Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2

Форд Генри

Уильям Трэйверс Джером, тогдашний судья Специ­ального Суда, в 1901 году сделал четкое определение ус­ловий в городе и использовал всю власть своего суда для наказания нарушителей правил; он даже пошел даль­ше и указал отдельных людей и их политические связи, однако он не использовал ключевого слова, которым яв­ляется слово «иудей». Несомненно, было мудро с его сто­роны, что он не сделал этого, он даже не воспользовался последующей политической карьерой, которая откры­лась перед ним.

Таммани потерпел поражение на выборах в 1901 году. Это поражение было обусловлено той же причиной —клеймо контролируемой иудеями коррупции под поли­тической защитой. Это было в то время, когда «отрекся» Ричард Кроукер. Он был богатым человеком. Он отплыл в Ирландию, где он стал помещиком и жил в своем име­нии

Уонтедж. Любопытство публики было удовлетворе­но заявлением о том, что Кроукер выбрал Льюиса Ник­сона в качестве своего преемника, но его очередь рабо­тать в Таммани является слишком важной, чтобы о ней говорили столь ошибочно. Правда заключается в том, что, когда Кроукер ушел, он сдал Таммани иудеям.

Кроукер мог бы это подтвердить, если бы он загово­рил, если бы ему разрешили говорить. Однако нехорошо словоохотливым старым людям разглашать секреты пре­жних дней. В свое время Кроукер взял невесту, которая, как говорят, «индейского происхождения», и с тех пор он не очень общался со своей семьей и общественностью.

Льюис Никсон был удобным и, пожалуй, невольным-«неиудейским фронтом». Настоящим правителем Тамма­ни во времена Кроукера был Эндрю Фридман, упоминав­шийся в прежней статье как друг и сосед Кроукера.

Судя по привычке отдельных иудеев жить в комна­тах с бейсболистами до бейсбольного скандала и резуль­тату сожительства еще одного иудея с Кроукером, было бы неплохо обратить внимание и на других, которые го­товы оказывать услуги или оказать влияние на зако­нодательство и близкими друзьями которых являются иудеи. Некоторые из таких дружеских связей могут быть действительно легко раскрыты; однако во многих слу­чаях планы «иудейского друга» весьма полно вызревают с помощью агентства «Неиудейская дружба».

Итак, после ухода Кроукера из этих кругов мы ви­дим Таммани под диктаторством иудея, который оказы­вал основное влияние на Кроукера, если не был его аб­солютным хозяином.

Однако до того времени, когда это произошло, для Таммани было бессмысленно бунтовать. Люди Таммани, которые замечали проникновение иудеев и которых это тревожило, утешали себя мыслью о том, что, по край­ней мере, более важные управления были защищены от захвата иудеями. Это утешение послужило только тому, что позволило иудеям проникнуть на менее важные по­сты при менее сильном протесте со стороны членов организании. К тому времени, когда иудеи были готовы по­зволить Кроукеру «уйти в отставку», они проникли в каж­дый отдел Вигвама, после чего захват высшего контроля оказался простым делом. Кроукер ушел; немедленно на его место пришел иудей Фридман, действовавший че­рез Никсона.

Для Таммани было слишком поздно протестовать. Таммани не смог протестовать и против осмеяния Виг­вама, поскольку Вигвам уже стал иудейским. В таком случае протест означал разрушение Таммани. Поняв то, что казалось неизбежным, лидеры Таммани поняли, что их единственная надежда на выживание связана с со­хранением иудейской поддержки.

В настоящее время даже Никсон обратился к осно­вам и Фридман тотчас же издал свои приказы. Однако иудеи с большой хитростью продолжали использовать Диксона, поскольку он был последней тонкой вуалью, которая скрывала изменения, происходившие вокруг Таммани, и в этом отношении он был полезен. Возмож­но, не желая этого, он был их куклой, но даже куклы дол­жны соответствовать их настоящему достоинству. Ник­сону был устроен грандиозный прием в 1902 г., однако влиятельные люди из комитета на этом приеме были в основном иудеями: Эндрю Фридман был пред­седателем; за ним следовали такие имена, как Оливер С. П. Белмонт, Макс Ф. Имсон, Сэмюэл Антермейер, На­тан Штраус, Рэндолф Гаггенгеймер, Генри М. Гоулд-фогль, Герман Джозеф и другие.

В то время в исполнительном комитете Таммани Холла были Рэндолф Гаггенгеймер, Исаак Фромме, На­тан Штраус, Генри М. Гоулдфогль, О.С.П.Белмонт и дру­гие иудеи.

В законодательном комитете были Сэмюэл Антермейер, М.Уорлет Платцек, Абрахам Леви, Генри У. Лингер, Моррис Цукор и Фред Б. Хаус.

