
Шрифт:
– Как у мумии, – заметил верховный жрец. В свое время он посещал Сворданский университет и видел хранящиеся там для изучения тела.
– Наподобие. Но кожа – не единственный признак, хроден. Их внутренние органы также гибнут.
– Откуда ты знаешь?
– Их сердца не бьются, а мозг не работает. У нас остались свидетельства с первых дней реода, до той поры, как их заперли в городе. За несколько месяцев они впадают в ступор, едва передвигаются и только и делают, что стонут от боли.
– Боли?
– Их души горят в пламени властелина Джаддета, – пояснил Дилаф. – Оно разгорается внутри них все
Хратен кивнул и отвернулся от элантрийца.
– Вам не следовало прикасаться к нему, – сказал артет.
– Кажется, ты утверждал, что лорд Джаддет защитит верных ему. Чего мне бояться?
– Вы привели в церковь исчадие ада, хроден.
Джьерн фыркнул.
– Ты прекрасно понимаешь, артет, что в этом здании нет ничего святого. Мы не можем освятить землю страны, которая не исповедует Шу-Дерет.
– Конечно. – По неизвестной причине глаза Дилафа загорелись жадным огнем.
Его выражение навеяло на Хратена тревогу. Возможно, не следует оставлять его в одной комнате с элантрийцем надолго.
– - Я призвал тебя, чтобы ты начал приготовления к вечерней проповеди. Я буду занят: я хочу расспросить элантрийца.
– Как прикажете, хроден. – Жрец не сводил глаз с пленника.
– Ты свободен, артет.
Дилаф недовольно заворчал, но проворно покинул кабинет и отправился выполнять приказ джьерна.
Хратен повернулся к элантрийцу. Что бы ни утверждал артет, жалкое существо не казалось лишенным разума. Доставивший его капитан элантриискои гвардии называл его по имени, что означало, что тот не лишен дара речи.
– Ты понимаешь меня, элантриец? – Дирен кивнул.
– Интересно, – задумчиво произнес джьерн.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил элантриец.
– Просто задать несколько вопросов.
Хратен вернулся к столу. Он с любопытством осматривал сидящее перед ним существо; ни разу за время многочисленных странствий ему не доводилось видеть похожую болезнь.
– У тебя есть еда? – При упоминании о пище глаза пленника блеснули диким огнем.
– Если ты ответишь на мои вопросы, я обещаю отослать тебя обратно в Элантрис с полной корзиной хлеба и сыра.
Существо ожесточенно закивало.
«Голодный, – с любопытством отметил Хратен. – И что там говорил Дилаф, нет сердцебиения? Может, болезнь поражает обмен веществ, и сердце бьется так быстро, что удары невозможно уловить? Отсюда и повышенный аппетит».
– Кем ты был прежде, чем попал в Элантрис?
– Крестьянином, господин. Работал на полях Эйорской плантации.
– И как долго ты прожил в Элантрисе?
– Меня отправили туда осенью. Семь или восемь месяцев? Я потерял счет…
Получалось, что еще одно утверждение Дилафа о том, что элантрийцы впадают в ступор, оказалось неверным. Хратен задумался, пытаясь определить, какие сведения о проклятом месте пойдут ему на пользу.
– На что похожа жизнь в городе?
– Она ужасна, господин. – Дирен опустил голову. – Там правят банды. Если забредешь не туда, они могут погнаться за тобой и сильно побить. Никто не рассказывает новичкам о правилах, так что если не быть осторожным, можно забрести на рынок… Там очень плохо. А теперь появилась новая шайка, рассказывают элантрийцы на улицах. Четвертая, сильнее прочих.
Существование банд указывало
В процессе расспросов верховный жрец выяснил, что познания Дирена об Элантрисе вряд ли пойдут ему на пользу. Тот не смог объяснить, на что похож шаод – с ним превращение случилось во сне. Элантриец утверждал, что он мертв, не объясняя, что имеет в виду, и что его раны не излечиваются. Он даже показал порез на руке. Так как тот не кровоточил, Хратен заключил, что края раны просто не сходятся, как положено.
Об элантриискои магии Дирен не знал ничего. Он утверждал, что видел, как другие рисуют в воздухе магические символы, но сам не имел о них понятия. Он только знал, что зверски голоден, жаловался на разные лады и еще дважды повторил, что боится банд.
Удовлетворенный подтверждением догадок – Элантрис оказался суровым местом, но совершенно человеческим в способах выражения жестокости, – Хратен послал за капитаном, который привел элантрийца.
Капитан элантрийской гвардии вошел в кабинет с опаской. Он носил плотные перчатки и заставил Дирена подняться, тыча в него длинной палкой. Офицер с радостью принял от верховного жреца мешочек с монетами и с готовностью закивал, когда тот попросил его купить бывшему крестьянину еды. В дверях капитан с пленником разминулись с возвращающимся Дилафом. Тот разочарованно наблюдал, как добыча ускользает из его рук.
– Все готово?
– Да, хроден. Люди начинают прибывать.
– Хорошо. – Хратен откинулся на спинку стула и задумчиво сплел пальцы.
– Вас что-то беспокоит?
Джьерн покачал головой.
– Я обдумываю сегодняшнюю речь. Думаю, нам пора перейти к следующему шагу реализации плана.
– Какому, хроден?
– Мы успешно обозначили свою позицию касательно Элантриса. Толпа быстро отыщет в своей среде демонов, стоит подтолкнуть ее в нужном направлении.
– Конечно, хроден.
– Не забывай, артет, что наша ненависть имеет цель.
– Она объединяет наших сторонников против общего врага.
– Правильно. – Хратен вытянул перед собой ладони. – Но есть и другая причина, не менее важная. Теперь, когда мы дали верующим выход для праведного гнева, следует создать связь между Элантрисом и нашими соперниками.
– Шу-Корат, – зловеще улыбнулся Дилаф.
– Совершенно верно. Жрецы Корати подготавливают новых элантрийцев к отправке в город, они стоят за милостями, которыми Арелон осыпает своих павших богов. Если мы намекнем, что терпимость Корати делает ее жрецов соучастниками, ненависть к элантрийцам переметнется на Шу-Корат. Перед жрецами встанет выбор: либо подтвердить обвинение, либо объединиться с нами против Элантриса. В первом случае они потеряют доверие людей. Во втором – окажутся под нашим контролем. После чего мы устроим для них серию постыдных происшествий, и арелонцы начнут считать их беспомощными и отжившими свое.