Эстетика однополой любви в древней Греции
Шрифт:
Распутство Филиппа в Аргосе (208 г.) (Полибий X 26 [Полибий 1994-95, т.2, с.137])
(№ 1201). «[ 205 г., Гераклид, шпион Филиппа, на Родосе] (4, 4) Гераклид в далеком колене происходил из Тарента, принадлежал к семье бедных ремесленников и обладал всеми свойствами развратника и злодея. (5) Так, в ранней юности он открыто торговал своим телом; отличался острым умом и сильною памятью, в отношениях с низшими был дерзок и нагл и пресмыкался перед высшими. (6) Сначала Гераклид вынужден был покинуть родной город, так как ходила молва, что он предал Тарент римлянам» (Полибий XIII 4 [Полибий 1994-95, т.2, с.217])
(№ 1202). «[ 146 г.] (7, 1) Пифей [ фивский беотарх] был брат Акатида, борца на ристалище, сын Клеомена, человек порочной жизни и, как гласила молва, в ранней молодости предавался мужеложству. (2) Равным образом в государственном управлении он проявил наглость и любостяжание и по причинам, нами упомянутым, усилился благодаря Эвмену и Филитеру» (Полибий XXXIX 7 [Полибий 1994-95, т.3, с.179])
Хиос
(№ 1203). «[ Рассказ Нимфодора Сиракузского о Дримаке, царе рабов на Хиосе] Когда Дримак стал уже стар, он позвал своего любимца в тайное место и сказал ему так: «Я любил тебя больше всех, ты был для меня всё: и слуга, и сын. Я пожил достаточно, а ты молод, твоя жизнь в самом расцвете. Что ж! пора тебе стать свободным и благородным. Кто меня убьет, тому город Хиос дает много денег и обещает свободу – так отруби мне голову, отнеси ее в Хиос, получи от города деньги и живи счастливо!» Юноша отказывался, но Дримак его уговорил. Тот, отсекши ему голову, взял с хиосцев объявленную награду и, похоронив тело беглого раба, уехал на родину» (Афиней VI 266b-c [Афиней 2003-, т.1, с.332])
Нимфодор – историк 3 в. ?
Спарта
Царь Клеомен.
(№ 1204). «Прежде всего, он стал испытывать своего друга Ксенара (в прошлом царь был любимцем этого человека – такую связь сами лакедемоняне называют «вдохновенной любовью»); он расспрашивал Ксенара об Агиде – что это был за правитель, и каким образом и с чьею помощью вступил он на свой путь» (Плутарх. Агид и Клеомен 24, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.277])
(№ 1205). События в Александрии. «В конце концов, отчаявшись, он [Клеомен] … призвал всех умереть, не посрамивши своего царя и былых подвигов. Первым упал Гиппит, попросивший кого-нибудь из младших убить его, а потом каждый спокойно и бесстрашно покончил с собою сам. В живых оставался только Панфей, тот, что первым вошел в Мегалополь. Самый красивый из молодых и лучше всех усвоивший начала и правила спартанского воспитания, он был когда-то возлюбленным царя и теперь получил от него приказ умереть последним, когда убедится, что и Клеомен и все прочие мертвы. Панфей обходил лежавшие на земле тела, испытывая острием кинжала, не теплятся ли в ком остатки жизни. Уколов Клеомена в лодыжку и заметив, что лицо его исказилось, он поцеловал царя и сел подле него. Когда же Клеомен испустил дух, Панфей обнял труп и, не разжимая объятий, заколол себя» (Плутарх. Агид и Клеомен 58, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.295])
О захвате Мегалополя см. Плутарх. Агид и Клеомен 44 [Плутарх 1994, т.2, с.288].