Эндрю Фридман обладал полным контролем над Комитетом по финансам, который номинально возглав­лял Льюис Никсон. Рэндолф Гаггенгеймер был президен­том муниципального совета. Фердинанд Леви был в комитете по резолюциям и

корреспонденции.

Иудеи так распространились, словно составляли некоторую контрольную группу во всех объединенных районах, которые были под влиянием Таммани. Мартин Энгель был лидером в «сражающемся» Восьмом районе. Его главным помощником был Айхнер, председатель Ассоциации Айсидор Кон и Демократической Ассоциа­ции Молодых Мужчин. Другими его помощниками были Макс Дж. Форджес, Макс Левейн и Моу Леви, менедже­ры танцплощадок и балов Ассоциации Флоренса Салли-вэна. В Десятом районе Саймон Штайнгутт, «мэр Вто­рой Авеню», был одним из самых упорных тружеников в интересах Таммани. Эдвард Манделл был активным че­ловеком иудейского Таммани в Двенадцатом районе. В Восемнадцатое районе Морис Блюменталь был одним из основных работников. Он посвятил свою карьеру в ос­новном под. готовке иудейских ораторов для Вигвама. Восемнадцатый район был известен как «район Газово­го дома», печально известный скандалами с Газовым домом из-за поддельных списков плательщиков, и здесь правил Клиарли Мерфи, а его помощниками были Джу­лиус Саймон, Эдвард Э. Слюмаски, Джозеф Шлезинд-жер, Леопольд Уормс, Хъюго Зигель, Альфред Б. Маркс, Натан Фернбахер и другие иудеи. И так далее по списку. Среди деятелей Общества Таммани можно найти более богатых и влиятельных в обществе иудеев.

Однако иудеи делали свои циклически повторяющи­еся ошибки: они переусердствовали в осуществлении сво­их намерений, вследствие чего возникало сопротивление. Именно эта иудейская тенденция хвастаться и преувели­чивать всегда кончалась одним и тем же. Поверхностные обозреватели и писатели, такие как Джон Шпарго и Нор­ман Хэпгуд, рассматривали повторяющиеся периоды протеста против иудейских предположений и оскорбле­ний, объясняя их как возвратные спазмы от сильного яда, присутствующего в крови неиудеев, - сильного яда антисемитизма. Это, безусловно, является обычным иудейским пропагандистским объяснением, а Шпарго и Хэпгуд просто повторяют это. Они утверждают, что это всегда возникает после войн. Почему после войн? По­скольку во время войны мир видит более четко, чем в остальные времена, реальные цели и персональные ка­чества иудея. Таким образом, это не антисемитизм, ко­торый вспыхивает, это семитизм, большой преувеличен­ный семитизм; это сыворотка, которая образуется в об­ществе, чтобы возрождать и контролировать микроб се­митизма, и проявляется она в форме демонстрации и протеста. Эта сыворотка сейчас действует, сыворотка публичности - и иудейская программа не может это вы­нести. Изучите историю всех событий, в которые были вовлечены евреи, от летних курортов до империи, и вы увидите те же самые повторяющиеся циклы.

То же случилось и в Таммани Холле - «слишком мно­го иудеев» породили переворот. Льюис Никсон понял свое положение. Как джентльмен положения и от­ветственности он не мог оставаться в положении, лож­ность которого стала ясна ему. Когда он принял руко­водство Таммани Холлом, это было сделано не в целях ос­тавления прежнего порядка. Он понимал, что ему предо­ставлена свобода в восстановлении Таммани до уровня его прежних серьезных целей респектабельного характе­ра. Однако он обнаружил, что его использовали в каче­стве «респектабельного неиудейского фронта», за спиной которого, прикрываясь его именем, иудеи предполагали играть свою старую игру. Поэтому в мае 1903 года, три месяца спустя после большого приема, упомянутого выше, Никсон ушел с поста лидера Таммани Холла. Не­сомненно, что данный в его честь прием имел целью убе­дить его настолько в целесообразности его положения, что он поступится своими моральными обязательствами.

Никсон сопроводил свою отставку речью, в которой он выразил протест по поводу того, что во всех его действиях после того, как он принял руководство Таммани, ему противодействовала группа, возглавляемая Эндрю Фридманом; они диктовали имена, которые должны были быть включены в список избранных: «Когда я вос­противился, я обнаружил, что на каждом шагу мне бу­дет противостоять эта клика вредителей; я понял, что все мои имеющее большое значение действия должны быть завизированы, прежде чем будут осуществлены». Он сказал, что больше не может оставаться на своем посту и сохранять свое самоуважение; он должен отка­заться или от первого, или от второго»