Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2

Форд Генри

Слишком смело утверждать, что Нью-Йорк уже в руках иудеев. Однако было бы потрясающим привести график, показывающий насколько это вполне реально. Сам житель Нью-Йорка едва ли сможет представить себе, до какой степени он является вассалом иудеев. Житель Нью-Йорка средней интеллигентности не зна­ет, что такое Кагал и как он работает. Подобно ребенку, рожденному под шум Ниагарского водопада, житель Нью-Йорка воспринимает иудейское превосходство как естественное положение, как должное положение вещей, которое имеет место повсюду. Таким образом, житель Нью-Йорка похож на выходца из Балканских стран.

Администрация Хайлэна, официально неиудейс­кая, является по существу иудейской, какой должна быть любая нью-йоркская администрация, за исключением того случая, когда придет человек, который докажет, что Нью-Йорком можно было бы лучше управлять, если бы изгнать иудеев из городской администрации. Хорошо информированный житель Нью-Йорка говорит, что власть Хайлэна - это власть Гиршфильда.

Это довольно специфическая ситуация для тех, кто не понимает, как работают иудейские лидеры. Например, вы говорите прямо: «Администрация Хайлэна является иудей­ской» , вам сразу же возражают: «Но это же архииудейский инквизитор Интермейер, который пытается ликвидиро­вать администрацию Хайлэна!» Именно так. Это - игра. Она делается и изнутри, и извне. Имеются силы, которые делают это и которые разрушают, а нередко выгодно вес­ти двойную игру с одним и тем же человеком. Именно та­ким путем шла Россия: была масса иудеев, входивших в правительство России (несмотря на «преследования») и находящихся вне его. Между этими двумя слоями и была схвачена Россия. Сегодня такая же ситуация в одном те­хасском городе. Четыре неиудейских кандидата на пост почтмейстера стали центром политического тупика из-за одного иудея, выдвинутого в качестве компромиссного кандидата на все четыре секции. В этом городе было доста­точное число иудеев, чтобы загнать в тупик всех неиу­дейских кандидатов, пока не выскочит их собственный кандидат. Безусловно, «неиудейский ум» не так легко рас­познает эти повороты и изгибы групповой конспирации. Именно поэтому, как правило, иудеи чувствуют себя в бе­зопасности: они опираются на то, что они называют «не­иудейской глупостью». Неиудей говорит: «Невероятно!» И традиционная иудейская игра действительно невероятна, пока горы доказательств и вековые иллюстрации ее акту­альности не попадут на свое место - в память.

Однако вернемся к правительству города Нью-Йорка: полицейский департамент имеет свою иудейс­кую метку среди старших офицеров - полицейского комиссара иудея, который, к счастью, пока избежал полной огласки о своей карьере. Министерство здра­воохранения в той своей части, которая осуществля­ет контакт с населением, является иудейским, хотя иногда на глаза попадается и неиудейское имя в спис­ке высоких должностных лиц. Здоровье народа все больше и больше становится иудейской монополией во всех наших городах. Отдел учета, управление детско­го обслуживания, управление по борьбе с пьянством, муниципальная комиссия обслуживания, управление по налогам и сборам - все находятся под руководством и начальством иудеев. Судебное право все больше ста­новится иудейским, судебные споры почти полностью в руках иудеев, и вполне понятно, как это сказывает­ся на репутации судов и профессии юриста. Эксплуа­тация земельных угодий и спекуляция ими находятся полностью в руках иудеев, даже к своим соплеменни­кам спекулянты относятся с самой грубой жестокос­тью. Короче говоря, самое влиятельное давление в Нью-Йорке (в черте города) - это жидовское давление; реальным правительством Нью-Йорка является жи­довский Кагал; реальное исполнение закона в Нью-Йорке является жидовским исполнением законов; ре­альная политика в Нью-Йорке является иудейской. Еще немного, и официальным языком в Нью-Йорке станет диалект идиш.

В целом этот Таммани Холл есть нечто большее, чем просто наименование; это один из центров сбора, кото­рый иудеи оставили для неиудеев, которые все еще ин­тересуются политикой в Нью-Йорке, должны быть мес­та сбора для неиудеев, одно или два таких места не по­вредят. В этом вопросе иудей имеет двойное преимуще­ство, поскольку он утверждает равенство со всеми, но отрицает равенство с кем-либо. Иными словами, любой иудей заявляет о своем праве присоединиться к любому братству, или любому клубу, или любому обществу, или любой партии, члены которых в основном неиудеи, од­нако существует ли иудейское братство, или клуб, или общество, которое принимает в члены неиудеев? После некоторых событий в газетах был опубликован отчет о том, что сотни иудеев высказали пожелание присоеди­ниться к ордену «Рыцари Колумба»!

