Фантом для Фрэн
Шрифт:
Фрэн говорила горячо и страстно, и Алджернон признал ее правоту всем сердцем… почти. Он подавил остатки неприязни.
– Конечно, - сказал он. – Будем считать это удачной находкой.
“Удачная находка” оказалась и последней. В комнате, кроме настенной росписи и самого саркофага, не обнаружилось больше ничего ценного – по-видимому, египтянин действительно ничего особенного из себя не представлял. Его, наверное, похоронил кто-то из милости.
Ни в этой, ни противоположной стене больше не оказалось дверей, а коридор
***
Фрэн храбро подошла к стене в конце коридора и храбро толкнула ее, надеясь, что в ней может оказаться секретная дверь. Но если дверь и была, усилия Фрэн она проигнорировала.
– Все, - обреченно констатировала девушка. – Нам остается только вернуться. Может быть, наш покойник бандитов удовлетворит…
– Кстати!..
Алджернон кинулся обратно в камеру, как будто уже освоился в этом месте; но он просто не думал сейчас о своих страхах. Его беспокоило другое.
– Что вы ищете? – воскликнула Фрэн, подбегая к нему.
– Канопы, - мрачно ответил он. – Священные горшки с его органами. Их нигде нет.
– Им полагается быть здесь же, в ларце, - сказала молодая женщина. – Но или его утащили, или…
– Ах, вот он где!
Алджернон улыбнулся, когда свет его факела упал на ящичек в углу камеры.
– Красивая вещь, - сказал археолог. – Поглядите-ка…
Он повел факелом, и позолота на деревянном ларце заиграла.
– Его похоронили очень тщательно, но действительно из милости, потому что здесь нет никакого имущества – того, что египтяне обычно брали с собой в загробный мир… Это сделали чужие люди.
– Какая разница!..
Прежде, чем Алджернон успел остановить свою помощницу, девушка подбежала к ящичку и открыла его; крышка снялась легко, как будто этот предмет был новым.
– Фрэн, как же вы неосторожны, - сказал археолог. Он сам не знал, что подразумевает – то ли, что она неаккуратно обращается с археологической находкой, то ли…
– Чего вы испугались?
Она улыбалась, как будто снаружи их не ждали убийцы.
– Посмотрите, какая прелесть!
Внутри были аккуратно установлены четыре алебастровых сосуда, изображавших сокола, павиана, шакала и человека.
– Идеальный порядок, - пробормотала молодая женщина. – Честь по чести, все потроха на месте…
Алджернон только головой покачал.
Фрэн отвела факел от ящичка.
– Подумайте-ка лучше о том, мистер Бернс, что эти кишки наверняка больше придутся по вкусу нашим друзьям, чем их обладатель. Попробуйте-ка сбыть торговцам древностями вот его.
Она кивнула на саркофаг.
– А канопы – запросто. Это раритет. Неужели вы не понимаете?
– То есть они убьют нас прямо сейчас, - пробормотал археолог. – Когда расхватают их.
– Если только не подерутся, - заметила Фрэн. – И не забывайте о том, кого пришибло дверью. Может быть, он умирает.
– Вы думаете, что эти бандиты будут трястись
– Все может быть, - пробормотала Фрэн. – А может, у нас получится убедить их, что главный приз еще впереди…
Она снова подумала о тупике в конце коридора.
– Идемте, Алджернон, ничего другого нам не остается.
– Нет, сперва поедим, - остановил он подругу. – Кто знает, когда нам еще выпадет такая возможность.
Они поели сушеного мяса, фруктов и хлеба; запили водой. К счастью, гробница хотя бы спасала от жары снаружи.
– Постойте-ка!
Фрэн вдруг опять подбежала к ящику и выхватила из него одну канопу, с головой сокола.
– Преподнесу мистеру О’Нилу в знак уважения, - ухмыляясь, сказала она. – Скажем, что она стояла отдельно. Спорим, что никто из этих джентльменов не уличит меня в исторической ошибке?..
Алджернон не выдержал и захохотал.
– Вы великолепны!
Ученые несколько приободрились. Действительно, у них был шанс – надежда на то, что жадность заставит американцев подраться или хотя бы перессориться.
Они покинули гробницу. Едва только Алджернон и Фрэн оказались на площадке, как услышали крики.
– Вот наконец эти голубчики!
К ним, перепрыгивая через ступеньки, сбежал О’Нил, размахивая пистолетом.
– Чего вы двое так долго там торчали? – крикнул он. – Ну?
Пистолет уперся в грудь Алджернону. Остальные бандиты наверху разразились руганью. Может быть, раненый действительно умирает, мелькнуло в голове у Фрэн.
– Мистер О’Нил, посмотрите сюда!..
Она поспешно подняла над головой белую как молоко канопу, засверкавшую на солнце. Американцы притихли.
– Что это?.. – спросил О’Нил.
Он не заметил, как опустил пистолет.
– Это мы нашли внизу, - улыбаясь, сказала Фрэн. – Возьмите, сэр. Это должно стоить очень дорого.
О’Нил с какой-то даже осторожностью взял у нее сосуд. Повертел в руках.
– Вот дерьмо, - произнес он, но скорее с восхищением. – И правда, вещь. Эй, ребята, поглядите!
Он продемонстрировал канопу своей банде; впрочем, в привлечении внимания не было нужды - мужчины и так глядели на находку как загипнотизированные. Фрэн и Алджернон с надеждой посмотрели друг на друга.
– Что это такое? – спросил главарь у девушки.
– Это священный сосуд, - объяснила она. – Называется “канопа”. В такие горшки древние египтяне помещали внутренние органы умерших по религиозным соображениям…
– Вот идиоты, - засмеялся бандит. – И что, мне так и говорить – это канопа, да?
Фрэн кивнула.
– Так и говорите. Знающие люди оценят эту вещь, не сомневайтесь.
О’Нил поплотнее перехватил свое сокровище, явно раздумывая, куда бы его спрятать понадежнее.
– А еще там такие есть? – спросил он.