Ещё один плод познания. Часть 2
Шрифт:
– Автора вы так или иначе не знаете, а отдавать не надо: я получила этот текст по электронной рассылке и могу опять распечатать когда захочу...
Тут пришлось солгать, но ложь эта была не о том, что могло быть им важно... Лучше всего, если он будет думать, что она состоит на некоем интернетном форуме любителей литературы.
Через три минуты они сели - Аннет увидела, - в такси к тому же самому то ли индусу, то ли пакистанцу, который привёз сюда её.
Она постояла ещё немножко в одиночестве, почти самой плотью ощущая втекающее в душу впечатление от этого разговора. Но не было сил продумывать... нет, это потом, и я хочу рассказать Мишелю, и тогда мы с ним вдвоём всё продумаем и уясним... Сейчас надо назад,
Спустя ещё минут пять доктор быстро вышел к ней по звонку дежурной сестры.
– Всё прошло нормально, - сказал он, не улыбнувшись, а лишь сделав "подтверждающий" кивок - ей и самому себе, - и сделав лёгкое горизонтальное движение ладонью, словно отсекающее возможность чего-то иного.
– Именно то, что я вам говорил. Организм - как заказные швейцарские часы. Господин Рамбо находится в послеоперационной; думаю, часа не пройдёт и он будет в сознании - тогда увидитесь... Хирург, который его оперировал и сейчас следит за его состоянием, сам вызовет вас...
– Доктор, а эта маленькая Элиза... когда ей?.. И каковы шансы?..
– спросила Аннет.
– Она уже здесь, она сейчас проходит анестезию, и менее чем через полчаса я приступлю к операции. Шансы? Если честно, - пятьдесят на пятьдесят... Всё зависит теперь от её... жизненных резервов, от способности её организма адаптировать чужеродный орган - сам по себе прекрасно функционирующий. И от нас, конечно... поверьте, я сам волнуюсь. Мы попытаемся; но кроме наших попыток, остаётся - даже если это звучит банально, - только надежда... Представьте, я почти только что говорил с людьми которые её спасли, которые хотят её удочерить...И им - не решился сказать, насколько велика вероятность, что вопреки всем нашим усилиям...
– он не окончил фразы...
– Для них... сами понимаете, чем явится неудачный исход операции...
"И для меня... для нас - тоже, - несколько обиженно подумала Аннет.
– Неужели то, что сделал Мишель, может оказаться напрасным?.."
– Я тоже говорила с ними... то есть с отцом и дочерью, - сказала она.
– Сейчас, когда выходила. Он заметил, что я ехала с третьего этажа, и обратился ко мне, явно преодолевая сильную неловкость... они чувствуют, что в долгу перед кем-то, не зная - перед кем именно...
– И, не передавая подробностей разговора, она продолжала: - Я ничего, конечно, не раскрыла, им придётся жить с этой неясностью... он, кажется, склонен думать - и ему хочется думать, - что почка получена раньше; и хорошо, если они смогут успокоиться на этой мысли...
– Вот оно что, - чуть озадаченно проговорил врач.
– Вы всё-таки встретились с ними... Я специально не разрешил никому из них находиться на хирургическом - именно чтобы этой встречи, по возможности, не допустить...
– Знаете, доктор, - промолвила она задумчиво, - может быть, и лучше, что этот разговор состоялся. Мне сейчас кажется, что подсознательно я даже хотела этого... Хотела видеть девочку, которую Мишель защитил от операционного стола; и она...
– Аннет помедлила было, подбирая слова, но затем, взмахнув ладонью, сказала: - В общем, мне очень хочется, чтобы она была счастлива и чтобы у этой малышки была именно такая старшая сестра... И именно такая семья. Этот человек был тактичен и тонок... "хоть и проступает в нём эгоистическая жилка", про себя добавила она... хорошо, что я поговорила с ними...
– Пожалуй, - откликнулся Бернуа.
– Тем более, что вы ещё можете незапланированно встретиться. Они собираются поселиться на неделю или дольше здесь, в городе, в гостинице... а сейчас поехали к его родителям, успокоить их и взять младшего сына. А женщина будет находиться при Элизе... если всё, дай Бог, пройдёт благополучно...