Птолемей IV
(№ 1206). «(37, 9) При виде Никагора Клеомен подошел к нему, ласково приветствовал и расспрашивал, что привело его в Александрию. Тот отвечал, что привез лошадей. (10) Тогда Клеомен сказал: «Как бы хорошо было, если бы вместо лошадей ты привез с собою любовников и арфисток: теперешний царь занят этим всецело». (11) В то время Никагор рассмеялся и замолчал; несколько дней спустя, ближе познакомившись с Сосибием по делу о лошадях, он передал ему только что приведенные слова Клеомена; а когда заметил, что Сосибий слушает его с удовольствием, Никагор рассказал все о давней неприязни своей к Клеомену» (Полибий V 37 [Полибий 1994-95, т.1, с.437])
(№ 1207). «Клеомен засмеялся и промолвил: «Лучше бы ты привез ему арфисток и распутных мальчишек – царю сейчас всего нужнее именно этот товар» (Плутарх. Агид и Клеомен 56, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.294])
(№ 1208). «Птолемей Трифон (он получил это прозвище из-за свойственного ему образа жизни) сказал как-то одной красавице, пожелавшей встретиться с ним: «Моя сестра запретила мне принимать приглашения от красивых женщин». На это посетительница смело и остроумно возразила ему: «А от красавца ты бы, вероятно, принял?». Птолемей остался доволен ее ответом» (Элиан. Пёстрые рассказы XIV 31 [Элиан 1963, с.118])
(№ 1209). «Утопая в наслаждениях и роскоши, он убил свою жену, приходившуюся ему сестрой, Эвридику, и пленился прелестями гетеры Агафоклеи. … (2) Но с течением времени распущенность все росла, и дерзость гетеры уже не могла оставаться в пределах дворцовых стен. Ежедневные развратные сношения царя с братом ее Агафоклом, распутным и угодливым красавцем, сделали ее еще более наглой. К Агафоклее и Агафоклу присоединилась их мать Энанфа, забравшая в свои руки царя, совершенно обольщенного прелестями обоих ее детей. … Агафокл, постоянно находившийся при царе, правил государством, а обе женщины распоряжались раздачей должностей трибунов, префектов и военных командиров. …
[ 205 г.] Но вот Птолемей умер, оставив после себя пятилетнего сына от сестры своей Эвридики; его смерть долго скрывали, а тем временем женщины расхищали царскую казну и, стакнувшись с подонками общества, пытались захватить власть. Когда же весть [о смерти царя] разнеслась, Агафокл был убит сбежавшейся толпой, а женщины в отмщение за Эвридику были распяты» (Юстин. Эпитома Помпея Трога XXX 1, 7-2, 7 [Юстин 2005, с.197-198])
(№ 1210). «[ 202 г.] (25, 32) Тлеполем, например, предлагал пить за маляра, за музыкантшу, за бритву, также за мальчугана, который в детстве был кравчим царя, сам (33) «делал все и другим позволял все делать с собою». Так как соучастники пирушек смеялись всякой такой шутке и еще от себя прибавляли что-либо к издевательствам, то вскоре слухи дошли и до Агафокла, (34) и вражда теперь была открытая». (Полибий XV 25 [Полибий 1994-95, т.2, с.250])
Сирия
(№ 1211). «Подобно этому и Фемисон с Кипра, любовник царя Антиоха [IV Эпифана] (как говорит Питерм Эфесский в восьмой книге «Истории», не только провозглашался на праздниках как «Фемисон, македонянин, Геракл царя Антиоха», но и принимал жертвы, приносимые всеми жителями «Гераклу Фемисону», а если жертвователь был знатный, то присутствовал и сам, возлегая на ложе в львиной шкуре, со скифским луком и палицей» (Афиней VII 290а [Афиней 2003-, т.1, с.360])
(№ 1212). «Так Антиох, сын Антиоха Великого, получил власть над Сирией, у сирийцев он получил прозвище «Эпифан» [«С славой явленный»], потому что в глазах подданных он был законный государь той власти, которая была отнята у него чужими. Установив дружбу и союз с Эвменом, он твердо правил Сирией и племенами, лежащими около нее, имея своим наместником в Вавилоне Тимарха, а наблюдающим за своими доходами Гераклида; это были два брата, и оба были его любимцами». (Аппиан XI 45, пер. С.П.Кондратьева [Аппиан 2002, с.284])
Разное
(№ 1213). «…царь [ Филипп V Македонский] старался еще сильнее ожесточить мессенцев друг против друга, прибыл Арат, который и сам не скрывал своего возмущения, и не остановил сына, когда тот набросился на Филиппа с резкими и грубыми упреками. Сколько можно судить, юноша был влюблен в Филиппа и потому, среди прочих злых слов, сказал ему так: «После того, что ты сделал, я больше не вижу твоей красоты, нет, теперь ты самый безобразный из людей!» Младшему Арату Филипп ничего не ответил, хотя и кипел от гнева и несколько раз прерывал юношу яростными воплями…» (Плутарх. Арат 50, пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.548])