Евангелие отца

Сад Герман

– Радикальному? – Бальтазар рассмеялся. – Помилуйте! Ничего подобного даже близко в моих словах не было. Я просто вернулся к истокам и напомнил Вам то, с чего началась путаница. – Бальтазар улыбался.
– Смысл в том, что мы поддерживаем жизнь на этой земле такой, какая она существует на самом деле, дозируя иллюзии, страх, радость и горе. Потому что одно без другого существовать может, но только в иллюзиях. А какие иллюзии могут быть, если жизнь реальна и жестока? Надо быть готовыми к реальности. Как бармены в большом и грустном старом пабе: мы смешиваем и разбавляем. Кто из посетителей видит, кто пришел и кто ушел? Никто, кроме бармена. Кого утихомирить, кого подбодрить за счет заведения, кому еще налить, а кому хватит. Просто поддерживаем равновесие в накуренном зале: нашкодивших выкидываем, а когда становится особенно напряженно, заводим новую песню в музыкальной машине.

– Вы сравниваете человеческий мир с кабаком? Вот так просто?

– А Вы зайдите в любой бар и увидите весь мир сразу: кто главный, кто уже умер,

а кто только в начале этого пути. Кто может еще радоваться и пить, а кто принес сюда свое последнее горе в надежде встретить спасение в лице бармена. Бармена! Он – спаситель! Вы верите, что бармен спасает Вас, наливая очередную пинту? Также Вы верите в президентов. И только одно Вы никогда не встретите в пабе никогда – зеркал. Нет таких животных, которые могли бы выглядеть так страшно и противно, как люди. И люди именно этого и не хотят видеть. Вдумайтесь только, что города всегда строили по одному и тому же принципу: дом, церковь, кабак, кладбище. Вот и весь круговорот человеческой жизни – вот и вся система, вот и весь смысл. Что бы Вы для себя лично не поменяли в этой системе, она не поменяется. Вам будет казаться, что Вы отличаетесь от других и ходите по другой стороне улицы, но дело-то в том, что улица одна и ведет она в ту же сторону, не важно по какой стороне этой улицы Вы идете. Нету другой, нету.

– Вы смотрите на мир глазами безумца! И я не совсем понимаю, к чему все это и зачем я Вам.

– Напротив. Безумны те, кто верит в справедливость лжецов. Кто рядом с ликами Святых ставит фотографии президентов. Я не безумен – безумны те, кто пытается доказать Богу, что Его нет. Они безумны. Безумны те, кто думает, что Он мог создать все это вне строгого порядка. Это все равно, что говорить жизни, что ее нет, все равно, что говорить рождению и смерти, что их тоже нет, что Ваша собственная жизнь принадлежит Вашему начальнику, а не Господу. Никто из родившихся не избежал смерти и тот безумен, кто радуется рождению малыша, не понимая, что обрекает его на смерть. Словом, мы все немного безумны! Но, получается, что безумие есть единственная и правильная форма жизни. Разве не к этому призывает церковь? Разве не к этому призывает Вас Ваше правительство и Ваш президент? БЕЗУМИЕ – это жизнь без ума. Жизнь только верой и чувством долга. Мы все должны всем и все время: родителям, школьным учителям, полицейскому, налоговому инспектору, своему ребенку, своей стране, в конце концов. Так как же быть? Жить без ума или без веры? И то и другое вместе невозможно, тем более что сама жизнь подтверждает факт безумства. «И я говорю вам, что все святые и все люди, какие родятся на этом свете, будь они праведны или нечестивы, должны непременно вкусить смерти» - знаете, откуда это слова?

– Из «Книги плотника Иосифа»?

– А это: «Всякое пророчество, которое изрек Отец Мой о сынах человеческих, должно исполниться во всякой вещи». Знаете? Конечно. Вот этим и руководствуемся в своей работе. Всякое! Обязательно! К исполнению! Вот и все. На том и стоит вся человеческая жизнь.

– Вы сами себе во многом противоречите.