– А она?
– спросила Аннет.
– Что вы о ней скажете?
– Очень милая женщина; обожает их... она из тех, для кого близкие люди - всё на свете. У неё даже обморок был, когда она узнала, что дочке не надо... Не могу представить себе, чего ей стоило подписать... Теперь, когда радость улеглась и они уехали, её снова, кажется, охватило жуткое волнение о том, как будет с Элизой; ей выспаться бы, но она, я видел, вместо этого беспрерывно курит на веранде...
Когда Бернуа ушёл - готовиться к операции, - Аннет попросила у сестры кофе с молоком и уселась в комнате ожидания, держа двумя пальцами одноразовый стаканчик и порой призакрывая глаза. "Но заснуть я тоже не в состоянии", подумалось ей...
– 24 -
Через считанные минуты после того как заказное такси отъехало от больницы, Винсен, попросив водителя ненадолго остановиться на бензоколонке, где был круглосуточный магазин, вышел вместе с Жюстин. Там же он увидел и банкомат; снял семьсот евро - чтобы расплатиться в конце пути и чтобы хватило на другие предстоящие расходы, - и, наконец, взял в магазине стаканчик чёрного кофе. Усевшись в машину опять, приоткрыл окно - шофёр разрешил курить, - и полушёпотом сказал Жюстин:
– Я думаю, доченька, этот орган остался от донорского пожертвования, оставшегося когда-то не реализованным... Что почку эту планировали пересадить кому-то, кто не дожил до начала трансплантации, и, коли уж так сложилось, законсервировали на такой вот случай...
Жюстин кивнула. Было ясно, что эта почка - именно донорская, а не изъятая у кого-то погибшего; женшина говорила о предыстории, о долге, повелевшем обречь себя... Но повелевшем - кому? Неужели ей самой? Или кому-то из близких? Если так, - очень понятно, что она здесь: она захотела посмотреть на девочку, которую то донорство, может быть - дай Бог!
– теперь спасёт...
– Доктор Бернуа, я предполагаю, для того-то и хотел держать нас подальше от хирургического отделения, чтобы мы не столкнулись с нею, - продолжал он - Мы бы, наверное, и не столкнулись, если бы она не вышла тогда... Это его нежелание пускать нас туда навело меня уже тогда на мысль... это ещё одна, дополнительная причина того, что я, увидев её, спустившуюся с третьего этажа - именно оттуда, - "догадался"; хотя ей-то я этого, конечно, и не сказал...
Умная женщина, думал он... и приятная, "приглядная"... Что-то ещё примечательное она сказала, вспоминалось ему... а, ну конечно, не "кроки" ли ей предложила Жюстин, то есть не ветчина ли в этих булочках... Вегетарианка? Нет, скорее - еврейка... Винсен вспомнил празднование семнадцатилетия одного из одноклассников в пиццерии: там разносили пиццы с креветками и кусочками ветчины, а Эмануэль Леви заказал себе отдельно с маслинами и грибами; и тактичная Луиза, когда заходит в гости её сотрудница и подруга Адель Клейн, убирает подальше и ветчину, и всё, что связано с морепродуктами... и одноразовые тарелочки ставит... Да, наверное, еврейка, у неё и этот беретик характерный к тому же... И, кстати, в эпиграфе к "Сказанию", которое она дала, вначале - да, он успел это заметить, - "Истреби зло из среды своей"... фраза из Пятикнижия... А откуда у неё это "Сказание"? Электронная рассылка... ну, так, наверное, либо она в литстудию ходит, либо это материал с одного из литературных порталов в сети...
И неужели она сама пожертвовала когда-то почку? По ней не видно... ну, впрочем, и не должно быть видно... Но мы не узнаем этого, мы не получим этого "лишнего" - так она выразилась, - знания...
– Папа, - спросила Жюстин, - ты будешь сейчас читать то, что она нам дала?
– Позже немножко; понимаешь, это в любом случае о неких иных людях и чувствах, а нас захлёстывает сейчас своё... Схлынет - тогда сможем "вместить" ещё что-то...
Они переговаривались тихо, надеясь к тому же, что человек за рулём не особенно улавливает сложную речь на не родном ему языке...