Это было у моря
Шрифт:
Меж тем, мужчина закурил — и до Сансы донесся странный и ароматный запах: было похоже одновременно на корицу, черешню, и еще какой-то шоколад, который Санса уже однажды пробовала, но не помнила, где и когда.
От незнакомца ее скрывал куст жимолости, в изобилии росшей вдоль дороги. Санса понаблюдала за курящим мужчиной еще немного — он стоял, слегка прислонившись к забору и смотрел куда-то в никуда, в серо-серебристое, затянутое дымкой небо, и, казалось, эта картина вызывала у него самое искреннее восхищение. Во
Санса, в душе благодарная незнакомцу за то, что тот отвлек ее от мятежных и запутанных мыслей, вновь углубилась в свои терзания. Однако, надо было уже вставать и идти — чего доброго, тетка опять позвонит — а если ее обнаружат под забором со звонящим в руке телефоном, не оберешься дополнительных неприятностей. Можно подумать, у нее их было недостаточно.
Санса выглянула из-за куста. Незнакомец исчез, но не было слышно, как хлопнула калитка. Наверное, просто тихо закрыл. Санса поднялась, как правильная девочка, забрала свой мятый стаканчик из-под кофе и с неохотой потащилась к калитке.
Вдруг на плечо ей легла рука. В беспокойном мозгу Сансы тут же вспыхнула мысль — Пес. Она стремительно повернулась и ее настороженный взгляд упал на незнакомое лицо человека, недавно стоявшего у калитки. Мужчина молча смотрел на нее слегка прищуренными серо-зелеными глазами и улыбался с таким же выражением лукавого восхищения, с каким только что смотрел в туманное небо.
— Итак, Санса Старк. Ну здравствуй, малышка.
Санса продолжала глядеть на мужчину, стоявшего перед ней, в полном замешательстве, глупо хлопая ресницами, не зная, что ответить.
— О, прости, дорогая, я забыл представиться. Петир Бейлиш, давний друг семьи твоей тети.
— О-о-очень приятно познакомиться, — только и смогла выдавить Санса.
— А подошел я к тебе, поскольку у меня не возникло сомнений на счет того, кто ты. Видишь ли, ты поразительно похожа на мать, какой она была в этом возрасте. Тебе ведь пятнадцать?
— Почти шестнадцать. А вы знали мою мать? А где…
— О да, я ее знал. Мы росли рядом, бок о бок. Твоя мама ничего тебе не рассказывала о своем приятеле детства? Нет? Ну, может, еще расскажет.
— Мама иногда рассказывала нам о своем детстве, но я не могу припомнить…
— Это ничего. Мы с твоей матерью были добрыми друзьями. Я очень любил семью твоего деда. Они, можно сказать, заменили мне семью — со своей мне не так повезло, как твоей маме. Зато мне повезло встретить ее — много лет назад… Но давай пройдемся. Теперь, когда мы познакомились, надеюсь, ты не станешь бояться, что я унесу тебя в темный лес.
Санса сдавленно хихикнула. Тут и леса-то нет. Господин Бейлиш вызывал у нее в душе самые противоречивые чувства. Но было не похоже, что он врет.
— Простите, сэр, я хотела сказать…
— Для тебя — только Петир, дорогая, обойдется без формальностей.
— Д-да. Хмм, Петир, а вы знали моего отца?
— Только заочно. Лично с твоим отцом я, к несчастью, не встречался. Мы мало общались с тех пор, как твоя мама вышла замуж. Она, надо полагать, была очень занята всеми вами — ведь у тебя, если не ошибаюсь, есть старший брат и младшие братья. Ей, вероятно, было не до влюбленных в нее мальчишек-приятелей.
— Да, и младшая сестра. А вы, сэр… то есть, Петир, вы были влюблены в мою маму?
— О, да! Да еще как! С самой первой встречи. А она была красавицей, твоя мама. Прямо как ты. Да и как могло быть иначе — с такими-то родителями. Видно, что ты взяла от них лучшее.
— Петир, а у вас есть семья?
— Нет. Пока мне не выпало счастье найти свою половину. Пока. Вот и приходится ездить по старым друзьям, чтобы погреться у настоящего семейного очага. Как тебе живется у твоей тети, кстати?
— Я живу в гостинице, сэр. А вообще, очень хорошо. Тетя очень добра, дом красивый, а еще море…
— А-а, так ты здесь не живешь? Жажда независимости? Ну что ж, достойно уважения. Другие бы на твоем месте не замедлили воспользоваться ситуацией и сблизиться со столь почтенным семейством. А как ты ладишь со своими троюродными кузенами? И мы же договорились, помнишь? Только Петир.
— Да, сэр, то есть, Петир, я хотела сказать. Я… мои троюродные братья и сестра очень милые. Мирцелла и Томмен замечательные, и они напоминают мне моих братьев и сестру.
— Бедняжка, ты, наверное, очень скучаешь по своим младшим. Да и по старшему брату тоже. Он, как я понимаю, учится за границей?
— Да, очень скучаю, конечно. Да, он учится за границей.
— Тогда тебе, понятно, было радостно было познакомиться с Джоффри. Как вы ладите с ним?
— Очень хорошо, сэр. То есть, Петир. Джоффри — он очень талантлив. И вообще, очень милый. И его друзья тоже. Мы хорошо проводим время, купаемся…
— Да, да, море, солнце и песок. Что может быть лучше для романтических юных сердец? Я помню, как это бывает. Хотя тебе, наверное, кажется странным слышать это из уст седого хрыча. Но память держит меня на плаву.
— Ну что вы, сэр, — ой! — Петир. Вы вовсе не хрыч.
А вот волосы его и вправду наполовину седые, хотя лицом он кажется младше ее отца, да и матери тоже.
Мать очень постарела и осунулась после смерти мужа.
— Кстати, как она поживает, твоя мама? Такая чудовищная, несправедливая трагедия с твоим отцом! Я соболезную и тебе, и всей твоей семье.
— Я… Спасибо, Петир. Ничего. Нам всем страшно не хватает его. И маме, конечно, тоже.
— Не сомневаюсь. Кет здорова, я надеюсь?