– Верно, как верно то, что противоречие и есть жизнь. Но, разница между нами в том, что я точно вижу противоречия, а Вы нет. Что же касается лично Вас, то Вы нам нужны именно как представитель ордена, который нес все эти нравственные нормы еще до Христа. Понимаете в чем дело – нельзя и очень опасно делать вид, что все началось всего лишь две тысячи лет назад. Такое складывается ощущение, что для одних мир существует только в цифрах на его календаре. И вот, когда он видит, что у китайцев уже, к примеру, прошло около пяти тысяч лет, а у индусов и того больше, то возникает комплекс недоразвитости европейцев, который и перерастает в ненависть ко всем, кто умеет считать не только на калькуляторе. Но, нельзя и умалять важности событий, произошедших тогда в Палестине – это еще один поворотный момент истории цивилизации, но только части ее, а не всей. И это надо четко понимать и уважать чужой мир, как свой собственный. Кстати, у китайцев, пищу которых мы любим, чьим календарем мы пользуемся – тигры, крысы и драконы, нет линейного исчисления лет. По китайскому календарю история повторяется каждые шестьдесят лет. Вот так то! Так что думайте, что наступил поворотный момент и все мы, предположим, китайцы. Может Вам так легче будет.

– Вы, что? Посредник между Богами? Хотите их всех в одну корзину положить?

– Ну, что-то вроде того, если хотите. Только одна поправка: мы есть, а вот есть ли Бог никто еще никому не доказал, кроме Вашего знакомого священника из соседского прихода. Вот в чем дело. Но, кому-то нужны доказательства, а кому-то нет. Нам – не нужно. Можно сказать, что Бог – это закон, если Закон – это Бог для тех, кто не верит в Него. Смешно, правда, но, в общем и целом, справедливо. Но, беря на себя то, что, возможно брать, не следовало бы, мы делаем то, что делали Боги в свое время. Возможно, что мы и заблуждаемся, но заблуждаемся вместе с Богами. Так что…. Помните: «О, смерть, уничтожающая всякое знание и исторгающая столько слез и столько горестных воплей, поистине Бог, Отец Мой, даровал тебе эту власть. Люди гибнут из-за непослушания Адама и жены его Евы, и смерть не щадит никого из них. Но, ни один не может быть взят из этого мира без дозволения Отца Моего….». Или вот еще: «Пророчество Отца Моего исполнилось на Адаме по причине непослушания его,

и все совершается по воле Отца Моего. Если человек преступает предписания Бога и творит дела дьявола, совершая грех, - его дни исполнились; ему сохраняется жизнь, чтобы он мог покаяться и избежать рук смерти. Если он упражняется в добрых делах, время жизни его продолжится, дабы распространились слухи о его преклонном возрасте и праведные подражали бы ему». Все ведь совершенно просто и понятно: веришь, поклоняешься - живешь. Не веришь, не поклоняешься, следовательно, враг и жить тебе не престало. Разве что-то не так в том, что мы делаем? Точное исполнение воли Божьей не есть преступление, не правда ли? И вообще, у каждого, считающего себя слегка образованным человеком, до начала публичных выступлений, дискуссий, и выражений собственного мнения в активе уже должны быть прочитанными и Библия, и Коран, и Бхагавадгита, и другие, не менее важные для понимания своей жизни книги. Задачка выполнимая, потому что книги эти и есть вся нравственная мудрость мира, да и потому что написаны они простым и понятным любому языком, просто люди думают, что им хватит только одной – вот и живут только на часть своей жизни. А от понимания своей «частичности» и психические болезни появляются – только этим можно объяснить то, во что превратился человеческий мир с его ненавистью друг к другу.

– Вы все ставите с ног на голову, но я спорить не буду. Значит ли то, что я услышал, что наша жизнь – это только повторение уже случившегося, только отражение небесной истории, только иллюзия?

– Совершено с Вами согласен: только кино, точнее, не самостоятельное кино, а ремейк старого кинофильма. Ни одного нового героя, ни одного самостоятельного персонажа – все совершенно так, как написано в старой Книге.