Это было типично для иудейского характера. Но пусть какой-нибудь неиудей попытается вступить в ор­ден «Б'най Б'рит», или «Ассоциацию Молодых Иудеев», или в «Общество Менора», или любые другие организа­ции: он увидит, как далеко распространяется принцип равенства. «Мы хотим быть частью вашей организации, но мы хотим сохранить нашу организацию для нас са­мих», -таково отношение иудеев.

Итак, в политическом отношении нью-йоркский иудей обладает преимуществом. Он принадлежит вмес­те с неиудеем к таким организациям, как Таммани или Республиканский Клуб, но неиудей не может вместе с ним быть в Кагале.

Все это очень знакомо: иудей везде настаивает на двойственности. На Балканах он настаивает на двой­ном гражданстве. Он настаивает на двойной защите. Он настаивает на двойном стандарте в образовании. Он настаивает на всех своих собственных религиозных правах так же настойчиво, как и на исключении из этой страны всех прав христианского большинства. Он на­стаивает на том, что у него должна быть его суббота, а вы не должны иметь своих праздников. Он хочет иметь свои собственные социальные права, а также и ваши, но он хочет, чтобы вы имели только свои, но не его. Это вызывает серьезные сомнения в интеллектуальных способностях иудеев, поскольку, с одной стороны - этот курс серьезно проводится, а с другой стороны, отвра­тительное бесстыдство его никогда не возникало в его сознании.

Следовательно, в Нью-Йорке в политическом отно­шении иудей присутствует дважды, тогда как неиудей присутствует только однажды, и легко можно предста­вить себе, что в этом заключается определенное пре­имущество. В предыдущей статье было показано, как Таммани запятнал свое имя связями с иудеями, которые использовали эту организацию в качестве защиты для распространения своих пороков.

Это было в 1894 г. Разоблачения были настолько ужасны, что в любом другом обществе они привели бы к полному исключению любой возможности возрожде­ния, однако людям никогда не разъясняли, что движе­ние порока было не внезапным возникновением загни­вания среди американцев, но являлось результатом обычной деятельности чужой расы, а моральное право на проявление порока было утрачено. Люди остались с тем, во что им разрешалось верить относительно исто­ков ужаса. Люди говорили, что это был Таммани, по­скольку это говорилось в прессе, и тем не менее люди не могли понять, каким образом все это связано с Там­мани, в связи с чем в период этих колебаний вспыхнул огонь реформ. Это было точно так же, как и в наши дни, когда нам сказали, что «американские бизнесмены» за границей делают ужасные вещи; и даже если пресса утверждает, что они «американцы», мы не можем по­нять, как могли американцы делать подобные вещи, мы никогда не могли найти ключ к этой проблеме, найти решение, пока не наткнулись на тот факт, что эти так называемые «американцы» совсем не американцы, но чужие иудеи. Там, в Канаде, название «американец» становится позорным, поскольку оно рождено людьми, которые не являются американцами. То, что канадцы определенно считают «американским» в Соединенных Штатах, в большинстве своем является иудейским, но откуда это знать канадцам?

Страдает наименование нации. Все зло закамуфли­ровано, а народ расплачивается за проступки одной ра­совой группы. (Сегодня в СШАи во всем мире постоянно говорят об угрозе русской мафии, русской преступности, тогда как это явление, как правило, чисто жидовское. — Ред.) Должен же быть некоторый способ защиты нацио­нального имени от подобного надругательства.

Таким образом, Таммани стал синонимом того, что по своему существу совсем не является организацией Таммани, но характерно иудейской организацией.

Разоблачения 1894 года показали, что это зло совер­шалось действительно хладнокровно. Это зло под влиянием желания и импульса возрастает значительно меньше, чем обычно предполагают Это происходит, когда желание культивируется предумышленно, а импульсы стимулируются, отчего и возникает значительная часть социального зла в мире. И такое стимулирование хладнокровно осуществля­ется теми, кто получает прибыли, предоставляя средства удовлетворения потребностей, как это делали старомодные владельцы баров, которые подавали пересоленные бесплат­ные завтраки, чтобы стимулировать продажу пива.

При выявлении такого зла его можно не стыдиться, поскольку оно причиняется недобровольно, как можно было бы сказать. Такая хладнокровная торговля чело­веческой слабостью преследует только извлечение при­были, и если бы в этот бизнес вмешался бы Комитет Лексоу, это было бы в достаточной степени неприятно, но на­стоящий бизнес требует возобновления операций в воз­можно более ранние сроки. Итак, хотя расследования в 1894 году были успешными и огласка была осуществлена должным образом, не следует ожидать, что ораторское ис­кусство и чернила печатающих устройств достаточны, чтобы удержать змия. Это случилось всего за семь лет до скандала, снова разгоревшегося вдоль и поперек Нью-Йор­ка, было достаточно странно при полном признании «не­иудейских фронтов» сегодняшнего дня и поколения при­знавать движение зла и его разветвлений по всей стране и даже в зарубежные страны, осуществляемое руками иуде­ев. В этом нет никаких сомнений. В этом не было никаких случайностей. Этот факт был колоссальным.