– И в чем тогда смысл?

– Вы зря меня не слушали внимательно: именно в этом и смысл. В нравственности. Должно быть так, как сотворено. Зло должно быть наказано, как в голливудских фильмах. – Бальтазар улыбнулся. – Американцы снимают свое кино в точном соответствии с нравственными понятиями – пусть кому-то это и кажется неестественным и сказочным. Поэтому нация, при всех их отклонениях, в целом здоровая. Именно так: история повторяется и должна повторяться, иначе смерть победит. Но вот тут есть закавыка. А какой смысл в торжестве смерти? Зачем ей это самой? Если все умрут – что делать смерти? На первый взгляд Вам покажется ужасным то, что я скажу: мы помогаем смерти выжить, чтобы жизнь продолжалась. Иначе…

– Наступит хаос?

– Нет, нет. Это не будет хаос. Хаос – это жизнь, пусть безалаберная, но жизнь. Наступит ничто, когда на месте нашего с Вами бара будет только пустота, ни ветра, ни звука, и никто никогда не построит новый бар. Никто и никогда.

– Вы хотите сказать, что управляете жизнью во благо смерти? Так что ли? Создаете жизнь, чтобы потом ее уничтожить, создаете храмы, чтобы потом их разрушить? Рождаете детей, чтобы убить? Значит, Вы делаете благое дело, так что ли?

– Это не категории в нашей работе: мы просто делаем то, без чего жизнь исчезнет. Ибо сказано, что смерть есть начало, а рождение - это последний путь.

– И что Вы сделали теперь? Уничтожили врага?

– Ну, это не мы сделали, в том-то и дело. В каждой работе бывают ошибки и недочеты. – Тут Бальтазар позволил себе еще раз улыбнуться. Лицо неожиданно посетила весьма привлекательная улыбка довольного собой человека. – Многие превратно понимают тезис о божественности человека. Поддерживать в человеке ощущение, что он есть Бог – не наша идея. Читайте Будду – этот весьма неглупый принц был первым, кто сказал то, что стало причиной недопонимания. Хотя, если быть откровенным, именно он пытался балансировать между смертью и рождением. Но нельзя зависнуть посередине – система не позволяет работать в спящем режиме. – Он опять улыбнулся.

– Это говорил и Иисус, между прочим. Ну, если на то пошло, Будда как раз говорил о прекращении этого цикла: рождение - смерть.

– Говорил. Да. Но, в результате? Если все сделать, как говорил Будда, на земле не останется ни одного живого существа. Все будут находиться не в жизни, а в нирване, что по его теории и есть рай. Правда, рай у него получался каким-то… не настоящим что ли. Эдакая сиеста в испанском городишке, когда идешь по улице и не понимаешь: вроде город жив, а вроде и нет. Но, больше всего, если точно следовать Будде, это похоже на абсолютное ничто, то есть, полусмерть без права на рождение. И все права достанутся только тем, кто просветился и стал жить вечно, не боясь конкуренции от вновь родившихся. Таким образом, все умрут и будут счастливы в смерти. Что подтверждает и Иисус в своих проповедях, призывая всех прожить эту жизнь, страдая и очищаясь, только лишь затем, чтобы умереть. А мы, как раз, говорим об обратном – не о массовом счастливом самоубийстве, а о продолжении жизни как таковой, какая она есть. В строгом соответствии с Книгами. Я надеюсь, что Вы не против этого?

– По счастью – нет. Остается только прояснить: мы говорим об одних и тех же Книгах?

– Ну, вот и славно. Возможно, мы успеем как-нибудь поговорить и об этом. А теперь к делу, если наши разговоры о бессмертии и бренности существования закончились. Вы знает, кто мы? Кого я представляю?

– Мне кажется, что я начинаю догадываться.

– Ну, так догадывайтесь вслух. Уже пора поставить все правильные акценты.

– Вы мне представляетесь иоаннитом, так?

– Вы действительно умный человек. А что Вас натолкнуло на эту мысль?